Папа входит на кухню, принося с собой аромат сегодняшнего улова и гаража.
— Вы занимались ремонтом мотоцикла, дочка? Лужа масла в гараже немного больше, — перекрикивает он визги. — Удалось отрегулировать?
— Я начну в эти выходные, пап. Клянусь.
— Клятвы, клятвы…
Он что-то бормочет насчет слишком долгих отсрочек, что не стоит жаловаться, если я застряну вдали от цивилизации, но я толком ничего не слышу из-за концерта близнецов. Даже когда папа взял воду и направился обратно в гараж, он всё ещё говорит, что “Харлеи склонны к утечке масла…” и “ответственность за собственный мотоцикл”, бла, бла, бла…
Не думаю, что в его речи было что-то полезное.
Обозначения химических элементов перемешались в моих мозгах, выстроившись в танцующие по кругу линии, ликующе насмехающиеся над моим дефицитом знаний. Как Гордон понимает в пятьдесят раз более трудный предмет, с учетом его отличных оценок на экзаменах и углубленных классов? Я пытаюсь выбросить это из головы и проигнорировать младенцев Карла и Сегана (тьфу), но их крики просто достигают новых высот.
Я кладу карандаш и иду к маме с распростертыми объятьями.
— Давай я одного возьму, так ты сможешь поесть.
— Всё хорошо, милая. Крёстная здесь.
Моя крестная улыбается, а беспорядочные волосы, обрамляющие её лицо, крутятся вокруг.
— Да, иди, Хлоя, тебе учиться надо. Мы справимся с младенцами.
— Уверены? — спрашиваю их.
Обе кивают. Мама ничему не была бы так рада, как пятиминутному перерыву, и я ничего так не люблю, как нянчиться с орущими маленькими братьями вместо изучения химии, но они правы — у меня есть цель. Мне нужно придерживаться её.
— Я буду в своей комнате, — говорю я, собирая свои вещи.
Крестная пытается поместить малыша Карла в положение "ягуар на ветке", лицом вниз, вися на её предплечье, а мама пробует "попрыгунчика на плече" с малышом Сеганом, который выглядит так, будто собирается упасть в обморок — он совсем красный. Мама извиняющееся смотрит на меня.
— Ты сможешь помочь мне перед сном.
Я направляюсь в свою комнату и швыряю книгу и папку на кровать. Останавливаюсь у компьютера, только чтобы проверить сообщения, но заканчиваю тем, что просматриваю сайты дольше, чем необходимо. На одной из страниц моей мамы по совместительству знаков Зодиака я выбираю Стрельца для себя, Льва для Гордона и жду анализа. Мне не обязательно читать результат. Я уже знаю, что там будет написано:
Ничего себе! Замечательный фейерверк всегда получается с этими двумя … как будто с десятью.
Ну вот. Я так и знала. И это доставит мне неприятностей. Особенно, когда твой репетитор, оказывается, куда более привлекательным, чем я ожидала. Я не могу поверить, что это происходит. Это же Гордон-Студень18, ради Бога.
Я закрываю глаза и вновь возвращаюсь на несколько часов назад. Гордон, смеющийся над моей шуткой, его ямочки, напоминающие мне, насколько слепой я была в течение целого года. Его пальцы, обернувшиеся вокруг моих пальцев, заставляя моё сердце колотиться в груди. Его лицо только в нескольких сантиметрах от моего лица.
Занятия с Гордоном — это лишь урок химии. Я возвращаюсь к сайту, и на сей раз выбираю Стрельца и Весы, знак Рока. Ну просто. Для самозабвенной пытки:
Вам комфортно друг с другом, легко общаться, а общее благосостояние растёт, когда вы вместе. Весы — самые великие друзья Стрельца. Но это вовсе не значит, что они не могут быть чем-то большим...
Я не могу читать дальше. Но я читала это раньше, как Весы и Стрелец на первый взгляд не имеют ничего общего, но их отношения могут перерасти в романтические с течением времени. Я собираюсь вернуться к занятиям, когда кое-что отвлекает меня. В прошлый раз я так и не добралась до проверки агентств по усыновлению. Так что я снова ввожу ключевые слова "Агентства по усыновлению Флориды" и жду.
Появляются многочисленные страницы результатов. Мой сердечный ритм немного ускоряется. Наверное, моей смелости в эти дни достаточно, не только чтобы переступить через отношения студент-репетитор. Я нажимаю на ссылки. Я прочитала статью о том, как большая часть дел по усыновлению открыта или полуоткрыта в наши дни, как приемные дети поддерживают контакт со своими биологическими родителями, пусть и только через открытки и письма раз в год. У меня нет даже этого. Статья также упоминает, что закрытые дела, как мое, не так многочисленны, такие усыновления произошли давным-давно, и у родителей, должно быть, были веские причины так поступить. Это похоже на то, что сказал Гордон. Возможно, ему стоит написать статью.
На одном сайте есть страница с контактами, куда можно ввести свои данные, и вам отправят брошюры с информацией. Я уставилась на пустые текстовые окна. Это всего лишь запрос информации, Хлоя. Даже Гордон сказал, что ему было бы интересно. Это просто естественно — хотеть знать.
Медленно, я печатаю свое имя и адрес, оставляю номер телефона. Прежде чем я смогу остановиться, я нажимаю ОТПРАВИТЬ и удерживаю взгляд на всплывающем окошке "СПАСИБО". Так, всё не так плохо. Фактически, я не занимаюсь поиском биологических родителей. Я просто хочу знать, как получить подобную информацию.
Другая статья упоминает о том, как подростков проходят через личностный кризис, усугубляющийся стрессом от отсутствия корней. В этом возрасте многие усыновленные дети начинают интересоваться своей историей. Ну, у них есть такое право.
Мамин стук в дверь заканчивает моё исследование. Я быстро стираю поисковый запрос в истории гугла и закрываю окна браузера.
— Да?
— Я могу войти?
— Не заперто.
— Я не могу открыть.
Неохотно я подкатываю прямо на стуле и открываю дверь. Близнец напротив маминой груди погружен в мощные объятья сна, он как ангел, словно и не проходил прослушивания в Великую Оперу Флориды полчаса назад.
Мама садится на край моей кровати.
— Как репетиторство?
— Все отлично.
Она кивает.
— Ты уверена? Поскольку если с тем мальчиком не получается, мы можем пригласить настоящего репетитора, Хлоя. Всё, что тебе понадобится.
— Мне не нужен настоящий репетитор, мама. Я стараюсь. Дай мне время.
— Милая, я хотела бы посидеть и поговорить с тобой больше, когда представится хороший момент.
О чём?
— Я всегда здесь, мама.
— Нет, не всегда. Ты отсутствуешь много и, в общем… — Она выглядит так, будто у нее есть пятьдесят вещей, которые она хочет мне сказать, но не знает, с чего начать. — Я понимаю, что сейчас сумасшедший период, но давай найдем время.
— Для чего? Я протираю глаза и перевожу их на книгу.
Проходит минута молчания, прежде чем она вздыхает.
— Забудь, ты даже не слушаешь.
Она оборачивается, чтобы уйти.
— Поговорить. Да, я слышала тебя.
Но о чём поговорить? Я больше не хочу обсуждать смерть Сета. Мы прошли целый "поговорим об этом путь". И да, я испытываю немного проблем в школе, но я пытаюсь справляться. А то, о чем я хотела бы поговорить, может разволновать её, учитывая то, как она сейчас напряжена. Но даже если она каким-то чудом осведомлена, кто мои биологические родители, и готова рассказать мне это без колебания, всё равно тут нечего обсуждать. Это подождёт до тех пор, пока младенцы не станут старше, и страсти не улягутся.
Она смотрит на меня, и мой семнадцатилетний опыт говорит, что за этим разговором стоит больше, чем кажется на первый взгляд.
— Крестная говорит, что уже несколько недель ты опаздываешь каждое утро.
— Не каждое утро. Только один раз или два.
Я использую "невинные брови", чтобы посеять нотку сомнения. Кому она поверит … Крестной или дочери? Пфф.
— Хлоя, это не один или два раза. Ты должна сдать химию, и это твой первый урок.
— Я знаю, мам! — Я начинаю вопить, но мне удается справиться с тоном. Как этот разговор так быстро продвинулся? Младенцы определенно преподавали моей матери искусство тайм-менеджмента. — Дай мне шанс.
