И Эврид тотчас сорвалась с места, всхлипнув. В тот же миг с ловкостью взобравшись в медкапсулу, она прильнула к Шикло, обвивая его тело руками и утыкаясь лицом в его грудь. Слёзы счастья не заставили себя ждать, потоком вырвавшись наружу. Эмоции распирали, а сердце вырывалось из груди. Эврид крепче прижалась к аттури, что ответил ей тем же, успокаивающе поглаживая вздрагивающее тело яутки. Из его горла невольно вырвалось довольное утробное урчание. Да что там скрывать! Он тоже был рад вновь чувствовать тепло этой самки. Его самки. Снова ощущать сладковатый, будоражащий аромат её кожи. Испытывать нежность её прикосновений.
Отстранившись, Эврид шмыгнула и заплаканными глазами взглянула в багровые омуты, в которых плескались искорки ласки.
— Я так боялась, что больше не увижу этих прекрасных глаз, — прошептала она, нежно прикоснувшись к перепонке, покрытой колючими щетинками, услышав в ответ тихое, гортанное урчание. А затем аттури блаженно прикрыл веки и подался навстречу этому прикосновению. — Я скучала, мой Шикло, — радостным и осмелевшим голосом пролепетала яутка, и Хулт’ах тут же со всей серьёзностью уставился на неё, заставив немного растеряться.
— Шикло?! — переспросил он и вскинул надбровную дугу.
— Нет. Мой Рла, — усмехнулась Эврид, перефразировав и расплывшись в улыбке.
— То-то же, — довольно проурчал Страж и опустил взор вниз, остановив его на круглом животе яутки. — Да ты, гляжу, поправилась, — съязвил он, за что сразу получил укоризненный тычок пальцем под рёбра от тут же нахмурившейся самки.
— А ты всё так же злорадствуешь, Смуглёныш, — обиженно пробурчала Эврид, услышав короткий смех аттурианца.
— Ну и? Где же твой трофей? — вдруг озадачил он самку таким вопросом. — Череп Разайда! — уточнил смуглый, завидев её растерянность, после чего Эврид опешила ещё больше. Запах волнения вырвался наружу, и яутка поспешно отвела взгляд, словно с самого начала боялась, что он затронет эту тему. Нежно коснувшись двумя пальцами её подбородка, Хулт’ах заставил снова посмотреть ему в глаза.
— Я не собираюсь отчитывать тебя за это, — спокойно проговорил аттури. — Наоборот. Я даже горд.
Вот после такого заявления Эврид несказанно удивилась.
— Это что же такое в лесу сдохло, раз ты меня хвалишь? — съехидничала яутка, искривив губы в усмешке, заслужив укоризненный взор аттури.
— Я вообще не понимаю, какого к’жита ты решила геройствовать, Квей? — внезапно переменился в настроении Страж. — Это было безрассудно с твоей стороны.
— Ах, безрассудно?! — сразу возмущённо ощетинилась яутка, смерив самца гневным взглядом в упор. — Кто бы говорил! Как ты вообще посмел нервировать беременную самку своей ложной гибелью?!
Ну всё. Понеслось. А ведь именно этого он и добивался. Аттури всегда нравилось видеть её в разгневанном виде. Милее что ли была для него. Он и сам не знал причины такого сумасбродного предпочтения. Но именно смелость и решимость этой самки заводили его с пол-оборота. Хулт’ах даже не заметил, как его дыхание и сердцебиение мгновенно участились, но всё же решил продолжить свою тайную игру в раздраконивание яутки.
— Так вот оно как! Значит ты не рада, что я выжил и очнулся? — со всей серьёзностью и толикой обиды прорычал Страж, прищуриваясь.
— Рада! И очень! — выпалила Эврид, чувствуя, как гнев начинает возрастать с каждой секундой. — Но не надо называть мои действия насчёт Разайда безрассудными.
— Да ты даже не соизволила трофей забрать! Что же ты за яутка, которая, в отличие от сородичей, не ценит свои трофеи, разбрасываясь ими направо и налево?
— Ах ты!.. — задохнулась от возмущения Эврид и вдруг заметила ехидные и насмешливые искорки в алых глазах аттурианца, сразу догадавшись, в чём дело. — К’житов аттури! Ты специально меня злишь! — Ударила она с психу кулаками в мощную грудь самца, из горла которого тотчас вырвался злорадный смех, в виде рычания, накладывающегося одно на другое.
И это стало последней каплей её терпения. Со всей злостью, яутка дёрнула смуглого за валары, обрамляющие его лицо, вызывая у того грозный рык. В отместку Хулт’ах неожиданно схватил самку за затылок, приблизившись вплотную, и обхватил жвалами её лицо, нагло врываясь раздвоенным языком в рот яутки, сплетаясь с её. Задохнувшись от нахлынувшего волнения, Эврид поначалу упёрлась ладонями в его торс, но через секунду поддалась страстному порыву, обвив руками шею своего Рла, начиная вместе с ним заваливаться вперёд. Но в последний миг Хулт’ах со всей дури треснулся затылком об корпус медкапсулы, взыв от боли, попутно отпуская яутку и хватаясь за ушибленное место. И Эврид залилась смехом, усевшись верхом на самца. Буркнув что-то нечленораздельное, смуглый уставился на неё хмурым взором.
— Так тебе и надо, Смуглёныш, — решила позлорадствовать яутка, скрестив перед собой руки, и тут же ощутила, как горячие ладони аттурианца легли на её ягодицы, слегка сжав их.
— Такую позу мы ещё не пробовали! — заявил Страж, мгновенно изменив свой настрой, пожирая самку похабным взглядом.
— А тебя ничего не смущает?! — иронично фыркнула она, погладив своё круглое пузико.
Посмотрев туда же, Хулт’ах аккуратно прикоснулся к её животу и внезапно ощутил сильный толчок прямо в его ладонь. В этот момент сердце аттури пропустило удар, а разум захлестнула растерянность вперемешку с ошеломлением.
— Это он с тобой так поздоровался, — мягко улыбаясь, проворковала Эврид, заметив замешательство Рла.
— «Он»?! — изумлённо повторил смуглый, взглянув на яутку.
— Именно, — с хрипотцой в голосе произнесла та, не переставая улыбаться. — Твой сын... Кто, как и его мать, с нетерпением ждал пробуждения своего отца...
Комментарий к Глава 25. Оцените, пожалуйста, мой арт, где запечатлены три очень классных персоны :З
https://vk.com/photo55156363_456239366
====== Глава 26. ======
Полумрак помещения окружал и пугал. Будоражил всё естество. Всё незнакомо. Снова снится странный сон. Просторный зал с гравировкой, барельефами, переплетениями в виде жгутов, колоннами и головами Каинде амедха на стенах. Каждое хитросплетение подсвечено голубыми лентами ламп между отдельными частями стен. Потолка не видно. Он куполом уходил вверх, теряясь во тьме. Направляю взор вперёд и вижу каменный трон с изголовьем на спинке в виде черепа рогатого и зубастого Демона с пустыми глазницами. А на этом троне исполином восседает задумчивый Страж, что облокотил свою голову на одну ладонь, а в другой сжимал длинный трезубец с обрывком красной ленты на древке. Словно само божество глядело на меня через прорези линз металлической маски с находящими друг на друга пластинами в месте, где должны быть жвала, тем самым создавая заострённый треугольник. Валары жгутами струятся по сильным плечам, подхваченные возле гребня золотыми унтарами. Мощный торс испещрён шрамами, как и предплечья. Украшение из черепов и коричневого меха обрамляет шею. На бёдрах серая юса и такой же мех. Прекрасное живое изваяние самой силы, величия и мужества. Темпераментный смуглый самец, подчиняющий своей воле одним только превосходством и уверенностью.
— Подойди, — рокотом прозвучал голос, достигая мурашками по спине и проникая в каждую клетку, заставляя бескомпромиссно выполнить требование. И я подчиняюсь, не в силах противостоять властному приказу. Словно загипнотизированная жертва сама иду в лапы Охотника.
Статный исполин оживает и протягивает когтистую руку в тот момент, когда подхожу совсем близко. Покорно влаживаю ладонь в его, и он рывком, в мгновение ока, тянет на себя, усаживая на свои колени верхом. Чувствую, как одна его рука сжимает мои ягодицы, а второй самец снимает маску и откладывает её в сторону. На меня смотрят багровые глаза, искрящиеся уверенностью. Урчащий рык вырвался из горла Стража, обдав лицо горячим дыханием. Длинный раздвоенный язык вынырнул из недр рта и со всей страстью провёл по декольте, срывая невольный стон.
Положив руки на сильные плечи, слышу, как защёлка бляхи его железного пояса щёлкает. Миг, и серая юса вытянута из-под меня, а в промежность упирается затвердевшее достоинство аттури, вызывая тем самым горячую волну возбуждения, прокатившуюся от живота вниз тёплым трепетом. Шаловливый язык продолжает вырисовывать незатейливые узоры на шее, одна когтистая лапа сжимает и оттягивает мои валары вниз, заставляя задирать голову. Вторая его рука приподнимает мои бёдра, и чувствую, как самец вторгается в меня на всю длину, срывая с губ визгливый стон. Но аттури не соизволил продолжить движения, будто заставляя испытывать нетерпение от возросшего желания. Недовольно фыркнув, делаю первой движение бёдрами, услышав над ухом довольное гортанное урчание. Уже совсем осмелев, начинаю монотонные движения, закатывая от нахлынувшего удовольствия глаза, обвивая руками шею самца и прижимаясь к нему всем телом. Стон за стоном вырывается из горла, подхваченный многотональным урчанием вперемешку с рычанием. Руки Стража сжимают ягодицы и царапают спину. Клыки тотчас впиваются в шею, принося боль и наслаждение. Сердце готово вырваться из груди. Я задыхалась от страсти, тело двигалось без моей воли. Уже через некоторое мгновение ощущаю отчётливую волну экстаза, накрывшую с головой. Прогнувшись в спине, протяжно вскрикиваю, при этом явственно чувствуя, что пальцами сжимаю не сильные плечи самца, а шкуры, на которых уснула до этого.
