— Его нет в истории, — мрачно ответили мне.

— Как это нет? Опять заговор? — насупилась я, присаживаясь на корточки, взяв пригоршню могильной земли.

— Понятия не имею, Дэя. Просто его нет.

Разочарование было не скрыть, а вот улыбка Роберта меня буквально поразила. Он смотрел на меня, откровенно веселясь. Я ответила ему хмурым взглядом, и он отвернулся, продолжая улыбаться.

Как и было ясно изначально, осмотр могилы ничего не дал. Здесь было куча разных следов, земля достаточно утоптана. Люди приходили сюда целыми компаниями, желая докопаться до истины. Дерек, напротив, не выглядел разочарованным. Он что-то нашёл, ну, или о чём-то догадался. Только нам с Робертом говорить не стал. Так и уехал с загадочным выражением лица. А мы обиделись и разозлились, потому что возвращаться через всё кладбище пришлось пешком.

Нашу корзинку никто не тронул, и это прибавило нам радости. Мы снова уселись на берегу речки и выпили по стаканчику необходимого в такое сложное время алкоголя. Голова через некоторое время приятно закружилась, и я откинулась на покрывало, закинув руки за голову.

Небо всегда красиво. Особенно сейчас, когда оно ясно и звёзды образуют незамысловатые рисунки, названные созвездиями. Я родилась под знаком рыб, и это делало из меня романтическую натуру. Я могла часами наблюдать за звёздами, размышляя, а есть ли другая планета, где такие же, как и мы, люди живут и размышляют о том же? Было что-то печальное в том, окажись мы единственными живыми существами во вселенной. Семь миллиардов одиноких, заточённых на маленькой планете людей, которые постоянно друг друга убивают. Не могут ужиться и всё тут. Воюют, избивают. Что движет нами?

— Дэя.

— А?

— О чём думаешь?

Думаю о бремени бытия и о том, ради чего мы появляемся на свет. Думаю о том, зачем людям друг друга мучать. Зачем убивать? Если каждый откажется от насилия, не станет ли жизнь лучше?

Комментарий к Заговор молчания и бремя бытия

Спасибо за исправление в Публичной Бете. В ближайшее время зайду на сайт через компьютер и обязательно все исправлю, я не игнорирую, просто с телефона это дело постоянно вылетает. Еще раз спасибо, мои дорогие)

========== Перемены, которых мы не просили! ==========

— Какая она крохотная…

— Да, совсем маленькая.

Жизнь безумно странная штука.

Пока в своём кабинете детектив Дерек Томпсон разбирается с бумагами, пытаясь найти связь между двумя сериями убийств, пока я терзаю себя мыслями о том, что Адриан уехал из города невесть куда, а мы даже допросить его не успели… пока где-то в городе орудует маньяк, здесь, в Риптонской городской больнице на свет появляется крошка Теннант.

И в этой больнице от неё отказывается мать.

«Мне не под силу растить эту малышку, Роберт. Я не хотела детей в двадцать два года. Наши родители сыграли с нами злую шутку, ты сам был против всей этой ерунды. Все эти девять месяцев я честно пыталась полюбить ребёнка. Но не получилось, Роберт. Она не нужна мне. Я оставляю её здесь.

Ты отец. Если захочешь забрать её, то я буду рада, что у нашей девочки будет хотя бы один родитель. Если же нет… надеюсь, что её жизнь пройдёт не приюте, и её заберут хорошие люди. Меня можно было бы назвать самой ужасной матерью на планете. Но я не мать. И никогда ей не стану. Видимо, Бог разгадал мои планы оставить дочку и поэтому лишил меня возможности вообще когда-то иметь детей. Это я тебе рассказываю для того, чтобы ты знал — я наказана.

Прощай, Роберт.

Прощай, малышка.

Ваша Хэйли»

Уже сидя на следующий день в машине перед домом правительства, я размышляла о Роберте. Вот почему всю неделю он был погружен в свои мрачные мысли. Вот почему злился и нервничал. Вот почему он молчал! Просто его жизнь совершила невероятный поворот. Так и думаешь, что ничего интересного с тобой не происходит, пока жизнь не решит поиграть.

А между тем сын мэра, Альберт, был найден мёртвым.

— Дэй, идём, нужно осмотреть тело.

Детектив Томпсон вытянул меня из моих мыслей и из машины. Я последовала за ним, чувствуя себя настоящей тряпичной куклой. Хотелось ли мне сейчас осматривать тело? Нет! Я хотела к Роберту. Должна была его поддержать чем-то более весомым, чем одна фраза «какая маленькая», после которой… сбежала.

Я действительно сбежала оттуда, после того как он зачитал мне письмо. Сослалась на звонок. Но мне хотелось поплакать. Мне жалко было эту несчастную парочку. Отец и дочь остались совсем одни! А я их ещё и бросила. Вряд ли Роберт заметил моё замешательство, его вниманием всецело завладела дочка. А в его голове решался вопрос века.

— Что можешь о нём сказать? — спросил детектив, подтолкнув меня вперёд, пуская за ленту. Криминалисты расступились как по команде. Странно, раньше они лишь неодобрительно на меня косились, мол, малявка лезет не в своё дело. Это что, экзамен?

— У него на шее следы от веревки, — сказала я, — удушье?

Но затем я заметила странность. Опустилась на колени, натянула перчатку и расстегнула рубашку парня. Осторожно, чтобы не повредить возможные улики, я провела пальцем по странному шву на теле Альберта.

— Уже делали вскрытие? — глупость, конечно, спросила, — ну… просто шов очень свежий.

Мы все переглянулись, один из криминалистов опустился рядом со мной. Он тоже коснулся шва, и мы оба несильно надавили на… на слишком уж мягкий живот несчастного. А затем я сделала то, чего не следовало делать.

Я закричала.

Было нечто ужасное в том, что труп был напичкан лепестками небесных роз. То есть, когда я говорю, что он был напичкан лепестками — это действительно так. Его внутренности были полностью вынуты. Их не нашли. Я плакала больше двух часов, после чего детектив Томпсон объявил, что я отстранена от дела. В общем, совсем. Скорее всего, теперь меня ждёт рутинная работа в офисе. Я больше не имею права находиться в конторе. И помогать Дереку не буду. Из Академии меня не выгонят, придумают уж что-нибудь. Только мне от этого не легче. Как я могла сорваться? Как?

Как, чёрт, побери, я могла упустить такой шанс?

И я шла по тёмной аллее и ревела в голос. Мне было до того ужасно плохо, что я хотела сама скинуться с моста, лишь бы этот мой позор стёрся из моей памяти.

Но потом я вспоминаю, как нелегко приходится сейчас Роберту. Отец-одиночка. Насколько судьба коварна, да?

И я вспоминаю детектива Дерека Томпсона, который вместо того, чтобы проводить время с семьёй, сейчас по шею завален работой.

И я понимаю, что моя жизнь не так уж и плоха.

***

— Дэя Ривера, вас отстранили от практики. Могу узнать, по какой причине?

По какой причине, директор нашей Академии прекрасно знает. Но он созвал комиссию, которая должна решить мою дальнейшую судьбу.

— Я не справилась со своими… эмоциями, директор. Мне очень жаль.

Затем бумаги, справочки с конторы, письмо-рекомендация от детектива Томпсона, от Роберта и, наконец, мои документы.

Я вышла из здания и прошлась по парку. Уселась на скамейку и задумалась.

Детектив поступил странно. Он и раньше видел мою реакцию на все эти преступления. Никогда я не была хладнокровной, и он понимал! Действительно понимал и говорил, что я ещё слишком молода, чтобы держать в узде свои эмоции, когда творится такое… А здесь его словно подменили. Он даже не разговаривал со мной, просто подписал указ.

Ладно. Вдох, выдох… нужно взять себя в руки. Или катиться к маме в деревню и начинать все сначала. Или… или поговорить с Дереком. Хоть узнать, что он на самом деле думал обо мне как о будущем детективе? Стоит ли мне продолжать это дело? Или уйти, пока не поздно?

Телефон затрещал, и я подняла трубку.

— Мне очень жаль, Дэя, что так вышло. Я слышал последние новости. То, что тебя выгнали…

— Роберт! Не выгнали, а отстранили! Что ещё ты слышал?

— Что мэр в бешенстве, и Дерек огрёб таких… шандалей, что, наверное, ещё нескоро сможет сесть…

— Это ужасно!

— Я тоже огрёб.

— Бедный Дерек!