Тем временем, Бакууб привстал с трона, сжимая длинный трезубец в руке (о! Тот самый!), и жестом свободной ладони попросил всех замолчать. В зале сразу воцарилась тишина, и все направили свои взоры на молодого Вожака.
— И что Бакууб решил объявить? — почти шепчу Мануле на ухо.
— Самой бы знать, — непринуждённо пожимает та плечами, перехватывая неугомонного сынишку на руках, который всё порывался ухватить Секвеллу за выпирающую грудь нормального такого размерчика. Хе! Истинный самец. С малых лет знает, на что нужно обращать внимание.
— А вот, собственно, и тот, из-за кого я всех вас собрал, — рычит с толикой усмешки Бакууб, направляя взор куда-то за наши спины.
Оборачиваюсь и примечаю стоящих поодаль Хирона и Хулт’аха, что тотчас нескрываемо удивился, озадаченно осматривая любопытные взгляды, направленные на него.
— Подойди ближе! — отдаёт тут же приказ Прямое копьё, и Страж послушно двинулся в его сторону. Замечаю, как толпа сразу стала расступаться, давая ему возможность беспрепятственно дойти до Лидера. Приблизившись к ступеням, ведущим к трону, Хулт’ах, как и полагается, покорно опустился на одно колено и приклонил голову.
— Приветствую тебя, мой новый Вожак, — пророкотал он уважительно, и Бакууб тотчас попросил его подняться. А затем Прямое копьё сам спустился по ступеням и с довольным стрекотом хлопнул лапищей по плечу товарища.
— И я рад снова видеть тебя в здравии, друг, — с нескрываемой радостью в голосе произнёс он. — Но вот с приветствиями Лидера торопишься, — добавляет самец серьёзно, и все вдруг начали изумлённо перешёптываться.
— В каком смысле? — недоумённо нахмурился Страж, глядя на собрата.
— А это уже второй повод, почему я всех здесь собрал, — обратился Бакууб уже к присутствующим, уверенно выпрямляя осанку и вздёргивая подбородок. — Я отказываюсь быть Вожаком!
От такого прямолинейного заявления все шокировано ахнули и заклекотали, подняв растерянный гвалт обсуждения. Манула и я так вообще от удивления разинули рты.
— Ты с ума сошёл? — безропотно пробасил Хулт’ах, явно не понимая намерений товарища.
— Я вполне серьёзно! — отчеканил ему Прямое копьё. — И мне всё равно, что подумают остальные. Я не претендовал на эту должность. Никогда! Это не моё! Я могу тренировать юнцов, быть правой рукой Лидера, но не самим Вожаком. Это не моя привилегия!
— И кто же теперь будет им? — послышался недовольный вопрос из толпы.
— Хулт’ах! — с ходу выдаёт Бакууб, и по толпе пронёсся изумлённый рокот и стрекот. Не может быть! Да и сам Страж не наигранно удивился, ошеломлённо смотря на аттури. — Брат, — снова обратился он к смуглому вкрадчиво и опять положил руку на плечо. — Я знаю, что даже Разайд считал тебя своим преемником, пророча на место Вожака после себя. Пока ему не запудрил мозги собственный сын… И многие из присутствующих, — посмотрел он на толпу, — я уверен, могут без утайки сказать, что лучшего наставника и того, за кем можно было пойти смело в бой, не сыскать более. Разве не так? — строго спросил Бакууб у собравшихся, слегка повысив тон, и многие из аттурианцев тотчас утвердительно рыкнули и закивали. — И как сказала недавно одна яутка на арене… — внезапно перевёл аттури свой взор на меня, заставив почувствовать смятение, в то время как остальные тоже посмотрели в мою сторону, — …для Хулт’аха мы все не просто воины. Каждому из нас он доверяет, как самому себе. И любому глотку перегрызёт за нас!
В этот миг воцарилось молчание. Каждый из присутствующих явно задумался над этими словами. Но я неустанно следила за своим смуглым Рла, что тоже обратил на меня взор алых глаз, в которых сначала промелькнуло изумление, а затем сменилось на такую теплоту и ласку, что я невольно улыбнулась, испытывая великое счастье, разливающееся по сердцу горячим трепетом. Как же я его всё-таки обожаю. Всего! До единой крапинки, щетинки на перепонках и до последнего шрама на этом смуглом и сильном теле. Мой Смуглёныш. Мой Вожак!
«Расскажешь потом подробнее, что ты там про меня наговорила», — вдруг прозвучал чёткий рычащий голос Хулт’аха в мыслях, вклиниваясь в разум вместе с вибрацией в мозгу. И я заулыбалась ещё шире, бескомпромиссно кивнув в знак согласия. Как прикажешь, мой Вожак!
«Не торопись с событиями. Я им ещё не стал», — слышу тотчас в ответ на ментальном уровне его голос. И опять глупо улыбаюсь, глядя на него.
— Ну, что скажешь, брат? — вновь заговорил Бакууб, взглянув на Стража, тоже повернувшегося к нему, тем самым прерывая наше «общение». — Ты согласен стать нашим Лидером и достойнейше править своим народом, ведя за собой?
— Должен быть согласен не только я, — глубокомысленно изрекает Хулт’ах и поворачивается к остальным. — Но и сам народ!
И тут случилось то, из-за чего на моих глазах мгновенно навернулись слёзы восхищения. Все присутствующие, по очереди, начали преклоняться перед ним, так же, как и он ранее, становясь на одно колено и опуская голову вниз, тем самым выказывая своё уважение и признание нового Вожака. Бакууб же довольно застрекотал и отошёл на шаг от собрата. И в следующий миг тоже преклонился, протягивая вперёд удерживаемый им трезубец Стражу.
— Теперь, этот трезубец Власти по праву принадлежит тебе, мой Вожак, — с нескрываемой гордостью заявил Прямое копьё, и Хулт’ах, издав тихий клекот, принял его, оглядев всё ещё поклоняющихся аттурианцев.
Да. Это было всё пафосно. Но таковы традиции. Даже у аттури они похожи с теми, что применялись и в моём клане, когда выбирали нового Лидера. Так передавалась власть из поколения в поколение. Пока народ сам не признает того, кто будет править ими, он не станет официальным Вождём, уважаемым всеми. Жаль, я не могу последовать примеру остальных и тоже официально признать Смуглёныша, как Вожака. Пузо мешает! Тут уж ничего не поделаешь. Но я была сейчас полна гордости и радости за своего Рла. И прониклась уважением к каждому из присутствующих здесь в эту минуту. Мои слова всё же были сказаны тогда, на арене, не напрасно. И возымели эффект, отразившись на принятии правильного решения тех, кто беспрекословно преклонился сейчас перед новым Вожаком.
Как только всё закончилось, все стали расходиться. Но тут навострился Хирон и мастерски, шустренько подбил всех в честь такого события устроить пир на весь мир, как только светило уйдёт за горизонт. И что вы думаете? Они отказались? Ага! Щас! Поднялся такой поддерживающий рык самцов, что я даже съёжилась от страха и отчего-то спряталась за спину Секвеллы, что сразу начала глумиться надо мной и откровенно ржать. Ну испугалась я! Что с того? Но тут и Манула её подхватила заливистым смехом. И она туда же. Стервозина аловаларая.
Негодующе насупившись и зафыркав, только собираюсь высказать обеим своё мнение, как меня внезапно скрутила такая умопомрачительная боль внизу живота, что я невольно вскрикнула и согнулась, хватаясь одной рукой за живот, а второй за колонну, находящуюся в шаге от меня. Тогда-то подруги сразу замолкли и встревоженно воззрились на меня.
— Эврид, что с тобой? — в панике спрашивает Секвелла, помогая выпрямиться, но новая волна боли заставила согнуться опять и коротко взвизгнуть. И я уже знала точно, что со мной.
— Кажись, я сегодня обломаю планы Хирона на великую попойку, — шутливо проговариваю, постаравшись натянуть улыбку.
— Неужели началось? — с некой надеждой и толикой радости интересуется Манула, на что утвердительно киваю.
— Пойду-ка я за ним, — поворачиваюсь к выходу я чуть в согнутом состоянии, держась за живот. Этот серокожий хмырь уже успел свинтить отсюда.
— И куда ты собралась, Квей? — слышу за спиной строгий рык Хулт’аха. После чего чувствую, как он с лёгкостью подхватывает и берёт на руки. От возникшей опять тянущей боли, снова пискляво взвизгиваю, и Смуглёныш настораживается. — Неужели?..
— Да! — горланю ему злобно.
Шустро сориентировавшись, Хулт’ах глухо рыкнул и припустил к выходу, продолжая держать меня на руках. Я только и успела, что заметить оставшихся позади озадаченных Манулу с детёнышем, Бакууба с трезубцем в руках и Секвеллу, смотрящих нам вслед. Уже рефлекторно схватившись за шею Рла, вижу, как он быстро сбежал с лестницы, ведущей в постройку, и только тогда пошёл быстрым шагом, видимо заметив, что от беготни меня начинало трясти, вследствие чего я кривилась от постоянно возникающей боли.
