Финальная реплика в скрипящий микрофон, и ряды собравшихся начинают оживлённо аплодировать. И не потому, что рады вновь окунуться в стены родимой школы, а потому, что теперь со спокойной душой можно стянуть эти банты и галстуки, снять шпильки и туфли и умотать по своим детско-подростковым делам.

Хлопаю наравне со всеми, отсчитывая минуты, когда сорву с шеи галстук и расстегну рубашку. Наверное, стоит пойти домой вдоль речки, там прохладнее и меньше любопытных глаз. Только бы оторваться от Риты и Олега, их забота иногда бывает слишком навязчивой.

— Ты куда? — Рита хватает меня за руку, как только понимает, что я не собираюсь тащиться внутрь школы со всем классом.

— Пройдусь. Душно слишком. Я подожду вас с Олегом на перекрёстке, — вытираю вспотевшие ладони о брюки.

— Хорошо… — выдаёт спустя почти минуту, когда половина школы уже протиснулась в не слишком широкие двери и во дворе остались только неуспевшие. — У Олега сейчас будет урок, сам понимаешь, выпускники, надо наставления получить и всё такое.

— Я знаю. Я подожду, — легонько подталкиваю её в спину, и Рита убегает, выискивая в толпе остатки нашего десятого класса.

Тут же стягиваю галстук, небрежно зажимая его в руке, и расстёгиваю две верхние пуговицы на рубашке. Кожа на шее чистая и слегка загорелая, и только сзади, под кромкой волос, остались небольшие, почти невидимые с первого взгляда шрамы от зубов.

Холодок по спине. Оглядываюсь по сторонам и выхожу на аллею. В самом начале, возле огромной старой ели, стоит красно-чёрный мотоцикл. Его хозяин, небрежно прислонившись бёдрами к лакированному боку, курит.

Ускоряю шаг, надеясь побыстрее пройти мимо. С того дня в больнице мы ещё ни разу не разговаривали.

Отмеряю расстояние шагами, отсчитывая их в уме, и, когда остаётся всего два или три, Лекс перекрывает мне дорогу собой.

— Как всё прошло? — спрашивает слишком буднично.

— Отлично, — скольжу глазами по пустынной улочке, идущей вдоль школьного забора.

— С ребятами познакомился? С учителем? — затягивается последний раз и бросает бычок рядом с урной.

Вскидываю бровь, одновременно и на его вопрос, и на явное и даже преднамеренное непопадание в цель.

— Поднять? — улыбается одними глазами, и я понимаю, что он это сделает, если я попрошу.

— Нет, — обхожу его дугой, стараясь не выдать своего волнения.

— Я провожу, — Лекс оставляет мотоцикл прямо под деревом и шагает за мной.

— Я не маленький, — бурчу довольно громко, нервно запихивая галстук в карман брюк.

— Знаю. Я этого и не говорил.

— Тогда зачем? — сжав кулаки, останавливаюсь и оборачиваюсь, делая максимально недовольное лицо.

— Мне просто хочется тебя проводить, — вздыхает. — Это не значит, что ты маленький или тебе нужна нянька, даже в свете последних событий. Просто разреши мне…

Смотрю на его загорелое лицо, выделяя несколько редких веснушек, которые я раньше не замечал, яркость губ, длинноватые пряди, падающие на лоб и частично закрывающие глаза, так, что не разобрать их цвет. Но я-то знаю, что они тёмно-серые, с маленькими, почти чёрными крапинками по радужке.

— Хорошо, — сдаюсь, всё же подозревая о том, что если я скажу «нет», он не пойдёт за мной.

В серых глазах напротив — благодарность, неожиданно больно кольнувшая меня где-то под рёбрами.

Не спеша идём вдоль забора и просто молчим. Я — немного впереди, Лекс, отставая на полшага, сбоку.

Нервно дёргаю пуговицу на рубашке, душно, как будто июль на дворе, а присутствие Лекса только усугубляет ситуацию.

— Хочешь, на речку сходим. Вода ещё тёплая.

Не сбавляя шага, оборачиваюсь на него и зависаю на несколько секунд, наблюдая, как он неосознанно облизывает потрескавшиеся губы. В голове тут же появляются воспоминания, которые я так тщательно старался затолкать по углам. О той ночи в больнице. Зачем тогда он сделал это? Чувствовал свою вину или, быть может, думал, что таким способом привяжет меня к себе? Улыбаюсь. А если его спросить?

— Лекс? — завороженно наблюдаю, как начинают блестеть его глаза, когда он замечает мою улыбку. — Тогда, в больнице, зачем ты так поступил?

— Ты о тех словах, что я…

— Нет. Я о том, когда ты уже не говорил, — чувствую, что у меня слегка краснеют щёки.

— Тебе может не понравиться мой ответ, — останавливается и всматривается мне в лицо.

— И всё же? — медленно отхожу спиной вперёд и внимательно наблюдаю, как меняется выражение его глаз.

— Дим… Я люблю тебя…

Теперь уже останавливаюсь я, как будто наткнувшись спиной на невидимую преграду.

Я действительно не ожидал, что он так скажет. Я вообще никогда не думал о том, что он может любить… Меня…

— Вода действительно тёплая? — пытаюсь улыбнуться, а он непонимающе моргает. — Или ты про речку просто так сказал?

— Нет… — на несколько секунд прикрывает глаза и выдыхает. — Пойдём?

— Так? — показываю взглядом на свою одежду.

— Это проблема? — поднимает бровь. — У меня в багажнике майка есть, если хочешь…

— Хочу, — не дослушав, утвердительно киваю головой. — А ещё я не против поехать. Боюсь, как бы его не украли, пока мы ходить будем, — киваю на мотоцикл, одиноко стоящий в начале аллеи.

— Ну раз ты так за него волнуешься… — хмыкает в ладонь, и я вижу, что сдерживает смех. — Тогда поехали.

Вынимаю из кармана телефон и нахожу номер Олега, пока набираю смс, улыбаюсь.

«Прости, но я вас не дождался. Не волнуйся, со мной всё хорошо. Я с Лексом».