Бер замер. Чужая воля усмирила и покинула его. Теперь зверь, как хорошо вышколенный конь, ждущий приказа хозяина. В глазах его плыл туман. Приоткрытая пасть клокотала утробным рыком.

По губам Вия, словно змея, скользнула улыбка: «Чудовище полностью в моей власти. И я могу приказать ему все что угодно».

Он глянул беру в глаза.

– Для начала отвлечём богатырей от погони, – он возвысил голос. – Я вложу в твою голову маршрут, позволяющий миновать все богатырские посты. В мире лишь мои глаза способны заметить их все, и я поделюсь знанием с тобой. Где нужно, ты пойдёшь очень быстро, в других же местах проберёшься тихо и незаметно. Не отвлечёшься на добычу, будешь действовать умно и тонко. Так, как никогда не действуют одержимые звери. Богатыри не ждут такого коварства от простого зверя – это станет моим преимуществом.

Он не сумел удержать холодный смех.

– Ступай и разрушь Мокеевку. А потом иди на запад. Круши! Рви! Убивай! Пусть знают, что Вий вернулся…

Бер разинул пасть и яростно зарычал. Вия обдало потоком горячего вонючего воздуха, полы плаща хлопали, как крылья огромной птицы.

– …Вперёд! Ступай!..

Чудище медленно развернулось и двинулось, роняя деревья.

– …Молодец, – сказал Вий, глядя вслед. – Хороший мальчик.

Сам отвернулся и побрёл в другую сторону. Тук-тук-тук – стучали каблуки. Капюшон закрывал бледное лицо, оставляя открытым только скошенный, словно срубленный ударом топора, подбородок. По тонким губам змеилась улыбка.

***

Прутик сидел на краю деревни и недоумевал: «Что со мной? Что случилось, сталось, произошло? Отчего-почему-зачем такой туман в голове? Пелена, муть, мрак?!»

Он потряс головой. Не помогло. Прутик не помнил, как оказался на краю деревни, он не понимал, отчего Тишка так напуган. Посмотрел вокруг. По небу плыли облака, ветер с шелестом играл травой. Лес тих и беззаботен, совсем не похож на место, откуда все ждут появления страшных чудищ и неведомого лиха. Мальчик задрал голову. Гоп, как и положено, бдит на вышке: вострый нос, как клюв птахи, повернут к лесу.

Вострый нос… Голову стрельнуло болью, словно крохотная молния проскочила. Прутик потёр виски. Отчего мысли так путаются?

Он ещё раз поглядел на вышку. Случись опасное, Гоп давно бы поднял тревогу. Не зря же у него под рукой большой звонкий колокол.

Дин-дон! Дин-дон! Дин-дон! – заголосил колокол. Мальчик вздрогнул и закрутил головой. Не сразу понял, что звучит не башенный, а соборный колокол. Тот, что висит на главной площади близь крыльца большака.

Опасность! Тревога! Общий сбор!

Рядом с воротами тут же выросла пара дюжих гридней.

– Заходи, парень. Тревога.

Но мальчику не нужно было напоминать, он и сам уже подхватил Тишку и забежал под защиту стен.

Скри-ип! Бам! Толстые створки закрылись. Целое бревно легло в петли в качестве засова.

– Что случилось, дядька Войт? – спросил Прутик.

– Пока не знаю, – отозвался гридень. – Идём к храму…

На деревенской площади в окружении нескольких гридней вертелся странный человек. Был он лохмат, потрёпан и оборван. Лицо его скалилось по-звериному, сам то и дело норовил опуститься на четвереньки и тут же поднимался обратно, словно не мог определить, как удобнее.

– Кто таков будешь? – вперёд выступил Костяй – дежурный богатырь. Деревенские мужики во главе с большаком Карпеем жались к домам, наблюдая за происходящим издали.

– Р-р-рау! Сы-сы-сиу!

Звероватый огрызнулся и отскочил. Повадками он полностью копировал зверя, хотя обликом был человеческим.

– Откуда он явился? – крикнул Костяй, глянув на вышку.

– В том и странность, – крикнул с вышки Гоп. – Он явился с запада, по главному тракту.

– Весьма странно, – богатырь почесал затылок. – Не видать, что парень способен на самостоятельные решения. Да и демоны низшие обычно не могут повредить человеку. Разве что в Запредельном лесу…

– А ему и не надобно принимать решения. Я принимаю их за него, – раздался громкий голос.

Зих-зих-зих. Звук таков, словно воздух рубят крылья гигантского насекомого. Прутик подался вперёд – вот это да! Чудо чудное, диво дивное, тайна за семью печатями, загадка без ответа.

Над крайней к площади избой поднялся и завис человек. Над головой бешено вращаются две штуковины, так быстро, что не разберёшь, что это такое.

Зих-зих-зихя – звучит вспарываемый воздух. Незнакомец медленно опустился рядом с одержимым человеком. Гридни подались в стороны, но кольца не разомкнули.

Бешеное вращение прекратилось, Прутик увидел два меча, формой похожие на стрекозиные крылья. Человек оказался маленьким, узким в кости, на вид очень лёгким. Темно-зелёный кафтан, на ногах – сандалии, волосы обриты, лишь топорщится крохотная чёлка над самым лбом.

– Меня зовут Шустр, – сказал человечек. – А это мой питомец. Не троньте его.

Незнакомец говорил высокомерно, мечи держал в опущенных руках.

– Вы пришли с запада. Значит, служите князю московскому? – Костяй сурово сдвинул брови. – Меня не предупреждали…

– Князю? – Шустр улыбнулся. – Не-ет. Шустр всегда служит самому сильному хозяину. Увы, князь Александр не дотягивает до уровня своего братца. Поэтому я нашёл себе нового вождя.

Он поглядел на звероватого. Тот в очередной раз опустился на четвереньки, из полураскрытого рта вырвался обиженный рык, парень снова выпрямился.

– А за него простите. Приказал ему бежать прямо на восток, да отвлёкся. Деревня на пути, вот сдуру и заскочил.

Костяй пустил по лбу глубокие морщины, которые медленно перекатывались, как волны. Широкая ладонь вновь потёрла затылок.

– Чево тут думать! – крикнул Прутик. – Надобно его задержать, заключить, засадить! Для выяснения, так сказать, кто таковой и зачем…

Шлёп! Ай! Тяжёлая оплеуха заставила Прутика замолчать. Обиженно оглянулся и увидел Корчагу – старшего сына большака.

– Молчи, малец! Не наше то дело!

– А чево он так долго думает, мозгами шевелит, мысли путает?

Богатырь нахмурился ещё больше. Малец дело говорит, но ведь князь послал их сюда для того, чтобы беречь деревню от того, что идёт из леса, а не для того, чтобы удерживать тех, кто в лес стремится.

Корчага пережал воротом горло, едва можно вздохнуть, но мальчик все равно зашипел:

– Неужели мы без богатырей да гридней не значим ничаво?! Даже совета сваво не дадим, не предложим, не вставим?

– Наше дело маленькое, – отрезал большак – старик только что появился из общинной избы. – Пущай сами разбираются.

Он поглядел на других жителей деревни. Мужики одобрительно загудели, а баб да детишек и вовсе не видно – не положено им выходить, когда незнакомцы в деревне. Один Прутик своего места не знает.

– Наверное, и правда придётся вас задержать… – решился, наконец, Костяй.

– Задержать? – оскалил мелкие зубы человечек. – Не думаю.

Шух-шух-шух! Мечи исчезли, загудел воздух. Прутик глазом не успел моргнуть, а маленький парень очутился перед гриднями. Зих-хрясь-крау-бац! Мечи столкнулись с мечами, брызнули искры. Мальчик глазам не поверил: дюжих гридней раскидало, как щенят.

– Пошёл-пошёл-пошёл! На восто-о-ок! – завопил маленький мечник.

Зверочеловек оживился, рыкнул и вдруг сорвался с места. Скорость была чудовищной. По пути он задел край дома. Бах! Грохнуло, словно в избу влетел валун. Угол разнесло в щепу, а странный парень даже не изменил траектории.

– Ха-ха-ха! Вперёд, мой крол! В Запредельные леса! – хохотал Шустр.

Звероватый исчез. Костяй угрожающе шагнул к Шустру.

– Можете нас преследовать, я не против, – сказал маленький див. – За нами и так погоня, вряд ли ещё один богатырь что-то изменит.

Он вскинул мечи над головой и раскрутил. Зих-зих-зих! – зазвенели они по воздуху.

– Прощайте! – крикнул крохотный див и начал взлетать. – Передавайте привет Харитону-у…

Его крик затих в вышине.

– Скорее! К воротам, – скомандовал Костяй. Гридни побежали гурьбой.

Прутик ускользнул из рук сына большака и очутился у ворот вместе с витязями. Засов переломлен, ворота распахнуты, створка покосилась, повиснув на одной петле.