– А ты его запомнил?

– Если бороду не сбреет, узнаю, а без бороды – по голосу.

– Что-то мне, брат, много в твоих рассказах непонятного, но пора и честь знать. Спокойной ночи!

– Счастливого пути, браток. Завтра приходи.

– Непременно приду.

Старший Зарев молча ехал домой, его не покидала мысль о том, чтобы, найти майора и узнать, кто он в самом деле. Здесь в доме брата были его люди, и он ни раз не пришел с ними поговорить, а еще военный. Не присмотрелся к тем людям, которые столько всего хорошего сделали в доме его брата Сергея Михайловича. Как быстро постарели, уже и брат дослужился до полковника, а еще молод, ему еще десяток нужно служить до конца службы.

Приехали домой, все встали, а Валерий Михайлович был далеко в своих мыслях от семьи.

Жена легонько толкнула: «хватит мечтать, полетал в облаках, пора и домой».

Майор выехал из дома Зарева в веселом настроении. Когда они заезжали в дом полковника, он встретил Ковалевского Петра. Значит здесь и сотник. Скоро он будет в доме колбасника Никифора и там его ребята, которые пошли за Ковалевским, скажут, где он живет.

В доме Никифора ярко горели лампы. Освежевав медведя, которого они привезли из леса, ребята делали колбасу. Увидев майора, посыльные подошли к нему и что-то сказали.

Майор оставил лошадь, надел полушубок и вышел с посыльным на улицу. Они прошли несколько улиц, остановились на углу около дома портного.

–Вон там смотрите, господин майор, двухэтажный дом с двойным забором.

Ковалевский трижды постучал в ворота, красноармеец открыл ему ворота и он вошел.

К ним подошли еще двое, и Леонид спросил:

– А кто-нибудь еще выходил или входил?

– Нет, господин майор, никто!

– Кому принадлежит дом?

– Когда-то жил портной, а сейчас он съехал и хозяин отдает дом в аренду.

– Верните семью портного назад и оплатите за него на три месяца вперед с одним условием, что мы здесь поселимся вместе с его семьей.

Вместе с семьей портного в доме поселился дядя Леня со своим сыном и снохой Раей.

Дядя Леня уходил из дома рано утром и поздно возвращался. Сын со своей старой лошадью привозил дрова из лесу и продавал на базаре. Сноха готовила еду.

На второй день Ковалевский вышел из двухэтажного дома, миновав дом полковника, зашел в небольшой домик.

Собака сначала залаяла, потом начала весело скулить и ходить на задних лапках вокруг Петра. Он вытащил кусочек хлеба и бросил собачке.

Через часа два к Ковалевскому подошел Украинский. Подъехала за ними машина, и они уехали в облисполком.

Прошло часа три, они вышли из облисполкома и поехали прямо к двухэтажному дому.

За целый день в дом вошли только двое. Прохожие, не доходя до двухэтажного дома метров пятьдесят, сворачивали на левую обочину и шли дальше.

Майор решил завтра утром обойти вокруг двухэтажного дома и в одном из них залезть на чердак и с помощью бинокля осмотреть дом, в котором бывает Ковалевский.

Двор был маленький, а высокий забор не давал возможность осмотреть его. Из своего укрытия он хорошо видел, кто входил и выходил, за стенами все исчезало.

Три раза в неделю во двор заезжала машина, около ворот высаживали шофера, за руль садился другой и въезжал во двор. Машина во дворе находилась полчаса, и затем снова выезжала.

Вернувшись домой, майор достал план дома, в котором бывал Ковалевский. Двенадцать комнат на первом и втором этажах. Такое расположение и в других домах, стоявших неподалеку от дома Ковалевского.

Нужно ждать Соловьева и Корженева. Если в городской тюрьме нет царской семьи, то они находятся в доме Ковалевского.

Через час пришел Соловьев, он был зол и расстроен. Поиски царской семьи в городской тюрьме не дали никаких результатов. Тюрьма была битком набита анархистами, меньшевиками, белогвардейцами.

Тюрьма стала чистилищем ада, через нее ежедневно проходили десятки, а то и сотни людей. Одних сажали, других выпускали.

За последние три месяца тюремную охрану заменили полностью. Набор тюремщиков разношерстный и в основном сидят только те, кто был арестован после семнадцатого года за исключением рецидивистов. В камерах одиночках сидят те, кто приговорен к пожизненному заключению за убийство и государственное воровство.

Корженев вернулся на два часа позже Соловьева. Он был в областном Совете. Обошел все кабинеты, где только разрешали ему бывать, как представителю рабочих по заготовке и поставке деловой древесины. Договорился о поставке леса городскому Совету, школам и больницам. Несколько раз заходил к начальнику тюрьмы. Тот категорически отказывался: – У меня в тюрьме полно безработных, если вы сможете дать моим заключенным работу и кормить их три раза в день, то ладно.

– Я ежедневно буду давать вам столько рабочей силы, сколько вам нужно. Лишь бы они у вас с голоду не подохли.

Начальник повел Корженева посмотреть на заключенных: если мы договоримся, то смогу разгрузить камеры, где сидят заключенные. Здесь положено быть десяти заключенным, а мы держим в два раза больше. Одиночные камеры тоже переполнены, там сидят по двое-трое. Решили завтра идти в облисполком за разрешением на вывозку леса и поставки его школам и больницам. Просить разрешения на открытие в городе кооператива «Деловая древесина и дрова».

В семнадцатом году во время баррикадных боев сгорел дом генерала. Целыми остались хозяйственные пристройки и конюшни. Отремонтировав их, обновили забор. Корженев вывесил табличку «Деловая древесина и дрова»

Начальник тюрьмы ежедневно отправлял из тюрьмы двадцать человек. Они восстанавливали дом генерала.

Рабочие из отряда майора Фуголь рубили лес и возили в город и складывали во дворе генерала.

Если заявка на лес была большая, то поставляли прямо из леса домой покупателю.

Часто распиливали сухие бревна по заказу похоронного бюро города. Это был серьезный заказчик. Председатель похоронного бюро говорил: чем суше древесина, тем легче гроб, тем выше его цена.

Пилить сухие бревна было тяжело, тупились пилы, а их еще и точить не было чем. Последний камень сломали, на котором точили пилы.

Соловьев пошел в депо просить несколько точильных камней в обмен на лес. К его удивлению в депо встретил Уральского, друга Ковалевского.

Уральский требовал паровоз и вагоны для доставки в Екатеринбург хлеба, а начальник депо в обмен на вагоны просил деловой лес.

Начальник показывал вагоны и говорил: «Я вам дам вагоны, товарищ Уральский, но они все дырявые, что вы в них привезете. Дайте нам лес, мы дадим вам вагоны.

Корженев подошел к Уральскому и предложил свои услуги.

– Я даю вам деловой лес, а вы мне металлические полотна для пилорамы и точильные камни.

– А вы кто будете, товарищ? – спросил Корженева Уральский.

– Председатель кооператива «Деловая древесина и дрова»

– Слышал о вас много хорошего. Жители города довольны вашей работой. Вами решен вопрос о поставке городу древесины. Нужно посоветоваться кое с кем, я один этот вопрос не решаю, сейчас такие вещи решает весь коллектив.

Через час погрузив полотна, точила, напильники на телегу, Корженев с рабочими депо возвращался домой. Отдав пильщикам полотна пил для пилорамы, точила и напильники, стал отпускать доски. Рабочие депо на месте сортировали доски и отбирали только те, которые годились для ремонта вагонов.

Закончив погрузку, рабочие подошли к Корженеву.

– Что плохой лес у нас, ребята, что вы не так веселы? Мы отдали вам самые лучшие доски.

– Лес первосортный, но нам его надо кубов двадцать, а мы взяли только пять.

– Ремонтируйте вагоны, а мы ежедневно будем вам давать столько леса, сколько вам нужно. Услуга за услугу. Мы вам лес, вы нам металл.

Отправив рабочих, Корженев зашел к Соловьеву.

– Что так лесом разбрасываешься, дорого платят?

– Запасся пилами и камнями на месяца два. Рассчитаемся с депо, обещали еще дать столько же. Можно в лесу старую пилораму пустить и возить только деловой лес.