— И какого черта я вообще увязался за тобой в тот день после концерта? — утыкается мне в шею, опаляя кожу горячим дыханием.И нет, сейчас все это чувствуется совсем по-другому.Нет этой пошлости, только распирающее изнутри тепло и покой, изредка тревожащийся гадкими воспоминаниями. — Кажется, я не понравился твоей матери, — хмыкает, поднимая голову.И только сейчас я вспоминаю, как долго я не была у мамы, как долго я не связывалась с ней, не интересовалась ее самочувствием.Черт побери, я даже не достала половины суммы, что была нужна.И кажется, это беспокойство отражается на моем лице, потому что Кирилл перехватывает ладонями мои щеки, заключая в чашу. — Что случилось?
— Мы можем на обратном пути заехать кое-куда? — аккуратно интересуюсь, понимая, что мне не особо бы хотелось, чтобы он возился со мной, как со списанной торбой. — Если тебе вдруг неудобно, я спокойно могу доехать сама на такси, даже не волнуйся, — располагаю руки у него на плечах, выжидающе прожигая взглядом.
— Ты о чем? Куда нам нужно еще? — завораживающе-пышные ресницы накрывают светлые глаза из раза в раз, на чем я, собственно, и залипаю.
— Ну, к слову, я давно не навещала свою мать.Мне нужно отвезти хотя бы ту сумму, что у меня есть.Я не могу бездействовать, понимаешь? — Незборецкий снова вжимает меня в стол, притягивая за шею ближе так, что я чувствую его табачное дыхание на своих губах.
— Во-первых, мелкая, все уже в порядке.Твоя мама спокойно отдыхает в Склифе с новым кардиостимулятором.Так что, даже не парься.Бабки есть, — пусть ребята работают, — тело будто наливается свинцом, каменеет.Кирилл робко целует меня в щеку, ожидая моего вердикта, но вместо этого я легонько отталкиваю его от себя.
— Ты заплатил им? — тихо спрашиваю, чем совсем выбиваю из колеи парня.Он непонятливо смотрит на меня, затем медленно кивает.Я закрываю лицо ладонями, глубоко дыша.Ком слез подступает к горлу, отчего глаза начинают щипать. — Боже, зачем? Я же с тобой век не расплачусь! Где мне взять теперь столько денег? Ты с ума сошел? Ты только представь! — срываюсь на крик, давая волю слезам.Что он творит? Я, безусловно, люблю его всем своим сердцем, но мне не нужно, чтобы он лез туда, куда его не просят.Я безмерно благодарна ему, но… Но, что? Да я, черт возьми, сама не могу придумать себе оправдания.
— Так. Стоп. Теперь послушай сюда. Я не привык распинаться с девчонками слишком долго, но тебе разъясню все, как можно лаконичнее, разложив по полочкам.Я имею около ста концертов в год, которые мне приносят нехилый оклад.У меня есть любимая девчонка, на которую эти бабки я спокойно могу потратить. Если бы ты была мне никем, я бы, может, и задумался насчет того, нужна тебе моя помощь или это все очередной вздор, ради выгоды.Но ты — есть ты. А я — есть я. У меня своя голова на плечах, и поэтому, если я хочу помочь тебе, значит, я помогу. И тебя это не должно касаться никаким боком.Это понятно, малая? — признаться честно, я никогда не слышала его голос таким громким и жестким.Я словно проглотила язык, не сумев сказать ни слова в свое оправдание.Не осталось и следа от милого мальчика, который обычно мирно разговаривает со мной. На замену ему пришел грубый, имеющий свое мнение, мужчина, который может постоять за себя и остальных, если потребуется.И как же обманчив образ, что на сцене. Кто бы знал.
— Спасибо тебе огромное, — единственное, что успеваю сделать до того, как мы оба слышим грохот в коридоре, оборачиваясь на шум.Судя по громоздкой фигуре, рослый мужчина в маске пулей вылетает за дверь моей квартиры, растеряв всю свою бдительность. Незборецкий времени зря не теряет, доставая из-за ремня ствол.Сердце совершает кульбит, а дыхание перехватывает.
— Сиди тут и не высовывайся, — отдает мне команду Кирилл и следом выбегает за дверь, вслед за потенциальным «преступником», который бесшумно пробрался внутрь квартиры, дабы совершить два, таких громких, но метких выстрела пулей в лоб.Муражки охватывают все тело, но я не поддаюсь этому влиянию.Чую, хорошим это не кончится.
Слова парня будто пролетают мимо моих ушей, потому я достаю из-за спинки дивана железный кастет, подаренный когда-то лучшим другом в школе, и тоже выбегаю из квартиры, оставляя дверь нараспашку.
Комментарий к Part 20. Лояльность
Спасибо всем большое за все.Жду ваших отзывов и,желательно,побольше.Хочу знать все,что вы думаете.Хочу почитать ваши догадки по поводу того,кто же в конце решил пробраться домой к Кире?Что будет дальше?Как относитесь к поступку Кирилла по отношению к матери Киры?В общем,жду от вас всего-всего.Люблю)И да,извините,что так мало,но это все потому,что в одну главу было бы неинтересно уместить всю задумку сюжета.
(Спойлер: в предупреждении фанфика,пункт “смерть второстепенного персонажа” стоит не для Маши)
Приятного чтения!
========== Part 21. Нашлась ваша пропажа ==========
Ты назовешь этих мышей — своим крю,
Они зашли и через дыры с корабля бегут.
Я бежал со всех ног, лишь бы догнать этого конченного ублюдка, который решился вскрыть квартиру Киры среди белого дня.Я знал, что эти люди следят за мной без конца.Видимо, я кому-то очень насолил, но не помню где и как.Но, черт бы их побрал, при чем тут мои близкие?! Какого хера они взялись за них, а не за меня? Поняли, что так будет больнее? Знают ведь, что жить без этой «сорви голова» не смогу.Но что он хотел найти в квартире Жуковой? Что ему было нужно? Кто его послал? Сейчас в голове вертелось так много вопросов, что я даже не замечал, как сбивается дыхание, как устают ноги от погони, как промозглый апрельский ветер дует в лицо, заставляя щуриться.И не зря же я прихватил с собой ствол.Будто знал, что что-то будет.Что-то случится.Этот момент еще не настал.Кульминации не было.Я несусь по непонятной дороге, оставляя в грязи свои следы, пачкая подошву, но не обращаю на это внимания.В магазине около пяти патронов.Два из них уже холостые.Значит, последующими тремя я должен точно попасть в цель.Обойма только одна.Не убить, но задеть.Уголовки на мою голову еще не хватало.Вылечу с ГАЗа, как самая натуральная пробка.И вот, впереди трасса, без переходов, вообще без каких-либо признаков передвижения в пешую.Единственный шанс выпадает прямо сейчас — задеть либо плечо, либо ногу, но по-любому — попасть.Вот только мои расчеты идут немного не по плану.И попадаю не я, а в меня.
Резкая боль пронзает левые ребра, напрочь сбивая меня с ног.Голова начинает вальтовать, кружиться.Чувствую, как затылком прикладываюсь к мокрому асфальту.Одежда пропитывается вязкой бордовой кровью.Все тело пульсирует, отдавая больную судорогу.Последнее, что я замечаю — как тот самый чертила скрывается на заднем сидении черного Крайслера, который тут же срывается с места, вливаясь в бешенный поток машин.Болевой шок не дает здраво оценивать ситуацию.Понимаю, что теряю сознание, а если задержаться тут на пару десятков минут дольше, при условии, что меня навряд ли заметят, то летальный исход вполне возможен.Даже обеспечен.Проваливаюсь в липкую полудрему, ощущая, как железка застревает в моем боку.Закашливаюсь, задыхаясь от нехватки кислорода.В глотке остается только хрип и кровь, которая, по ощущениям, тонкой струйкой стекает изо рта.Теряюсь в пространстве, не понимая совсем уже ничего.Чувствую только, как тонкие пальчики прикасаются к лицу, хлопки по щекам, потом будто кто-то пытается сдвинуть меня с места, но, по-моему, плохо выходит.Крики, всхлипы.Что происходит? Кто там?
— Очнись, прошу тебя, — стараюсь хоть как-то не отключиться насовсем, держась из последних сил.Я вообще-то не хочу быть закопанным под землю в двадцать. — Незборецкий, не смей умирать!Я люблю тебя, слышишь!? Только живи… Пожалуйста.Прошу тебя, — я бы с радостью, только вот мой организм решает по-другому.Отключаюсь окончательно, только изредка слыша обрывки фраз, голоса, шум.
Меня будит ужасно противный писк кардиографа прямо над ухом.Глаза разлепить еще не могу, но понимаю, что очнулся.В голове проматываются события за последние… А сколько времени вообще прошло? Или я вообще умер, может быть.Веки будто тяжелеют, как от свинца.Ноги ватные, дышать тяжело и в априори сложно.Наконец, открываю глаза, но снова ничего не вижу.Темнота.И только маленькая полоска света из-за двери пробегает по полу, освещая хоть какое-то пространство.Вспоминаю все, что было «до».Осознаю, что сейчас я с простреленными ребрами разлагаюсь в какой-то клинике.Судя по всему, в которую меня доставили пару дней назад.Надо будет спросить, что случилось, в деталях.Пытаюсь приподняться, но тут же замечаю такую преграду, как спящую девушку, сидящую на стуле, но головой уперевшись мне в грудь.Наши пальцы переплетены, ее глаза чертовски красные, а значит, заплаканные.Боже мой, бедная Кира.С трудом отрываю правую руку от матраса, тянусь к ее шелковым волосам.Аккуратно, нежно поглаживаю ее по макушке, усмехаясь у себя в голове над происходящим.Теперь моя очередь быть беззащитным?
