- Это верно. От степняков в пустыне или степи не укроешься. Их жрецы, говорят, умеют даже захватывать сознание высоко летящих птиц и их глазами выглядывают добычу.

- Нужно привести сюда нашего волшебника и показать ему эту... анмомаль? - возвратившийся Улук вопросительно посмотрел на Канну.

- Аномаль. - поправил тот.

- Вот-вот, эту ан...номаль. Кальпун должен поглядеть на это. Он колдун, ему такие штуки должны быть понятны. Может и поймет, что случилось с этим караваном, а нет так хоть посоветует, как поступать...Хотя я не слишком-то верю, чтобы наш старик сумел сладить с ЭТИМ.

- Поглядит. - холодно пообещал Осане, к которому постепенно возвращалось спокойствие и уверенность в себе. - Когда караван будет проходить мимо, тогда и поглядит. Улук, возьми брата и внимательно осмотри окрестности. Будьте тщательны, как никогда. И вспомни, наконец, тур-атта, кто ты! Сколько уж лет вместе караваны водим, и не такое видали. Да встряхнись же ты, Улук! а то, боюсь вы уже с Хоном со страху все свои навыки позабыли!

- Лжешь, Осане-тан. - изобразив на лице слабое подобие улыбки, сказал следопыт. - Такого мы еще не видели... Но все же ты прав, хозяин. Нельзя пугаться так, чтобы мозги отказывали! Погодите двигаться далее, покудова мы все хорошенько не разведаем. Как бы на засаду не нарваться! Уж больно те холмы вон подозрительные... Да помогут нам боги и Пресвятой Огжен!

Онокгол звонко хлопнул свою лошадь по крупу и резво поскакал в голову разграбленного каравана. Хон, чуть помешкав, отправился за братом.

- Нужно быстрее переговорить с хозяином и выступать. Не нравится мне здесь. - обращаясь не то к себе, не то к уранийцу, бормотал Табиб Осане на обратном пути. - Поторопимся, глядишь и пронесет!

Торгашеская натура могучего шарумца все же дала о себе знать и к своему удивлению, Гай услышал, как Осане прибавил:

- Кое-что, конечно, приберем, не пропадать же добру всяко.

Канна молчал.

Опустив вниз правую руку, он старательно разрабатывал пальцы, энергично сгибая, разгибая и переплетая их самым невероятным образом. Волчий Пасынок не довольствовался надеждами. Это было слишком хрупко. Проще было сразу готовить себя к самому худшему.

5

До Пту оставалось не более двух дней пути. Разграбленный и вырезанный до последнего человека караван онокгольского купца Аль'Гы остался далеко позади. Чем ближе приближались сулящие безопасность стены знаменитого города-порта, крупнейшего из всех, возвышающихся на берегах Сухого моря, тем легче становилось на душе у людей. И шаги их поневоле тоже становились легче. Лишь Табиб Осане, начальник караванной стражи, не позволял себе расслабиться, тщательно следя за состоянием повозок, здоровьем тягловых животных и боевой готовностью своих людей. Лишь в очередной раз убедившись самолично в целости каравана, порядке и дисциплине среди охраны, погонщиков и сопровождающих, в способности людей и животных, не снижая выдерживаемой скорости, продолжать путь и далее, шарумец позволял себе отвести душу, на чем свет ругая Городской Совет Пту.

- Сукины дети! - рычал он, заводя сам себя. - Раздери их Хогон! испепели Азус! Они не могли не получить наше сообщение. А где, спрашивается, солдаты? Где наемники Кулдуса? Эти толстозадые крысы только и могут, что торговые пошлины увеличивать, да новые налоги придумывать!

- Успокойся, друг Табиб. - выглянув из паланкина, сказал Фахим бан-Ана. - Стоит ли так рвать и метать? Мы уже почти добрались до Пту. Обойдемся и без солдат, а то ведь они только и выглядывают, как бы стянуть, где что плохо лежит. Иные на ходу подметки режут, почище всяких воров из нищих кварталов. Я уже уверен, что путь наш окончится благополучно. Баббет никогда прежде не оставлял меня своей благосклонностью.

- У Баббета два лица. Одним он смотрит на людей торговых, а другим на воров. А вдруг, как передумает и не тем обернется. подтрунивая над отцом сказала Верима.

- А ты не допускаешь, Осане...тан, что ягга мог просто не долететь до города. - тихо, так, чтобы никто кроме Табиба не услышал, спросил Гай Канна, подъезжая ближе.

- Ягги быстры, они высоко летают и очень выносливы. Стрелой яггу сбить трудно даже для самого лучшего лучника-кагаса. Охотничья птица им так же не страшна, даже черные соколы не смеют нападать, потому как о спинную чешую клюв поломать недолго, а зубы у ягг даром что мелкие - полон рот. Кусают о-го-го как! Палец в пасть не клади. В момент лишишься.

- Я прекрасно знаю все преимущества ягг, как курьеров. заметил Волчий Пасынок. - Но разве не ты сам говорил, что среди колдунов, обитающих в племенах степняков есть такие, которые умеют захватывать сознание существ находящихся в воздухе... Один такой шаман был в клане Кровавого Сугана. Мне он был неприятен.

- Был? - машинально переспросил Табиб Осане, обдумывая услышанное.

- Был. - спокойно подтвердил Гай, глядя в глаза начальнику караванной стражи. - Это одна из причин, по которым Суган, его брат и люди, которых я совсем недавно водил под своим началом так жаждут моей крови. Колдун очень облегчал грабежи караванов.

- Говорят, у ягги настолько примитивный мозг, что управлять им практически невозможно. - задумчиво пробормотал Осане, приглаживая бороду. - Разве что сильный маг...

- Да. Достаточно сильный, чтобы напустить на караван то самое НЕЧТО и усмирить его обратно, прежде чем оно пожрет все, включая и товары. - согласился оборотень-меченосец.

- А ты прав, Гай Канна.

Караванщик прищурился, испытующе глядя на Волчьего Пасынка.

- И, по-моему, ты знаешь больше, чем пока сказал. Ведь знаешь? Зна-аешь. Так чего молчишь? Говори, не томи меня неведением.

- Нападут на нас. - просто сказал Гай. - Если не сегодня, то завтра на рассвете точно нападут.

Табиб Осане аж изменился в лице и быстро осмотрелся по сторонам - не услышал ли кто. Только лишней паники в караване сейчас не хватает. Люди и так напуганы необъяснимой, но, вне всякого сомнения, ужасной участью встреченного каравана. Пожалуй, стоило его обойти стороной, чтобы никого не пугать. Да только тогда в караване замучили бы друг друга страшными слухами и домыслами. Если бы дородный шарумец не успел узнать юного уранийца получше, он наверняка бы решил, что парень шутит - грубо и неуместно. Но за те несколько дней, что Канна провел в караване, Табиб успел понять - он не умеет шутить. Даже когда очень пытается сказать что-нибудь забавное.

- О чем ты говоришь? Улук и Хон рыщут вокруг каравана без сна и отдыха, точно волки и допрежь ничего подозрительного не заметили, ни следа, ни людской тени. А уж эти двое свое дело знают. Коли крепко возьмутся - и призрака в сыпучих песках сыщут.

Гай медленно покачал головой.

- Может быть они хорошие следопыты. Наверное, даже очень хорошие. Точно волки, ты сказал?.. Поверь, караванщик, не людям тягаться в искусстве выслеживать со зверем.

- Ты хочешь сказать... - тихо протянул Табиб, сообразив, к чему клонит Волчий Пасынок.

- Этой ночью, обернувшись волком, я оббежал караван кругом. Следов и теней грабителей я тоже не нашел, но сильный ветер всю ночь дувший с запада, донес запах лошадиного пота. Подбираться ближе я не стал - и без того ясно, разбойники рядом, и они, безусловно, знают о нашем караване. Думаю, они подпустили нас так близко к Пту в расчете на то, что близость города и безопасности притупят нашу бдительность и позволят внезапно напасть, застав караван врасплох.

Гай невольно осекся, внезапно для себя заметив, как на лицо начальника караванной стражи наползла черная тень подозрения. Табиб до боли в суставах стиснул огромные кулаки, не позволяя рукам потянуться к рукояти кинжала, заткнутого за пояс.

- Почему ты ничего не сказал мне о своей ночной вылазке? стараясь сохранить в голосе спокойствие, спросил он. - Почему Улук и Хон не видели твоих следов? Зачем ты таился?

- Я не хотел будить ненужных подозрений. И потом, разве я сейчас не говорю тебе?