Не надо. Уходить надо сразу, не оглядываясь, тогда не так больно.
Как с Жозе.
Как с родителями.
Уходить, забыв плохое, помня только хорошее.
Забыть пустой взгляд впавшего в наркотическое забытье Мерла, равнодушие и пустоту. Помнить его ласку, заботу, сильные умелые руки, внимательные жадные глаза.
Забыть хриплое злое рычание Дерила, боль от резких грубых движений, обиду и ужас. Помнить его нежность, страсть, ощущение невероятной защищенности в его объятиях.
Дежурил Гленн. Полчаса назад к нему на веранду прошла Мегги, поэтому Мишель удалось выйти совершенно незамеченной.
Плана, куда идти, не было.
Прямо, в городок, найти дом, переночевать, и двигаться дальше. Скорее всего, на юг. Там тепло, там легче добывать еду. Может, удастся найти какую-нибудь группу, где ее примут.
В конце концов, она много чего умеет, спасибо Диксонам.
На глаза навернулись слезы от неожиданно пришедших воспоминаний о том, как братья учили ее самообороне и нападению, в том охотничьем домике, как ставили руку для верного удара ножом…
Как целовали потом, внезапно загораясь, утаскивая томно постанывающую, уже готовую на все после их ласк девушку в домик, чтоб заняться любовью, долго, нежно, до сумасшествия, до потери реальности…
Мишель задохнулась от некстати нахлынувших слез, от обиды на братьев за то, что все случилось так…
Как они могли?
Как они могли сначала дать ей так много, а потом все отобрать в один момент? Как ей теперь с этим жить? Зачем ей теперь жить? Ведь понятно же, что не будет больше у нее никогда такого.
Да она никогда никого к себе и не подпустит так близко. Больше никогда.
Мишель дошла до городка, толкнулась в дверь маленького круглосуточного магазинчика, уже основательно разграбленного. Внутри никого не было. Мишель на всякий случай постояла на входе, позвенев музыкой ветра. Никого.
Девушка вошла внутрь. Заперла дверь. Устроилась за прилавком на полу, подложив под голову рюкзак.
Ее будут искать. Не факт, что скоро, пока еще обнаружат… Мишель не знала, как скоро Диксоны придут в себя и заметят ее отсутствие.
Мерл не просыхал уже несколько дней, борясь таким образом с ломкой. Все это время он с ней не разговаривал.
Дерил…
Нет, она пока не может думать про Дерила, слишком больно.
Девушка потрогала прокушенную губу, провела рукой по шее со следами укусов. Это все сойдет. И скоро. И никаких напоминаний не останется. Скоро.
Мишель закрыла глаза, попытавшись уснуть. Ощущения от ночевки и нахождения одной в магазине напоминали ту, единственную, проведенную в одиночестве ночь в аптеке, в самом начале конца света, еще до знакомства с Диксонами.
Страх, неуверенность в будущем, дикое, щемящее сердце, ощущение потерянности, беды.
Мишель иногда думала, что было бы, если б она не встретила Диксонов тогда.
Как бы она жила сейчас? Жила бы вообще?
Или, может, тоже ходила бы, как и ее мама и папа, с пустыми глазами без зрачков и постоянной жаждой плоти.
Только теперь она стала понимать, что именно с ней сделали Диксоны.
Они заменили ей семью, дали уверенность в будущем, ощущение защищенности, каменной стены, бесконечную, всепоглощающую любовь… Помогли пережить потерю родителей, крушение всех планов на будущее, крушение самого мира.
Они стали самим ее миром.
Всем.
И теперь, когда они этого ее лишили, девушка осознала, насколько счастлива она была все это время. Счастлива, несмотря ни на что. Счастлива так, как больше никогда не будет.
Теперь она одна.
Нет больше нерушимой стены, не будет больше защиты. Она сама по себе.
Будьте прокляты, Диксоны.
====== 29. ======
-Вон! Вон еще! — Мишель взволнованно подпрыгнула на месте, указывая на неспешно приближающегося мертвеца.
Чернокожая стройная женщина рядом с ней оценила расстояние от поста до цели и неожиданно мягко, по-кошачьи спрыгнула с той стороны ворот.
-Эй, ты куда? — удивленно спросила девушка, не очень, прочем, беспокоясь. За время их совместного дозора она уже успела понять, что женщине редко когда требуется помощь.
Разомнусь. Краткость всегда была отличительной чертой ее напарницы.
Мишель лишь вздохнула.
Ее мнение о совершенно неуместном героизме здесь никого не интересовало.
Оставалось только наблюдать за грациозными смертоносными движениями катаны- верной спутницы ее молчаливой напарницы.
Иногда Мишель еле сдерживалась, чтоб не уточнить язвительно, не кладет ли свое оружие Мишонн с собой в постель.
Может, потому, что опасалась как всегда честного ответа, что да, кладет.
Ходячий умер второй раз, теперь уже окончательно, Мишонн все с той же кошачьей грацией запрыгнула обратно на пост, уселась рядом с девушкой.
До окончания дежурства оставалось полчаса. Потом их должны были сменить Том и Дерек.
Мишель поймала себя на странном ощущении облегчения от мысли, что Том сегодня дежурит в ночь и значит не придет к ней вечером. Девушка усилием воли прогнала от себя неуместные мысли.
Не думать. Не думать, черт возьми! Он тебе нравится. Нравится! Просто немного устала, просто хочется побыть одной. И все. И все!
-Мы с Андреа сегодня вечером собираемся посидеть за… чашкой чая, — неожиданно открыла рот Мишонн, — ты с нами?
-А откуда… чай?
-Губернатор с барского плеча…
Усмешка на губах Мишонн была еле заметна. Только Мишель знала, как относится женщина к поклоннику ее подруги.
-Да, я приду. — Мишель уже позабыла свой аутотренинг о том, что хочет побыть одна.
Похоже, что на самом деле, она хотела побыть с кем угодно, кроме своего жениха.
Который уже показался на горизонте, специально придя пораньше, чтоб побыть с любимой девушкой хоть немного.
-Малыш, — высокий симпатичный парень легко взбежал по ступенькам к посту, потянулся к девушке, — привет, моя сладкая.
-Привет, — Мишель позволила себя обнять, ответила на долгий нежный поцелуй.
-Ну вот… Опять лижутся, аж завидно, — это напарник Тома, Дерек, догнал приятеля, — Красотка, может и ты меня порадуешь? — подмигнул он невозмутимой Мишонн.
Та даже отвечать ничего не стала, только красноречиво дотронулась до катаны.
-Порадует она тебя, смотри, — рассмеялся Том, оторвавшись наконец от Мишель, — потом нечему будет радоваться. Как тут у вас, спокойно?
-Да, все нормально, — Мишель с улыбкой отстранилась. — Ты на полночи?
-Да… Будешь скучать? — парень опять потянулся к ее губам.
-Конечно. — Мишель, ловко отстранившись, нежно, но быстро чмокнула Тома напоследок и скатилась вниз следом за уходящей Мишонн.
Боже, какие задницы…. раздался им вслед стон Дерека, — как тут дежурить теперь?
Вот поэтому тебя в пару к ним и не ставят, маньяк озабоченный… рассмеялся Том.
Тебе хорошо, одну из этих задниц ты можешь тискать сколько пожелаешь… голос Дерека становился все глуше по мере того, как девушки удалялись от поста, но все еще был вполне отчетлив.
Мишонн искоса глянула на напарницу, и девушка, покраснев, досадливо дернула плечом. Говорить что-либо она не посчитала нужным.
В отведенной ей комнате Мишель скинула с себя несвежую одежду, встала под тугие струи душа. Редкая, невероятная роскошь по нынешним временам. Вода была холодная, но и это ощущалось блаженством.
Внезапно в голову стоп-кадром ворвались яркие картинки: теплый душ, она, Мерл, прижимающий ее к стене душевой кабинки… В низу живота моментально стало горячо, как всегда при воспоминании о Диксонах.
Прошло уже несколько месяцев, но Мишель так и не смогла избавиться от этой зависимости.
Ничего не помогало: ни постоянно крутящиеся в голове мысли о предательстве и боли, о равнодушии Мерла, о жестокости Дерила…
Мишель силой притягивала эти воспоминания, чтоб выместить другие, те, что не давали спать по ночам, те, что заставляли, мучительно вздрагивая, касаться себя в попытках унять нестерпимый жар тела, те, что не позволяли принять ласки другого мужчины.
