Враги открыли ответный огонь из лучеметов, но пилот турболета ловко маневрировал, избегая попаданий и бил в ответ из бортовой фотонной пушки. Лучом вражескую машину рассекло напополам вместе с несколькими бандитами, а тех, которые выжили, мы с Хеленой быстро добили короткими очередями. Спустя несколько ракетных залпов и выстрелов бортовой пушки от бандитов не осталось и следа. На дороге стояли горящие обломки внедорожников с охваченными пламенем бандитскими трупами, на лицах которых застыло болезненно выражение. Знатная вышла заварушка. Мне трудно было поверить в мысль, что я еще дышал, меня всего трусило.

Полетав над округой, пилот убедился, что все чисто. Турболет плавно приземлился на парковку.

– Грузитесь! – сказал пилот через громкоговоритель в момент, когда дверь пассажирского отсека отъехала в сторону.

Реактивные двигатели ревели, разметая валявшийся на парковке мусор и пыль. Я никогда не был любителем полетов из-за тряски и непривычных ощущений в вестибулярном аппарате, но лететь в турболете было совсем не тем же самым, что в самолете. Хелена расположилась в кресле, а мне, из-за слишком большой массы, пришлось сидеть на полу. Турболет оторвался от земли и взлетел практически неощутимо, затем пилот щелкнул парой тумблеров, переводя двигатели в горизонтальный режим, мы полетели в облака. Турболет шел плавно и быстро, ревя реактивными двигателями и рассекая воздух.

– Где Дзар? – спросил я Хелену, перекрикивая движки.

– Увидишь, – отмахнулась она.

Я с нетерпением наблюдал в окно, гадая, как же выглядит Дзар и где он вообще находится. Мне представлялась подземная или наземная крепость: мощный массив зданий, окруженный могучими стенами, по которым бродят бдительные солдаты. Хотя, возможно, это обычный унылый городишко, спрятанный далеко в глуши и заставленный домиками, построенными из жести.

Мы пролетели сквозь облака и пошли над ними, медленно набирая высоту. Свет местной звезды был совсем другой, чужой и неизвестный, но все же, чем-то напоминающий наш: Абрас, скрывался за горизонтом слева и бросал на белоснежные небесные холмы закатную золотистую длань. Я с непониманием изогнул бровь, гадая, зачем пилоту понадобилось лететь над облаками. Может, он прятался от воздушных монстров? Или от наземного ПВО? Вполне возможно, что враждебные расчеты ПВО могли присутствовать на земле, раз на Эркане водились бандиты.

– Слушай, – Хелена вдруг обратилась ко мне, взгляд у нее был любопытный. – А зачем ты спрашивал о библиотеке? Зачем тебе вообще сдались эти знания?

– Я…. Это будет звучать банально, но мне хочется знать больше остальных, чтобы придумать нечто такое, что сможет помочь людям и обогатит меня. Хотя…. Есть еще одна причина.

– Ты для этого придумал экзоскелет? И какая?

– Да, – ответил я, готовясь отвечать на второй вопрос, но желания говорить об этом не было никакого – после того, как она меня отвергла, доверия к ней стало поменьше, потому я отрезал коротко, отведя взгляд: – Второе неважно.

– Он может разве что военным пригодиться, – пожала плечами Хелена, проигнорировав недоверие: судя по тому, как она скривила губы уголками вниз и приподняла брови, ей было совершенно все равно.

– Неправда. Его могут использовать грузчики или рабочие, которым необходимо постоянно иметь дело с тяжестями.

– Твоя правда, – согласилась Хелена, переведя взгляд в окно. – Смотри. Ты хотел видеть Дзар.

– Ну, да, – я живо перевел взгляд на окно, но не видел там ничего, кроме волнистых холмов облаков. – И где?

– Смотри.

И тут прямо в воздухе медленно поднялся невидимый и грузный блокировочный шлюз, открывая взгляду внутреннее пространство приемного дока, находившегося будто в параллельном измерении. Секундой позже по светоотражающей поверхности Дзара заходили волны, создававшие искажения, город демаскировался. Громадная летающая крепость, заключенная в толстую скорлупу непробиваемых стен, делающую ее похожей на огромных размеров летающий купол. У меня чуть челюсть от удивления не отвалилась. «Подумать только, воздушная крепость! Это же надо было до такого додуматься!» – восхитился я с детской искренностью. Присмотрелся получше: виднелись надстройки с устройствами геолокации и слежения, торчавшие из специальных ниш сотни танковых орудий, служившие городу огневой силой. Еще я заметил крупный крепостной шлюз, сконструированный так, будто был предназначен для использования в моменты пребывания крепости на земле.

Пилот плавно вошел в приемный док, посадив турболет на специальную посадочную площадку, которых я насчитал несколько десятков. На некоторых стояли турболеты, некоторые пустовали, но в целом я понял, что у крепости имелась внушительная военно-воздушная мощь (если судить по тому, как быстро турболет разделялся с тремя машинами бандитов).

На площадках суетился обслуживающий персонал, проверявший целостность двигателей и вооружения, при необходимости производивший ремонтные работы. Механики открывали капоты турболетов и, ругаясь отборным матом, производили в двигателях манипуляции с помощью специальных инструментов, валявшихся на столах поблизости или полу. На каждой посадочной площадке была своя маленькая экосистема, в которой турболеты окружали своеобразной любовью и заботой.

– Внимание, шлюз приемного дока закрывается, – сообщил механический женский голос по системе общего вещания.

Шлюз грузно опустился, под вой сирены встав на место и с грохотом щелкнув огромными замками. Одностороннее защитное поле, защищавшее проем шлюза, вдруг стало видимым и рассеялось. А, так вот почему в доках не было разгерметизации. Когда шлюз открывают, то включаются защитные экраны, не позволяющие воздуху выйти.

– Пойдем, – Хелена спрыгнула на посадочную площадку и поманила меня за собой.

Мы вышли из приемных доков на оживленные улицы города. Он освещался мощной системой искусственного освещения, установленной на крепостных стенах и дававшей отличный свет. Дома и здания были однообразными монолитными многоэтажными коробками из прочного металла, поставленные практически в упор друг к другу для максимальной плотности застройки. По улицам бродили вполне умиротворенные жители, продавцы в магазинах на первых этажах обслуживали покупателей, приобретавших всякую всячину. Воздух был пропитан разнообразными пищевыми ароматами, исходящими из столовых, которых здесь было валом. Одежды на всех были чистые и гражданские, только потрепанные, небрежно сделанные из дешевых материалов. Но это никого не смущало. Нередко мне доводилось даже видеть улыбки на лицах людей, радостно обсуждавших что-то друг с другом. В целом мне показалось, что народ Дзара доволен жизнью.

Нечто, вроде меня, было для местных в диковинку. Когда мы с Хеленой брели через толпу, направляясь к ее дому, перед нами все расступались, с удивлением глядя на меня. Впрочем, я бы тоже удивился, если бы на Земле увидел бредущего по улицам боевого робота.

– А это что за фигня? – послышалось из толпы.

– Не знаю даже. Никогда такого не видел. Смотри, какой здоровый.

От такого количества внимания я стал чувствовать себя неловко, старался не смотреть ни на кого, чтобы не смущать. Жалко, что никто не хотел сделать для меня того же. Спустя несколько кварталов пути я увидел длинную очередь, состоявшую преимущественно из мужчин и направленную к приемному окну в здании, на котором было белой краской по трафарету написано «Вербовочный пункт». В глаза бросился низкорослый крепкий парнишка, с черными, коротко постриженными волосами и дерзким взглядом. Он был как минимум на голову ниже мужчин в очереди, но это не помешало ему проявить изрядную долю отваги и бесцеремонно влезть вперед всех.

– Эй, да ты охренел, малорослик! – послышалось возмущение.

– Очередь тут для кого?!

– А ну катись отсюда, Себастьян! Ты уже всех достал!

Я остановился, с любопытством наблюдая за развернувшимся действом. Парня пытались оттянуть прочь, но он крепко вцепился в подоконник, отбрыкиваясь и не позволяя двинуть себя с места, одного оттолкнул спиной, сбросил руку второго с плеча. Себастьян этот чуть ли не голову в окно приемного пункта засовывал, нагло глядя на вербовщика и требуя: