— О, слава Богу…
Я слышу облегчение в голосе Сидни и слабо улыбаюсь ей.
— Сид, я что-то говорила, перед тем как сбежать?
— Нет, не совсем…
В палату входит мужчина, прежде чем Сидни успевает продолжить.
— Здравствуйте... — он смотрит на мою карточку. — Мисс Гамильтон, я доктор Левин. Рад видеть, что вы пришли в себя. Я задам несколько вопросов, если вы не против?
— Да, — неохотно соглашаюсь, и все в моем животе сжимается от мысли, что придется рассказать о себе.
— Это ваша подруга? — он подходит к Сидни, которая сейчас сидит в ногах моей кровати.
— Все в порядке. Вы можете говорить в ее присутствии. У меня нет секретов от Сидни. Мы принимаем друг друга со всеми недостатки.
Он смотрит на планшет в своей руке.
— Были ли у вас сотрясения?
— Нет.
Его пальцы слегка поправляют очки.
— И как вы себя чувствуете? Голова кружится? В глазах не двоится?
Я отрицательно качаю головой.
— Как вы себя чувствовали до аварии?
Он убирает бумаги в сторону и стягивает стетоскоп со своей шеи.
— Я действительно не помню, но в последнее время было учащенное сердцебиение и, похоже, головокружение на фоне того, что мне трудно было дышать.
— Как долго у вас были эти симптомы?
Наклонившись вперед, он кладет холодный металл на мою кожу. Я делаю глубокий вдох и выдох.
— Наверное, это началось, когда умер Ричард.
— И вы никогда не испытывали каких-либо симптомов до его смерти? — он отстраняется от меня и поправляет мою одежду.
— Мне трудно вспомнить.
Мои воспоминания размыты как угасающий сон. Я ищу их, цепляясь за все, что будет иметь смысл, что поможет вспомнить. Появляются странные образы, когда я начинаю вспоминать ощущение холодного пота, скованность, которая образуется в моих мышцах и многое другое.
— Я вообще-то помню...
— Что ты помнишь? — Сидни вмешивается, ее голос удивленно поднимается.
Фрагменты аварии начинают всплывать в моем сознании. И каждый образ болью отзывается во мне.
Мне нужно пространство.
Мне нужно сбежать от этой реальности, окружавшей меня.
Мои мышцы сжимались, заставляя меня бежать. Мое сердце готово было взорваться, если бы я осталась.
— Куда ты собралась? — прошептала Сидни, когда потянулась, чтобы остановить меня. Я не позволю ей остановить мой побег.
Мне нужно было выбраться отсюда.
С трясущимися руками я толкнула дверь, и резкий порыв ветра обрушился на мое хрупкое тело. Маленькие капли воды ударили по мне, когда я вышла на холодный зимний воздух. Предо мной растянулась дорожка до автомобиля. Ледяные капли воды цеплялись за каждый дюйм моей кожи. Дождь и слезы слились воедино.
Я откинула голову назад и посмотрела в небо. Если бы только дождь мог смыть этот момент. Вернуть меня обратно в то время, когда все было хорошо.
Но это невозможно.
Этому не бывать.
Ничто не могло смыть эту боль. Сегодня был день грусти.
Неуверенные шаги вели меня к авто, которое я арендовала, чтобы поехать на кладбище. Я распахнула дверь и проскользнула на сиденье водителя. Мое тело продрогло до костей от дождя, который пропитал мою кожу во время прогулки, но я не сделала ничего, чтобы уменьшить боль. Я приветствовала боль. Она напоминала мне, что я потеряла.
Выезжая со стоянки, я направилась обратно в город. Чем дальше я удалялась, тем больше воздуха поступало в мои легкие. Мое тело было не способно нормально функционировать в той комнате. Увидев тело…
Это было тяжело.
Мое зрение стало размытым, когда подступили слезы, угрожая пролиться. Отблеск от встречных фар ослеплял и бил по глазам. Огни кружились перед глазами, когда дождь хлыстал по лобовому стеклу.
Я должна была сказать «прощай».
Я была в долгу перед ним.
Нет…
Мне пришлось уйти.
Я не могла оставаться там.
Я не могла видеть это.
Сверкнула новая вспышка.
Визг шин эхом зазвучал в моих ушах.
Затем все звуки исчезли.
— Я помню, как у меня онемела рука. Я помню вспышку света. Я помню, как подумала, что у меня сердечный приступ. Боже мой, вы думаете, у меня был сердечный приступ?
Аппарат рядом со мной подает звуковой сигнал все быстрее, когда у меня начинается паника, и частота сердечных сокращений значительно ускоряется. Окружающие меня лица расплываются…
— Что происходит? Что со мной не так?
— Мисс Гамильтон, мне нужно, чтобы вы глубоко вдохнули. Пожалуйста, сделайте глубокий вдох.
Мой мозг сдавливает, как будто он застрял в тисках. Грудную клетку зажало. Это слишком много. Черные пятна танцуют перед глазами.
Смятение...
Удушье...
Глухой стук, бух...
Глухой стук, бух...
Я хватаю ртом воздух, когда мир сжимается вокруг меня. Появляется белый шум. Он обволакивает меня. Погружает в шторм.
И это успокаивает меня...
— Открой глаза. Все нормально.
Голос гудит в фоновом режиме.
— Ты можешь сделать это, — повторяет голос.
Мои веки вздрагивают от волнения.
— Ч-что? — мямлю я, пытаясь сориентироваться. — Я… Что со мной происходит?
— Ты в порядке. Вдох... теперь выдох.
Черты лица красивого незнакомца смягчаются, пока он изучает меня.
У него самые завораживающие бледно-голубые глаза, которые я когда-либо видела. Гипнотические глаза. Они напоминают мне безоблачное небо в летний день. Я продолжаю изучать его, продвигаясь к губам, а затем на его челюсть. Она покрыта идеальной лёгкой щетиной.
Поднимаю свой подбородок, чтобы лучше рассмотреть его голубые глаза, которые сокращают расстояние между нами, и понимаю, что я откровенно пялюсь на этого незнакомца. Тепло распространяется по моему телу и закручивается глубоко внутри моего живота.
— Кто… кто вы?
— Я доктор Престон Монтгомери. Я один из психологов больницы.
— Психотерапевт?
— Да. Прежде чем выписать, они хотели, чтобы я поговорил с тобой. Ты сможешь сейчас говорить? Нет...
Я склоняю голову в знак согласия.
— Ладно, ты когда-нибудь беседовала с психологом раньше?
— Нет, — шепчу я, жалея, что мы должны говорить об этом.
— Ты часто страдаешь от панических атак или это что-то новое?
Его пронзительный взгляд меня настораживает, и я чувствую себя неспокойно от такого пристального внимания. Его красивые пронзительные голубые глаза отслеживают каждое мое движение. Они заставляют мое сердце бешено биться в груди.
— Новое.
Мы сидим в тишине. Единственный звук исходит от каталки, которую толкают в коридоре. Мои глаза блуждают по комнате, пока я снова вынуждено не встречаюсь с его взором.
— В меру своих знаний, можешь ли ты описать симптомы, которые, возможно, были раньше, но ты не обращала на них внимания?
— Я не знаю. Имею в виду, мне всегда было немного тревожно, но раньше я никогда не чувствовала ничего подобного. И, честно говоря, думала, что умираю. Что происходит со мной?
У меня открывается рот, когда я чувствую резкую боль в сердце. Оно яростно, будто молотками, стучит в груди. На этот раз я точно умру.
— Шшш. Дыши… Дыши. Один. Два. Три. Через нос, выдох через рот.
Зажмуриваю глаза, слушая его голос. Стараюсь следовать его подсказкам. Вдох... Один. Два. Три.
Выдох.
— Почему это про-происходит со мной?
Слезы катятся по моим щекам. Я не двигаюсь, чтобы вытереть их. Мои руки словно свинцовые и тянут меня вниз. Дышать.
Я наконец-то реагирую на голос врача, когда он отвечает мне.
