Иеромонах Никодим: Именно Московского Патриархата? На сегодняшний день, как вам известно, в Соединенных Штатах Америки и в Мексике (один приход) есть 32 патриарших прихода. А 43 года назад, когда был подписан Томос об автокефалии Американской Православной Церкви[5], когда часть приходов бывшей Русской митрополии не захотела становиться частью этой новой автокефальной Американской Православной Церкви, они попросились остаться непосредственно под омофором Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. Это было большой неожиданностью для самой Русской Православной Церкви. В тот момент сюда приехал приснопамятный митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим (Ротов), председатель Отдела внешних церковных связей. И, как рассказывают до сих пор живые свидетели, буквально в ночь накануне подписания этого Томоса, каких-то его положений с американской стороной, он принимал ходоков с приходов, которые объясняли свое желание остаться в Русской Православной Церкви. Тогда и были созданы эти патриаршие приходы. То есть это было большой неожиданностью и для самой РПЦ. Все эти приходы, а на тот момент их было 44, упомянуты в Томосе об автокефалии Американской Православной Церкви, где и говорится, что представительством Московского Патриархата является Свято-Николаевский собор города Нью-Йорк, а все другие приходы объединены в особое образование. Это не епархия, поскольку мы уважаем только что дарованную автокефалию Американской Православной Церкви, и признаем США как каноническую территорию этой Поместной Церкви. Но в то же время эти приходы объединены под омофором Святейшего Патриарха Московского. Поэтому они и получили название «патриаршие приходы». Когда много общаешься с пожилыми прихожанами, становится очевидно, что у каждого прихода была своя уникальная история, свои причины, по которым они пожелали остаться в РПЦ. С другой стороны, мое первое впечатление по приезде, когда я стал сопровождать владыку в богослужениях на этих приходах (всего осталось 32), это удивление и восхищение тем, что старого поколения прихожан, которые когда-то были свидетелями перехода этих приходов в ведение патриарха, уже практически нет. Эти приходы представляют уже их дети и внуки. Они, естественно, давным-давно говорят на английском языке и русского не помнят. Да, у них есть какие-то исторические корни, происхождение от переселенцев, может быть мигрантов из России, карпатороссов, возможно. Фамилии выдают их в этом плане. Но у них у всех настолько всегда невероятное дружелюбие по отношению к русскому духовенству, которое к ним приезжает, и это очень интересно. Причем неисчезающее, несмотря на годы. Все говорят по-английски, чувствуется поведение, кажется, более американское, песнопения на английском языке. Но при этом они поминают Святейшего Патриарха. Оказывается, и такие среди нас есть братия и сестры. В нашей большой многомиллионной Православной Церкви.

И модели приходской жизни такие бы я выделил из, так сказать, «палитры» патриарших приходов… Если делить по-простому, я сразу бы поделил по языковому признаку. Русскоязычные – англоязычные. Русскоязычных приходов, на самом деле из 32-х всего лишь, наверное, четыре. Это два патриарших собора в Нью-Йорке[6] и Сан-Франциско[7], патриаршее имение в Пайн-Буш, это два часа езды от Нью-Йорка, там находится храм в честь «Всех Святых, в Земле Российской просиявших»[8]. Этот приход преимущественно посещают русскоязычные люди. И четвертый приход в городе Бейонн, здесь, в Нью-Джерси[9]. Там богослужение также совершается на церковнославянском языке и прихожане все русскоязычные. Это такой первый типаж.

А по другим параметрам я, наверное, больше не выделял бы никого. Есть такие приходы, которые не имеют отношения ни к русской эмиграции, ни к чему другому. Но там люди все равно считают себя чадами Русской Православной Церкви. Это два уникальных прихода. Один в Мехико[10] и еще один в Сан-Диего[11]. В Сан-Диего храм в честь Казанской иконы Божией Матери, большинство прихожан составляют арабы, мексиканцы, румыны. Они пришли к православию, воцерковились именно на том приходе, благодаря трудам тамошнего настоятеля, мексиканца по происхождению. Кстати, этот приход еще интересен тем, что там воцерковлялся и был крещен уже бывший предстоятель Американской Православной Церкви митрополит Иона[12]. Вот такой у нас приход в Сан-Диего. И такой же у нас приход в местечке Непантла близ Мехико[13]. Этот приход начал свое существование, наверное, в 1960-е годы, его открывал тогдашний управляющий Южноамериканской епархией, рукополагал этого священника епископ Лазарь (Швец)[14], сейчас он митрополит Крымский. И так изначально получилось, этот приход составляли почти исключительно мексиканцы, которые пришли в православие. Потом были годы немножко такого забвения, угасания там приходской жизни в связи со смертью первого тамошнего настоятеля. Сейчас там служит мексиканец, отец Карлос[15]. Сын его, дьякон Кирилл, был рукоположен недавно. Они окормляют наших соотечественников последней волны эмиграции, несколько семей, и к ним присоединяются местные мексиканцы. То есть это два таких ярких момента, которые действительно меня и удивили и восхитили. Как все-таки Православная Церковь объединяет скольких людей самых разных национальностей, и при этом все чувствуют себя комфортно! Когда мы туда приезжали на богослужения, я видел, с какой радостью и с каким уважением они встречали владыку Юстиниана. Я был удивлен, потому что не на каждом русском приходе увидишь такую искреннюю радость, и радость от общения после Литургии, как они всегда гостеприимно принимают, приглашают в гости. Мы посетили их семьи, их дома. Это очень приятно, это очень удивительно.

Интервьюер: Батюшка, вот такой вопрос. Как Вы думаете, по количеству прихожан какие это приходы, насколько они многочисленны? Может, в этом отношении есть какие-то типы приходов? Многочисленные, средние по числу или малочисленные? Как их можно в этом отношении характеризовать?

Иеромонах Никодим: На момент создания патриарших приходов, я так подозреваю, все приходы из 44-х были многочисленными. И это подтверждают и старые фотографии, и документы, с которыми я знакомился в архиве, или общаясь с нашим старым духовенством и с пожилыми прихожанами. Все были многочисленными. Но если вы посмотрите на карту патриарших приходов, то увидите, что большинство из тех 44-х приходов или из оставшихся 32-х были расположены либо в промышленных районах, либо в районах, где добывается уголь. Соответственно, когда выработка угля в определенной местности заканчивалась, производства и градообразующие предприятия закрывались. И сейчас это весьма депрессивные районы в целом с очень малочисленным населением городов. То же самое коснулось и приходских общин. Началась уже внутренняя миграция в поисках работы, или, скажем так, дети, внуки этих прихожан уже не могли по известным причинам оставаться в этом городе. Там они не могли получить ни образования, ни работу на будущее, и поэтому ряд приходов, таким образом, исчезли. То есть люди разъехались в разные стороны и вынуждены были закрывать свой приход. К сожалению, на новом месте своего пребывания они не восстанавливали эти приходы, как, например, делают греки, переезжающие компактно. Другой пример – антиохийцы, которые привыкли жить как-то более компактно. Если община переезжает, они продают церковное здание и на вырученные средства строят новое, но уже в том месте, где они, опять-таки вместе, компактно, начинают проживать. К сожалению, такого примера ни одного у нас не было. И сейчас из 32-х оставшихся приходов большинство приходов немногочисленны. Опять же в силу той же самой причины, то есть это люди весьма преклонного возраста, с таким же пожилым батюшкой, который любит свой храм. Ходят к богослужению, причащаются, живут пусть маленькой, но все-таки активной приходской жизнью. Но они прекрасно понимают, что никаких видов на будущее их прихода уже нет. И ситуация на самом деле в этом плане очень сложная… Я бы не сказал, что катастрофическая, просто она заставляет нас внимательнее изучать опыт наших братьев из других юрисдикций. Как они поступали в Америке. Как я сказал, примеры есть очень интересные и хорошие. Если в будущем, даст Бог, это будет встречаться, это будет очень хорошо. А многочисленных приходов, по старым еще заделам, у нас очень мало. Это приход, наверное, в Литтл Фолс[16], довольно-таки многочисленный приход в ближайшем Нью-Джерси. Это приход в Гарфилде[17], тоже Нью-Джерси. Опять-таки это районы, где большое население. Грубо говоря, это пригороды Нью-Йорка. Это Свято-Николаевский собор. И приход в Гранд Рэпидс[18], где много молодежи. Там есть и работа, то есть это нормальный городок. И Рэдфорд, в котором есть Михайло-Архангельский собор[19], где служит почетным настоятелем 95-летний архимандрит Илья[20] и его 68-летний сын, отец Тимофей. Это замечательная семья, они выходцы из карпатороссов, причем их родители эмигрировали еще в начале прошлого века. И они служат священниками на этом приходе. Говоря о малочисленных и многочисленных, я бы выделил еще совсем маленькую группу приходов, которые являются еще на самом деле развивающимися. Там существует приток новых прихожан. Это приходы, естественно восточного побережья, которые принимают в себя наших соотечественников самой последней волны эмиграции. Сейчас большая трудовая миграция происходит из России, из Украины, из Белоруссии, из Казахстана. Очень много наших соотечественников из бывшего Советского Союза составляют, так сказать, новый приток прихожан в ряде приходов. В таких, как Свято-Николаевский патриарший собор города Нью-Йорк, тот же Бейонн, и, в меньшей степени, Пассаик и Гарфилд. В меньшей степени, потому что там богослужения совершаются на английском языке. А естественно, людям хочется молиться на понятном и привычном им церковнославянском.