После восьми часового блаженного сна, Эврид разомкнула глаза и приятно потянулась. Но затем сразу пришло осознание того, что что-то сильно стискивает её талию, мешая нормально двигаться, а через секунду взгляд упал на шкуры, на которых она лежала сейчас. Коснувшись меха, она убедилась в правдоподобности своих видений, ошеломлённо округлив глаза. Следом её взор переместился вниз, и яутка открыла рот от шока, узрев когтистую лапу смуглого аттури, что преспокойно лежала на талии Эврид. И в тот же миг она обернулась, увидев позади себя Хулт’аха. Завизжав на весь отсек, она молниеносно соскочила с кровати и упала на пол, испуганно смотря на самца, что со всей серьёзностью в глазах наблюдал за ней.

- Почему я спала на твоей постели? – яро закричала яутка, прерывисто дыша. – И с чего вдруг ты прижимался ко мне? – а затем Эврид осмотрела себя и убедилась, что одежда на месте, устранив мысль о том, что что-то могло быть между ними.

- Вставай, Квей. Пора в кехрите, – скомандовал сходу Хулт’ах и, поднявшись, направился к выходу, даже не удостоившись ответить на вопросы самки.

Зал тренировок встретил нас привычным галдежом воинов. Одни уже боролись друг с другом, другие наблюдали за ними, выкрикивая слова поддержки. Но стоило Стражу оказаться в помещении, как все затихли и уставились на него. А уж после Хулт’ах стал отдавать привычные распоряжения насчёт того, кто с кем будет соревноваться, приступив к тренировке и показу приёмов для новичков.

- Как чувствуешь себя? – прогремел над головой голос, и я испуганно обернулась, увидев Тодинда.

- Не зачем так подкрадываться, Весельчак, – выдала я и отвернулась, глубоко вздохнув.

- Может, примешь мой ка’ри’кна? – игриво пророкотал юнец и заглянул в лицо, ожидая ответа. Я же долго ломаться не стала, ехидно ухмыльнувшись.

- А почему бы и нет! – заявила я, и мы направились вглубь кехрите, где было посвободней, по пути захватив два копья.

Сколько прошло времени, пока мы атаковывали друг друга, даже не знаю. Сколько раз я упала на спину – тоже. Но мне от чего-то было весело сражаться с этим молодым аттури. Порой улыбка долго не сползала с моего лица. А возможно это был кровожадный и злорадный оскал, особенно, когда удавалось уложить юнца на лопатки. Шикло в стороне обучал остальных. Гомон, рык и мускус заполнили атмосферу помещения. Но я почему-то чувствовала лишь ощущения своего оппонента, направив на него всё своё внимание. Да только это происходило до поры до времени, пока я случайно не задела одного аттурианца, сражающегося близко к нам. Вот тут и понеслось.

- Да как ты посмела, яутское отрепье! – раздался гневный рык этого воина, и меня отбросило в сторону от добротного удара в солнечное сплетение.

- Ты что творишь, Тичинд (Вспыльчивый)? – заступился за меня Тодинд, встав между ним и мной, пока я восстанавливала дыхание.

- Не вмешивайся, малец, – глумливо выплюнул тот, глядя на собрата свысока.

- А что тогда? – смело заявил Весельчак, показывая свой серьёзный настрой и ни капли сомнений или страха.

Не простив такого нахальства, аттурианец свирепо рявкнул, растопырив жвала, и кинулся на мальца, замахиваясь огромным обоюдоострым топором. Ожидая худшего, я сжалась и зажмурилась, но следом услыхала громкий лязг металла об металл, сразу распахнув веки и уставившись на сдерживающего напор Тодинда. Ослеплённый яростью, Тичинд стал раз за разом атаковывать юнца, что очень ловко уворачивался и отбивался копьём. Смятение и удивление одновременно овладели мной, пока я молча наблюдала за их битвой. Два воина словно исполняли танец смерти, искры летели от соприкосновения оружия, рык вырывался из их горла. Я действительно не ожидала увидеть Тодинда в таком ракурсе. Со мной он сражался играючи, а с этим аттурианцем абсолютно сосредоточенно и серьёзно. Но в следующий миг противник сделал внезапную подсечку, и Весельчак с грохотом упал на пол. Да только не это напрягло нервы, словно струны, а то, что Тичинд, не теряя времени, замахнулся топором, и он полетел прямиком на голову юнца, словно в замедленном действии. Сама не осознавая собственных действий, я, не раздумывая, ринулась вперёд. Очнулась только тогда, когда древко моего копья встретилось с топором вспыльчивого аттури, преградив ему путь, при этом, в каком-то смысле, защитив мальца.

- Ах ты, мошка! – буркнул разъярённо Тичинд, прожигая гневным взором, и снова поднял оружие над головой, направляя его прямиком в сторону моего живота, видимо желая вспороть брюхо. Вот тут-то меня паника и накрыла не вовремя, от чего я застыла на месте, обречённо ожидая удара, потому как страх сковал ноги, не давая возможности сдвинуться. А затем произошло чудо в самый последний момент. Мою руку с копьём схватили, и с помощью него поставили блок. Когда же я открыла глаза, за спиной стоял Тодинд, держа меня и ловко ударяя со всей дури с ноги в пузо противнику, от чего тот растерялся и потерял равновесие, грохнувшись на пол. И только тогда я поняла, как меня трясёт от страха, как дрожат руки и колени, а глаза с ужасом смотрят на того, кто буквально минуту назад чуть не убил меня.

- Что происходит?! – не заставил себя ждать разъярённый возглас Хулт’аха, который вмиг подлетел к нам. – Вы, оба! Снова дебоширите?! – развопился Страж, и мы с Тодиндом встали сразу по струнке, словно ни в чём не замешаны. – Сейчас же отправляйтесь в стыковочные отсеки или надаю плетей! – загорланил ньяка-де на всё кехрите, ощетинившись и тыча когтем в сторону выхода.

Переглянувшись и вздохнув, я и Тодинд, без объяснений (да и смысла нет), направились исполнять приказ. А что тут объяснять? Только больше беды накликаешь на свою пятую точку.

Исполнять наказание-то мы принялись, да только каждый раз Тодинд начинал рассказывать какую-нибудь смехотворную историю, после чего мне было не до надраивания пола. Заливаясь на весь стыковочный отсек, я старалась не помереть со смеху. А порой Весельчак начинал вести себя словно детёныш, то кидая в меня щёткой, то просто придуривался, изображая Хулт’аха или кого-то из знакомых мне аттури.

- Хватит уже! – умоляюще пищала я, стараясь перестать смеяться, сидя на ящиках возле стены. Слёзы уже ручьём текли, живот болел. Как только с горем пополам удалось успокоиться, я глубоко вздохнула и взглянула на удивительно серьёзного мальца, что восседал на тех же ящиках в метре от меня.

- Ты какой-то странный Воин, – заявила я шутливо и улыбнулась. – Безрассудный и слишком легкомысленный.

- Да я – сама серьёзность, – тут же насупился тот и отвернулся, поджав жвала, от чего меня снова пробрало на смех. – На себя бы посмотрела, – одёрнул меня Тодинд, и я замолчала, удивлённо смотря на него. – Сама-то совсем с головой не дружишь.

- С чего вдруг? – прыснула я, вопросительно подняв бровь.

- А с того! – вдруг подорвался юнец и, вмиг оказавшись рядом, закрыл пути к отступлению, приводя в оцепенение. – От тебя разит желанием на несколько метров, а ты так халатно расхаживаешь по кехрите среди толпы самцов, что не прочь прижать тебя к стенке.

- Что? – ошалела я, выпучив глаза.

- Глупый у тебя Шекл, раз позволил своей самке во время Сезона находиться рядом с другими самцами, – томно пророкотал Тодинд и бархатисто заурчал, осмотрев меня с головы до пят.

- Он… он не знает! – решила отмахнуться я, стараясь как можно дальше отодвинуться от аттурианца.

- Сомневаюсь, что не знает, – тихо прохрипел Тодинд, схватив меня за бёдра и резко пододвинув к себе вплотную. – Просто не подаёт виду. А я могу помочь, чтобы ты не мучилась от этого желания.

Проведя со всей нежностью шершавыми ладонями вдоль талии, Тодинд наклонился к шее и гортанно заурчал. Я же в этот момент отчётливо ощутила его мускус, что моментально вскружил голову и затуманил рассудок. Не замечая собственных действий, находясь в плену ласк этого аттури, я поддалась зову своего естества, что так упорно сдерживала. Мои пальцы сами заскользили по мускулистой груди самца, что уже успел расположить мои ноги по обе стороны своего туловища. Его урчание приводило в восторг, а нежные прикосновения приносили наслаждение. Я почти полностью подверглась действию подчиняющего запаха самца, как здравый смысл, словно где-то издалека сознания, заорал остановиться и одуматься, после чего я распахнула глаза и тотчас со всей силой оттолкнула незадачливого соблазнителя.