— Детектив Томпсон, а что такое кольцо Могильника, знаете?

Укоризненный взгляд, а, может даже, убийственный. Но под тихий смех психолога мне ответили:

— Было одно дело, студент. Это всё, что вам следует знать. У нас есть дело, и я бы хотел закрыть его поскорее. Сегодня мы едем опрашивать родственников погибших. Но это не значит, что о вашей выходке, Дэя, не будет доложено до ректора Академии.

Я взвыла.

***

— Успокойтесь, ну, пожалуйста, — протягиваю очередной бумажный платочек бедной женщине, а она смотрит на меня так жалобно, что плакать хочется теперь и мне.

— Да как же успокоиться, деточка? Наша Элли была такой миленькой, такой хорошенькой. За какие грехи убили-то? — горестно вздохнула она и зашлась очередными рыданиями.

Я и детектив Томпсон уставились на Роберта. Он недоуменно оторвал взгляд от коллекции статуэток кошек.

— Поговори с ней, — шепнула я.

Психолог, наконец, занялся своими прямыми обязанностями — начал успокаивать женщину, а меня детектив уволок в сторону. Мы осмотрелись, и взгляд детектива упал на дверь.

— Можем мы комнату Элли осмотреть, госпожа? — невзначай спросил детектив.

Женщина закивала. Здесь уже были эксперты-криминалисты, и детектив тоже был, но в прошлый раз он сам комнату не осматривал. Зато теперь мы могли перерыть всё, что только можно, не боясь замазать отпечатки пальцев. В комнату мы вошли молча, и моё сердце ухнуло. Такая розовенькая комнатка, как для настоящей принцессы. Я недоумевала, Элли было двадцать два года. Но у каждого ведь свой вкус, правда? В общем, мы синхронно подошли к шкафу.

— Ой, мама, — прошептала я, дотронувшись до фотографии.

С неё улыбалась очень красивая девушка, кудрявенькая с карими глазами. Про таких говорят: «куколка». И вся эта комната говорила о том, что девушка действительно жила в каком-то собственном мире, где нет зла.

— Детектив Томпсон, вы чего? — уставилась на детектива, потому что он застыл у окна и мрачно так смотрел в окно.

— Дэя, у тебя парень есть? — странный вопрос.

— Не-а, и не планируется, детектив.

— Тогда приставлю к тебе вечернюю охрану.

Спорить я с этим не стала, отверчусь как-нибудь потом, а сейчас нужно было заняться делом. Мы стали обыскивать комнату, разглядывая практически каждую вещь. Лично я надеялась найти личный дневник. Обычно такие девушки как Элли ведут тетрадочки, куда и записывают всё происходящее в жизни. Но, естественно, дневника мы так и не нашли. Это было бы слишком легко. Неохотно потопали на выход, когда детектив замер, и на лице его появилось до жути довольное выражение.

— Что там?

Детектив отодвинул шкаф и указал на небольшой встроенный в стену стеллаж. Достать содержимое не составило труда. В тайнике нашлась и тетрадка, и украшения, и деньги. Но из всего этого нам была интересна исключительно тетрадка. Читать чужие дневники плохо! Но, если ты хочешь помочь, то можно, ведь да?

Разочарование, похоже, отразилось на моем лице, когда я раскрыла тетрадь, потому что детектив хохотнул.

— Да, Дэй, это не личный дневник. Стихи. Она писала стихи.

Действительно стихи. Пролистав, я бросила тетрадь на стол и вздохнула. Ничего интересного. Может, Роберт добыл больше информации? Нужно узнать.

— Студентка! — вздрогнула, уставившись на детектива, — возьми тетрадь, Дэй, в спокойной обстановке проанализируешь. В стихах тоже может быть отгадка.

Отругал, да. Взяла тетрадь.

Мама… практика обещает быть увлекательной.

***

Мы сидели в небольшом кафе Риптона. Детектив пил кофе, вглядываясь в свой планшет, ему там прислали мои студенческие рекомендации. Каюсь, я жевала свой десерт с кусочками ягод не без гордости. Поглядывала на уважительные кивки детектива и краснела. Приятно было так. И всё бы ничего, но Роберта такой расклад не устраивал.

— Может, работать будем? — он выхватил планшет у детектива и всмотрелся в мои результаты. — Академия полиции? На университет силёнок не хватило?

Обидно! Очень! С шумом поставила на стол стакан с водой, расплескав содержимое. Пижон тут же понял, что сказал и свернул программу, теперь вместо моих рекомендаций на экране была фотография тела той самой девушки. Роберт протянул мне листок и карандаш.

— Рисуй, Дэя, — приказал он, — тётушка Элли сказала, что шрам она получила в результате автокатастрофы. Родители девушки погибли при этих же обстоятельствах. Тётка забрала Элли к себе и воспитывала её с пяти лет. Шрам небольшой, находится на плече.

Зарисовала, и оказалось, что он ничем не похож на все остальные. Вообще-то, все шрамы разные были. По форме, по размерам и по характеру рубца. Значит, шрам, полученный Элли, был при автокатастрофе.

— У нас уже есть два обстоятельства, при которых были получены шрамы, — напомнил детектив, — Октавии сделали кесарево сечение и вскоре её нашли мёртвой. Элли шрам получила при аварии.

— Сложно, — согласилась я, протягивая руку к планшету.

Парни принялись обсуждать, с чем может быть связано пристрастие убийцы к шрамам. Также они болтали о других мотивах. А я вздохнула и позволила себе выйти из-за стола. Направилась к ближайшей дамской комнате и вскрикнула, потому что официант облил меня горячим кофе! Он поспешно стал вытирать мою одежду полотенцем, а я поскорее стянула грязную кофту и осталась в форменной футболке белого цвета, на которой теперь красовалось коричневое пятно, символизирующее мою «удачу» и криворукость официанта. Тот мрачненько так на меня посмотрел, мол, сама виновата.

— Между прочим, я шла у стеночки, это вы на меня специально вылили! — вырвалось у меня.

Нет, ну, а что? Вероятнее всего, он пролил кофе случайно, но я была очень злая из-за обидного высказывания Роберта и из-за того, что теперь, кажется, ожог будет. Вот совсем обидно стало. Со словами «сама вытрусь», забрала у официанта полотенце и помчалась в сторону дамской комнаты. Почувствовала, как сильная мужская рука хватает меня. Обернулась и недоумённо уставилась на официанта, который как-то слишком нежно гладил большим пальцем мою левую руку. Стало совсем уж неуютно, скосила взгляд на него и выдернула руку.

— Все в порядке, — буркнула я и всё же дошла до туалета.

Там моё самообладание и лопнуло. Стукнула по раковине и посмотрела на своё отражение. Да уж, неудивительно, что Роберт меня учил девушкой быть. Уставшая, невыспавшаяся, я больше на инопланетянина похожа была, чем на юную девушку. Убрав с лица рыжие волосы, я вымыла руки, поглядывая на свой шрам.

Шрам… шрам. Что же в голове у этого маньяка? На что он опирается, убивая молодых девушек и зрелых мужчин? Разве в нём вообще ничего святого нет? Конечно, нет, о чём это я?

— Дэй, что произошло? — Роберт ворвался в женский туалет и даже на ругательства других девушек внимания не обратил.

— Если бы ты был маньяком-фетишистом, Роб, то на что бы ты опирался, убивая своих жертв?

Думал Роберт недолго, а затем выдал:

— Думаю, наш маньяк страдает какими-то психологическими заболеваниями. Не психическими, а именно психологическими. Допустим, он видел, как в детстве его мать убил, скажем, отчим. А этот отчим имел шрам. Теперь маньяк ходит и убивает людей, похожих на своих обидчиков.

Это имело смысл, но легче от этого не стало. Мы с Робертом уселись на тумбочки и стали болтать ногами, раздумывая, что же дальше делать. Посмотрела на свой шрам, погладила его рукой и так жалобно взглянула на Роберта.

— Не переживай, Дэй, тебя мы в обиду не дадим, — обнял и притянул к себе, потрепав по волосам.

А я что?

— Может, всё-таки дадите? Поймать с поличным не так интересно, как расследовать дело, но, по крайней мере, жертв больше не будет.

========== О новых теориях, разбитом сердце и нападении ==========

Комментарий к О новых теориях, разбитом сердце и нападении

Дрогие друзья, спасибо, что читаете и радует меня) я очень рада стараться для вас)

Утром я проснулась с мыслью, что сегодня мне нужно сходить в академию. Я заранее предупредила детектива Томпсона, что опоздаю. Распахнув глаза, первое, на что я обратила внимание — это чужой запах в моей комнате. Пахло гвоздикой и чем-то ещё… дымом? Мой ещё спящий мозг никак не мог сообразить, что происходит, поэтому я с паникой подскочила на кровати и вскрикнула.