- Ну что, с’йюит-де, думаешь я буду твоей рабыней? – надменно промолвила я, совершенно спокойно заваливаясь на отведённое мне ложе, глядя на собеседника.

- Ты уже ей стала, – коротко ответил тот и открыл маленькую дверцу, откуда повеяло запахом фруктов и мяса. Ага, холодильник. Блин, как желудок сразу свело! – Только тебе надо уяснить и запомнить несколько правил, Квей.

- Ну-ну, удиви меня, Смуглёныш, – честно, от моего прозвища его даже слегка передёрнуло, а сильные руки непроизвольно сжались в кулаки.

- Меня зовут Хулт’ах!!! – внезапно заорал воин, яростно захлопывая дверцу, и я вздрогнула от неожиданности, ошарашенно уставившись на него округлёнными глазами. – А теперь, слушай сюда, к’житова яутка, – сделал он паузу, угрожающе прищурившись и тыкая в мою сторону когтистым пальцем. – Будешь делать то, что я скажу, – ага, бегу и падаю, отродье. – Если попытаешься сбежать, я всыплю тебе тридцать плетей. Если попытаешься напасть или убить, я оторву тебе голову, не задумываясь. А если ослушаешься, или не выполнишь то, что я потребую – отправлю на нижние ярусы, где обитают Ита и самые отъявленные убийцы. Они с удовольствием воспользуются таким “подарком судьбы”, – коварно проговорил аттурианец и развёл в стороны нижние жвала, а затем снова прижал их к клыкам, вздёрнув голову и недобро сверкнув глазами.

- Пф! Испугал, – фыркнула я и скорчила моську. Но, признаться честно, где-то глубоко внутри закрался маленький червечок страха за саму себя, хоть разум затравливал его, пытаясь запихнуть ещё дальше.

- Завтра убедимся в твоей смелости, – ехидно провозгласил аттурианец и, утробно застрекотав, отвернулся, присаживаясь на кровать.

Всё бы ничего, я сразу отогнала от себя мысли и некие переживания, вызванные последними словами этой морды, да только желудок настойчиво сжимался, принося неприятные болевые ощущения и издавая непонятные завывания. Эти звуки услышал и аттурианец, повернувшись ко мне и вопросительно подняв бровь.

- Что? – завопила я гневно, кривясь и хватаясь за живот. – Может, дашь что-нибудь пожевать, а то загнусь скоро совсем?

- Обойдёшься, – холодно кинул тот и тут же отвернулся, заваливаясь на кровать, оставляя меня в немом шоке.

Ну, ничего. Я сполна отомщу и устрою этой морде “счастливую” жизнь, что он свехнётся, пожалев о том дне, когда решил прихватить меня в виде трофея после сражения с берсеркерами. Мне плевать, что я буду выполнять роль рабыни, прислуживать этому ублюдку, я буду жить с мыслью о том, что наступит день, когда я всажу нож ему в спину и прокручу, отрывая валар за валаром и наслаждаясь его воплями боли. Даже горячая волна предвкушения разлилась в груди, заставив невольно вздохнуть полной грудью и гордо расправить плечи, с ехидной улыбочкой глядя на своего так называемого Шикло (господина).

Опять этот сон. Опять я вижу взрывы, разливающийся по земле твей, тела убитых яутов, самок и детей. Опять я слышу вопли отчаянья, крики, всхлипы и мольбы. Хаос вокруг. Тьма разбавляется всполохами пламени, а сизый дым поднимается в чёрное небо, где неподвижно парит вражеский корабль. Я смотрю вперёд и улавливаю очертания двух охотников. На одном из них белая маска, а другой обнажает ки’чти-па, не сводя взора с противника. Но-Кхан! Я сразу узнала его и ощутила ужасную ноющую боль в сердце. Вот два воина начинают сражение. Лязг металла разноситься эхом по округе в полумраке. Вождь заносит лезвия для удара, но оружие врага с тихим треском вонзается в тело моего Рла.

- Но-Кхаааан!!! – заорала я, надрывая связки, и подскочила на кушетке, тяжело дыша и смотря пустым взглядом в пространство. Слёзы вновь лились по щекам, создавая неприятную влажность, сердце билось о рёбра, а рассудок пытался вернуться в реальность. Я вздрогнула и даже вскрикнула от испуга, когда чья-то когтистая рука опустилась мне на плечо. Мгновенно повернувшись, я наткнулась на морду аттурианца, внимательно рассматривающего меня.

- Чего тебе? – гневно спросила я, нахмурив брови и стряхивая его руку с себя.

- А что ты орёшь, как потерпевшая? – так же гневно произнёс смуглый, выпрямился, что-то невнятное пробубнил под нос и, открыв дверь возле холодильника, зашёл в имеющееся за ней помещение, сразу закрываясь. Послышались звуки воды. Понятно, значит, там душевая. Я бы с удовольствием сейчас встала под холодный душ и постаралась смыть мысли о случившемся и всё то, что давит на плечи тяжёлым грузом.

- Но-Кхан, почему ты покинул меня? – с горечью прошептала я, чувствуя, как комок грусти подступил к горлу. Прерывисто вздохнув, я поправила короткие валары, пытаясь отогнать образы кошмара. До сих пор не могу поверить, что больше не увижу своего Рла. Остаётся надеется на то, что Йейинде всё же жив. Может, он тоже находится в плену у кого-то? Но, будучи здесь, я не смогу разузнать об этом.

Через минут десять аттурианец вышел из душа, и я перевела на него свой уставший взор, чуть не свалившись с кушетки от увиденного. По смуглой коже, очерчивая шрамы, стекали капельки воды, ускользая вниз, где виднелись кубики преса, слегка скрываемые мехом от набедренной повязки. Каждый мускул мягким изгибом выделялся на молодом, гибком теле. Сильная грудь вздымалась при каждом вздохе. А со смоляных валар стекали капельки, опять же падая на это завораживающее тело. Словив себя на том, что нагло пялюсь на этого аттурианца, я тряхнула головой, приводя мысли в порядок, но моё действие не осталось незамеченным. В какой-то миг Смуглёныш замер и стал принюхиваться. А затем резко посмотрел на меня, с выражением полного непонимания в глазах, смешанное с удивлением.

- К’житов аттури, – прошептала я, возвращая былое спокойствие, пытаясь не смотреть на него. Неужели приближение Сезона так действует на моё естество? Вот ещё этого счастьица тут не хватало. Ведь мой запах тоже начинает изменяться, скорее всего, из-за него и обернулась эта аттурианская морда, удивлённо глядя на меня.

- Иди в душ, Квей, а то разит от тебя ужасно, – высказался смуглый, вызвав возмущённый вздох. Вот же паразит!

Фыркнув и недовольно пробурчав под нос ругательства, я вскочила с кушетки, как ошпаренная, и просто залетела в душевую, чтобы не видеть этого с’йюит-де. И только я включила методом “тыка” тёплую, успокаивающую воду, все мысли вмиг улетучились, дав возможность блаженству овладеть рассудком. Так было приятно ощущать, как струйки воды стекают по телу, словно смывая те тяготы, свалившиеся на мои плечи в одночасье, ту боль, что пришлось испытать, грусть. Да только вот скорбь опять просочилась в задворки сознания, отчего невольно потекли слёзы, смешиваясь с водой. Я старалась не произносить и звука, хоть печаль разрывала нутро, намереваясь вырваться громким рыданием из уст. Я не хочу, чтобы кто-то увидел моё истинное состояние, мою растерянность, смятение, страх перед предстоящим впереди. Я не знала, что преподнесёт мне судьба дальше, какие испытания обрушит на мою голову, но неведение вызывало ужасный испуг.

- Помоги мне, Но-Кхан, – промолвила я тихо-тихо и шмыгнула носом, опустив голову и смотря, как вода стекает с обрубленных золотых валар. – Будь всё проклято! – внезапно рассвирепела я, ударяя ладонью по стене душевой кабины. – К’житовы аттури! Вы ни за что не увидите моих слёз и подавленности. Даже если буду сдыхать, всё равно не стану молить о пощаде, или скулить. Из кожи вон вылезу, но перережу глотку этому Вожаку и его прихвостню! Рабыней он решил меня сделать. Ха! Мечтать не вредно.

На ноте полной уверенности и, наконец, приобретённого оптимизма, я вышла из душевой, ухмыляясь собственным мыслям и задумкам. Пока аттурианский гад не вывел меня из раздумий, рыкнув так, что я на миг растерялась, снова почувствовав холодные мурашки по спине. Вот и вся уверенность, блин. И почему этот Смуглёныш вызывает у меня первородный страх, разрушая все стены смелости, поставленные мной? Вот же гад! Это ужасно злит и выводит из себя. Ну, ничего. Поиграем роль спокойной и послушной самочки. До поры, до времени.