– По какому поводу собрались? – вытаскивая изо рта конфету на палочке, спросила Маргарет.

– Сегодня ровно год, как погибли мои родители, – тихо произнесла Надин, и на её глаза выступили предательские слезы. Но она, заморгав, сдержала их. – Я хотела бы в этот день вспомнить их не одна, а с самыми близкими подругами.

– О! Извини! – вставила Мишель.

– Всё нормально. Со мной всё хорошо.

– А кто у тебя после их смерти остался? – с любопытством спросила Маргарет.

– Совсем никого. Отец оставил деньги только на учёбу и проживание. Но это ничего… после Оксфорда я всегда смогу найти себе работу, – произнесла Надин и ободряюще улыбнулась. Но когда она заговаривала об этом, всегда где-то внутри появлялась пустота. Надин становилось страшно, она не знала, что ждёт её одну в будущем.

– Образование, конечно, хорошо. Я его тоже получу, но только я не хочу работать, – Маргарет рассматривала свои длинные ногти, накрашенные розовым лаком. – Я девушка из благородной семьи, и самое главное для меня, выйти бы замуж за красивого и богатого парня с целью достойного продолжения рода, – мечтательно произнесла она.

– И за кого же? – усмехнулась Сюзанна и, как ненормальная, стала пинать Надин под столом ногой. Надин догадалась, что и Мишель тоже получает пинки под столом другой ногой Сюзанны. У Мишель от беззвучного смеха подрагивали губы и подбородок.

– Ну, например, за Макса Хардкасла… – томно произнесла Маргарет.

Надин, Сюзанна и Мишель в один голос громко рассмеялись – Макс Хардкасл был мечтой большинства учащихся Оксфорда, и Маргарет входила в это большинство. В этот момент им принесли еду, и они на время отвлеклись.

– А зря вы смеётесь, – немного обиженным тоном произнесла Маргарет, после того, как проглотила кусочек мяса. – Ты, Надин, его даже не видела. А он – на самом деле мечта любой женщины.

– Очень надо! – фыркнула Надин. – Сюзи нам очень подробно о нём рассказала, – она сделала большое ударение на слове «очень». – Такого сокровища нам не нужно.

– Ну видела я его. И что? Голову не потеряла, – презрительно скривив губы, произнесла Сюзанна. – Ужасно высокомерный, сексуально озабоченный тип.

– И ничего он не озабоченный! – стала заводиться и защищаться Маргарет. – На него женщины сами вешаются, поэтому он и возбуждается. И это даже очень хорошо. Макс страстный любовник и не импотент какой-нибудь. Когда самец видит самку, у него вырабатывается специальный гормон. А если бы женщины не вешались на него, то он не был бы озабоченным, но всё равно оставался бы таким же очаровашкой. По словам других женщин, я могу сказать только одно – он не примитивный в постели. А его высокомерность заключается в том, что он – красив и сам знает об этом. А кроме того, – Маргарет победоносно посмотрела на девушек, – он сказочно богат. У него дома, бизнес по всему миру, огромнейший замок Хардкаслов, и вроде бы есть собственный остров где-то в океане.

– Мардж, не смеши меня! Ну и представь себе такого мужа. Ты же совсем не будешь его видеть. Он будет постоянно находиться в этих домах в различных частях мира, и там его будут ждать любовницы! – начала спорить с ней Надин. – Давайте прекратим это. Я всегда завожусь, когда мы открываем тему об этом сказочном и богатом петухе. И самое ужасное, половина Оксфорда говорит о нём, – Надин последнее время раздражали эти разговоры о Максе Хардкасле. – Хоть бы одна девушка, мечтающая о нём, включила мозги и подумала о том, будет ли она счастлива с таким мужем? Или любовь их совсем не волнует, только его деньги, какой-то идиотский остров в океане да плюс в довесок – внешность плейбоя?..

– Нет уж, Надин! Подожди! Я должна закончить, так как кардинально не согласна с твоими наивными и детскими мыслями. Против любовниц нужно знать искусные трюки в сексе, которые сохраняют заинтересованность мужчины. В отличие от вас, я знаю их. У меня огромная практика, а вот вы – ещё зелёные неоперившиеся пташки, поэтому и рассуждаете на уровне детского сада. А я буду жить на острове. Купаться и загорать, – Маргарет победоносно воззрилась на своих подруг.

– Мардж, не смеши меня! Какая может быть заинтересованность без любви?! Сколько Макс продержится с тобой на этих твоих трюках? Ночь, две? Год? – Надин вопросительно посмотрела на подругу. – И поверь мне, ты сбежишь с острова через месяц. Там же нет твоих тусовок, дискотек, друзей, салонов и модных бутиков. О чём ты вообще говоришь?!

– Остров можно переделать и устраивать на нём дискотеки. И там тусовки будут покруче, чем на Майями. Их можно устраивать с друзьями, которых привозят на шикарных яхтах или вертолётах. А споришь ты со мной лишь потому, что сама влюблена в Джонни Беррингтона! И не хочешь признавать, что Макс Хардкасл богаче и красивее него, – со злостью произнесла Маргарет, чем очень удивила Надин.

– Я не видела Хардкасла и не могу оценивать его внешность, как и подсчитывать его деньги. Но мне достаточно увидеть боль в глазах брошенных девушек, которые, кстати, очень старались и придумывали трюки искусной любовной игры в постели с ним, чтобы понять, Макс Хардкасл негодяй и бандит с большой дороги. Схватил, попользовался и выбросил! Но, видимо, причина ещё и в том, что ни девушки, ни он не знают, что такое настоящая любовь! – взвинтилась Надин. Глаза её в этот момент стали чёрными. Слова Маргарет про Джонни она решила проигнорировать. Надин не разобралась окончательно, что она испытывает к этому молодому человеку, но однозначно, что он ей очень нравился, а достаточно этого или нет для серьёзных отношений, она пока ещё не знала, но он был первым, от которого у неё сильнее стучало сердце.

Мишель за время этого разговора пока не проронила ни слова, но уже со злостью смотрела на Маргарет. Ей хотелось встать и уйти, но ради Надин и этого дня она терпела. Слушая сейчас разговор, она думала о том, когда и как эта противная девица свалилась на их голову?

– Ну, всё! Хватит! Прекратили споры! – требовательно попросила Сюзанна, хлопнув в ладоши. – Мне надоели эти разговоры. Почему всегда они крутятся вокруг Макса и Джонни? Нет другой темы? И вообще нет никакого острова, Макс живёт в Нью-Йорке и в Лондоне, а всё остальное сплетни жёлтой прессы!

– Да, ты права, Сюзи, – Надин улыбнулась и прикрыла своей рукой кисть Сюзанны, давая понять, что все уже успокоились. – Мы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать две эти персоны.

– Вот именно, – произнесла Сюзанна и выразительно взглянула на Маргарет.

С Сюзанной Надин познакомилась в самый первый день, когда приехала в Оксфорд для прохождения тестов и собеседования.

– Волнуешься? – спросил её кто-то.

Надин повернулась и увидела перед собой высокую девушку с длинными ногами манекенщицы, но манекенщица тут же отпадала из-за большой груди девушки. Надин невольно улыбнулась, девушка, как и её мама, была ярко-рыжей, но волосы не прямые, а вьющиеся. Белая кожа на лице покрыта россыпью веснушек. Нос имела дерзкий и курносый. Глаза были выразительными тёмно-серыми, а губы чувственными и полными.

– Немного! Мне очень нужно поступить, – произнесла Надин, а потом добавила. – Я Надин Могилёва.

– Сюзанна Блэк. Раз мы тут, значит, мы на экономику, поэтому держимся вместе, – произнесла рыжая и, взяв Надин за руку, потащила её в готический зал на сдачу теста.

Они сдружились сразу. Сюзанна никого в Англии не знала, подруги Надин по школе разбежались, она осталась одна на целом свете, и две девушки ухватились друг за друга. Они обе принадлежали к такому классу общества, где поступление в Оксфорд являлось подарком судьбы. Им несказанно повезло, возможно, сыграло роль то, что Надин закончила элитную английскую школу, но зачислили их туда, где жила и училась именно английская элита. Надин, не особенно обласканная судьбой, понимала, что такие подарки надо держать крепко, не отпуская, а Сюзанна стала тем паровозиком, который вёл её вперёд правильной дорогой, не отклоняясь ни влево, ни вправо. Она была весёлая, жизнерадостная и очень добрая, но при этом всегда в ней присутствовала какая-то педантичность. Это качество иногда доходило до абсурда, но именно в такие моменты Сюзанна очень смешно выглядела и веселила собой Надин и Мишель.