— Так ты врач, — тихо прошептал Гелиард, внезапно почувствовав себя неловко.

— Я несостоявшийся великий целитель.

Женщина поправила одежду и быстро зашагала по коридору, явно злясь.

— Разве дар Васелеса не убил его самого? — спросил Гелиард, вспоминая улыбчивого мужчину, приходившего когда-то к его родителям.

От целителя пахло смертью уже тогда.

— Я имела право сама решать. Ты вообще знаешь, что такое потерять свое предназначение? — бормотала Урсула. — Ничего ты не знаешь, потомок великой магической аристократии где-то там!

Она открыла перед мужчиной дверь комнаты.

— Ванная в конце коридора. Оставлю тебе там пошлое розовое полотенце, — заявила женщина.

— С цветочками, пожалуйста, — серьезным тоном попросил Гелиард.

— Розовое в ромашку, — пообещала женщина, уходя, и выполнила свою угрозу, чем только позабавила мужчину.

Ему нравились глупости, которые творила эта рыжая ведьма, не ставшая целителем.

Как только Урсула вышла, Нгая поймала Кристину за руку и, сказав волчатам, что девочкам надо посекретничать, увела ее в свою комнату.

Не так Кристина представляла себе комнату великой ведьмы. Когда женщина пообещала разложить карты, ведя девушку к себе, Кристэна ожидала попасть в мистический антураж с полумраком, свечами, магическим шаром, а оказалась в обычной комнате, где на круглом столе, накрытом вязаной салфеткой, стояла ваза с белыми хризантемами, явно выросшими на клумбах возле дома.

— Садись и не удивляйся. Если бы я принимала здесь клиентов, то непременно бы создала здесь нужный антураж, но ты ведь понимаешь… — Она запнулась, окинула девушку взглядом. — Ты ведьмой себя называешь, верно?

Кристина не ответила, не успела. Старушка вздохнула и поспешила к большому книжному шкафу, покачивая головой.

— Ты совсем не ведьма, даже не волшебница, — сообщила Нгая ласково, доставая с полки какую-то колоду. — Ты больше. Садись-садись, сейчас все расскажу.

Кристина, словно зачарованная, села, уставившись на вязанную салфетку. У нее внезапно закружилась голова.

— Ты когда-нибудь слышала о хранителях? — спросила ведьма, убирая со стола вазу.

— Хранителях чего?

— Всего, — хохотнула женщина.

Она расположилась напротив и стала тасовать карты. Кристина видела лишь черные рубашки карточной колоды без узоров или картин.

— Есть такие люди, — начала Нгая тихо. — У нас их именуют хранителями или кустозами, от латинского custos — хранитель. Это уникальные люди.

Ведьма протянула вперед руку с картами.

— Дунь на них, моя хорошая.

Кристине это показалось очень глупым, но она послушно приблизилась и, сложив губы трубочкой, выдохнула на черный картон.

— Так и думала, — сказала Нгая, быстро раскладывая карты в три ряда по шесть штук.

При этом она переворачивала их, открывая глянцевую черную сторону с золотой узорной рамкой. Никаких картинок или обозначений на карте не было, но Нгая явно что-то видела и грустно качала головой.

— Какие страсти. Что тебе снилось сегодня?

— Баба-яга, — испуганным шепотом ответила Кристина.

Старушка весело рассмеялась, словно не она сидела мгновение назад со скорбным лицом.

— И что она у тебя спросила? — поинтересовалась Нгая весело.

— Не она… другая, красивая какая-то, — бормотала смущенно Кристина. — Она, кажется, хотела знать, кто я.

Нгая понимающе кивнула.

— Но разве это не глупые сны? — спросила девушка, чувствуя дрожь в руках.

Ей внезапно снова стало страшно как во сне.

— Если они глупые, то почему ты так дрожишь, Хранитель?

У Кристины закружилась голова, она попыталась отодвинуться от стола и внезапно поняла, что не может пошевелиться.

— Тише, все хорошо, — успокаивающе прошептала Нгая. — Закрой глаза и пойми, что это все не твое. Дыши.

Кристина послушно закрыла глаза, но тут же услышала шепот:

— Я тебя нашла, — прошептал голос красавица из сна.

Девушка испуганно обернулась.

— Что не так? — спросила старушка. — Ты что-то услышала?

Кристина кивнула, понимая, что страх и волнение исчезли.

— То существо из моего сна…

Она уже не могла называть это существо женщиной и тем более красавицей. Ей казалось это существо действительно ужасным.

— Оно сказало, что нашло меня.

Нгая спокойно кивнула.

— Кристэль, — прошептала она. — Кажется, это имя мучает твоего белоухого возлюбленного.

Кристина залилась краской.

— Он не мой возлюбленный, мы с ним едва знакомы, — возмутилась она, опасаясь громко это сказать, словно Даймар мог их подслушать.

— Я ведьма и прорицательница, и точно знаю, что говорю, но ладно-ладно, не буду торопить события. Только как бы ты ни отрицала, вы уже связаны, но Кристэль заберет его у тебя, и придется постараться вам обоим, чтобы все исправить.

— Да кто такая эта Кристэль?! — разгневанно спросила Кристина, заранее ненавидя неизвестную ведьму.

Старушка пожала плечами и стала складывать карты.

— Давай я лучше расскажу тебе то, что действительно знаю. О хранителях, только помни, ты никому не должна говорить о нашем разговоре. Совсем никому, слышишь?

— Почему?

— Хранители уязвимы перед теми, кто знает их секрет. Мне мир позволил увидеть твою тайну только потому, что я не смогу навредить тебе и не отправлюсь с тобой в твой путь. Но именно ты будешь решать судьбу этого мира, ты и этот ушастый мальчик. Он тоже хранитель, но ему нельзя это знать. Тебе наверно всегда было тесно здесь? — спросила внезапно старушка, меняя тему.

— Было, — тихо ответила девушка.

— И тебе казалось, что в тебе дремлет могучая сила, которой нет применения.

Кристина только кивнула.

— Это потому что ты хранитель. В тебе действительно есть сила, но пробудится она только тогда, когда мир будет в беде, а если бы опасности не было, твоя жизнь была бы полна поиска и пустоты. Такова судьба всех хранителей. Понимаешь?

Кристина снова кивнула. Она не была уверенна, но ей казалось, что она понимает слова женщины, по крайней мере, девушка вдруг почувствовала свою нужность и ощутила, что далеко не случайно оказалась здесь и сейчас.

Нгая улыбнулась.

— Да, деточка, тебе хватило могущества запутать нити сильной ведьмы, но это только начало. Дальше будет труднее.

Кирилл попросил Капару отвести их в лес.

— Нам с Димой нужна любая поляна, — пояснил он.

— Зачем? — спросил Даймар неуверенно.

— Ну, мне намекнули, что ты можешь использовать магию истинного языка. Вот, пойдем, попробуем.

— Вау! Это же зашибенно! — взвизгнул Капару, подпрыгивая на месте.

Даймар невольно поморщился, а Кэмбэр не удержался от усмешки.

— У вас, надеюсь, тут не людно? — спросил он, когда они вышли из дома, косясь на волчьи белые уши.

— А то! Почему я, по-твоему, тут в полнолуние прячусь? Бегающий вокруг дома волк — то еще зрелище, — хихикнул Капару.

Он отвел их к небольшой полянке, где они и остановились.

Кирилл одобрительно кивнул, поправил очки и обратился к Даймару:

— Давай, это вроде во всех мирах одинаково делается. Начнем с огня. Вспомни слово и…

— Я знаю, — перебил его полувойлак, — только…

— Что?

— У нас годами в магических школах учат это контролировать, разве можно так рисковать? Призвать огонь легко, а удержать…

Капару расхохотался, сложившись пополам.

— Легко?! Во дает! — со стоном восклицал он.

Кирилл снисходительно улыбнулся.

— В нашем мире единицы могут его призвать. Если тебе удастся вызвать хотя бы маленький огонек с первой попытки — это будет настоящее чудо, — пояснил он.

Даймар сглотнул, вспоминая Роба, говорившего обратное:

— Никогда не используй истинный язык, не давай ему силу, ты не сможешь удержать то, что создашь.

Он тогда был совсем маленьким и постоянно читал книжки о великих магах. Их было много в той пещере, где они прятались.