© Н. Любимка, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Я порхала по кухне, как бабочка над цветами, с лица моего не сходила улыбка. Еще бы! Я была невероятно счастлива. Сегодня ровно год, как мы с Пашей решили жить отдельно от родителей. Ровно год наших волшебных во всех смыслах отношений.

Готовя его любимые блюда, предвкушала незабываемый вечер и ночь, полную ласк и страсти.

Мне до сих пор не верилось в собственное счастье. Паша – моя первая любовь. С того самого момента, как встретила его на лестничной клетке. Старше меня на два года, высокий худой брюнет с необыкновенными пронзительно-голубыми глазами. Такая редкость – голубоглазый брюнет! Мой сосед, а теперь мой возлюбленный.

В нетерпении поглядывала на часы, мысленно подгоняя время, желая ускорить нашу встречу, – он вот-вот должен был прийти с работы. Глянув на себя в зеркало, довольно улыбнулась. Обновив помаду на губах, подмигнула, успокаивая себя.

Сердце неистово билось весь день, словно предчувствуя что-то потрясающее. И мои мысли были о скором замужестве. Уже три года, как мы встречаемся, и год, как живем вместе. Надеялась, Паша сделает мне предложение, я даже намекнула об этом маме в телефонном разговоре.

Заслышав звук поворачивающегося в замке ключа, поспешила любимому навстречу.

Огромный букет белых роз с тугими бутонами, перевязанный красной лентой, на секунду отвлек мое внимание от самого лучшего в мире мужчины.

– Оксана, – обняв меня за талию и целуя в висок, выдохнул Паша, – я соскучился.

– Я тоже, – прошептала, прижимаясь к его груди.

Терпкая смесь ароматов парфюма и пряностей из магазина, в котором он работал. Я вдыхала запах, слышала биение сердца в его груди, и моя голова шла кругом.

Букет был отброшен на тумбочку в прихожей.

– Ты необыкновенная, – не отстраняясь, Паша разулся и стащил с себя куртку.

Жадный поцелуй, и мои руки сами потянулись снять с него рубашку. Запланированный ужин был мгновенно забыт. Легко подняв на руки, любимый перенес меня в спальню и бережно опустил на кровать. Волна желания затопила разум. Невесомые поцелуи тянулись цепочкой по моим плечам и шее, объятия становились крепче.

– Ты любишь меня? – хриплый шепот у самого уха.

– Люблю, – промолвила, прижавшись к нему сильнее. – Очень-очень.

– Больше жизни? – Горячие губы пробежались по щеке и вернулись к моему рту. Нежный поцелуй длился всего несколько секунд, что вызвало у меня разочарованный стон. Мало. Хотелось больше. Дольше и глубже.

– Я люблю тебя больше жизни, – заглядывая в пронзительные голубые глаза, прошептала и потянулась за новым поцелуем.

Но, вместо того чтобы податься мне навстречу, Паша с силой придавил мои запястья к кровати. Испуганно вскрикнула и дернулась, но любимый держал крепко.

– Паша?..

Ответом мне послужили гортанно выкрикнутые звуки. Чудились в них и рычание льва, и скрежет металла.

А в следующий миг стало не до странного Пашиного поведения. Комнату заволокло клубящейся тьмой. Она стремилась ко мне, проходила сквозь предметы и даже мужское тело. Всего секунду назад я лежала на кровати, а теперь стремительно куда-то летела. Павла не видела, но чувствовала на себе его тяжесть.

От страха пересохло во рту. Если бы смогла кричать – кричала бы.

Падение не продлилось долго. Сильно ударившись спиной о холодный камень, чудом не потеряла сознание. Голова раскалывалась от боли. Следом на меня упал Паша, и я опять приложилась об пол. Перед глазами плясали искры. Я ничего не видела и, как слепой котенок, ища защиты и помощи, жалась к любимому. Пока судорожно за него цеплялась и пыталась открыть глаза, кто-то произнес:

– Это последний.

– Седьмой ходок, – заключил незнакомый голос.

Издав радостный вопль, Паша, не церемонясь, отодрал от себя мои руки и вскочил. При этом он наступил мне на живот, но словно не заметил ни моего стона, ни шока.

Смахнув выступившие слезы, приподнялась и открыла глаза. Голова кружилась, но я все равно попыталась рассмотреть, куда попала.

Взгляду предстала большая комната, разделенная на две части. На одной половине – мы с Пашей, на другой – мужские фигуры в белых плащах и такого же цвета обезличенных масках. Нас отделяло сооружение, похожее на шлагбаум, сотканный из сгустков тумана.

– Ходок с Земли, представься. – Медленно обернулась на голос, едва не взвыв от боли в спине и голове.

Человек, потребовавший назваться, внимательно посмотрел на меня.

Невольно почувствовала себя голой, хоть и была в платье. Черные глаза смотрели холодно и надменно. И слов не нужно, чтобы понять: видеть нас не рады, а меня уже заочно презирают.

– Павел Санников, – срывающимся от волнения голосом произнес мой любимый.

– Вы совершили ритуал перехода. Условия выполнены, вы готовы стать частью мира Аскар? – спросил уже другой мужчина.

– Да! – радостно выкрикнул Паша и рванулся к туману.

– Девушка подходит в качестве платы, – возвестил шагнувший ему навстречу, – она станет рабыней.

Вздрогнула и впилась взглядом в того, кто прочил меня в рабыни. Что происходит? Что значит – стану рабыней? Может, мне все это снится? На дрожащих ногах поднялась – и как силы нашлись? – покачнулась, но устояла.

– Паша! – позвала срывающимся голосом. – Паша, где мы?

– Я согласен, – даже не обернувшись, объявил он личностям в масках.

Сердце сжалось от боли. Я никак не могла убедить себя в реальности происходящего. Еще минуту назад жадно целующий меня мужчина превратился в чужого, холодного и безжалостного незнакомца.

А я все равно не верила. Просто не верила в это! Так не бывает!

– Вы можете взять ее с собой, но тогда получите только половину силы, – сделал новое предложение один из присутствующих.

– Нет, она мне не нужна. – Чудовищные слова прозвучали приговором. Колени подкосились, и я упала на пол. По щекам ручьем лились слезы, а я все еще надеялась на чудо.

– Да будет так! – хором возвестили мужчины, и туман между нами рассеялся.

Любимый направился к неизвестным, а для меня воцарилась тьма. Больше никого не видела и не слышала, мной овладели страх и отчаяние. Я еще долго кричала и звала Пашу, обнимая руками колени и размазывая по щекам тушь и помаду. Просто не могла поверить, что меня оставили в качестве платы. И за что? Спина горела огнем, голова гудела, и дрожь сотрясала все тело.

Не знаю, сколько это продолжалось, но вдруг вспыхнул свет, и двое мужчин без лишних слов схватили меня и потащили прочь из комнаты. Я брыкалась и пыталась высвободиться, за что тут же получила тычок в бок и притихла.

Темные коридоры, лестницы – все слилось в одно мрачное пятно. Но, увидев, куда меня привели, сделала последнюю отчаянную попытку вырваться. Новый удар в спину, с губ слетел стон, и я перестала брыкаться. Меня втолкнули в одну из камер и захлопнули дверь-решетку.

В такой же камере напротив на соломе лежала девушка и поскуливала. Справа и слева тоже доносились всхлипы и завывания. Я не единственная, кто оказался пленницей!

Может, именно шоковое состояние сыграло свою роль, но реветь я перестала и, прижавшись к холодным прутьям камеры, лихорадочно вспоминала все фразы, произнесенные в той роковой для меня комнате.

Ходок с Земли. Седьмой, и последний. Ритуал перехода. Какая-то сила. И я в качестве платы. Раз за разом прокручивала эти слова в голове, но совершенно ничего не понимала. Стражник замахнулся, и я отпрянула от решетки.

Сжавшись в комочек на соломе, попыталась абстрагироваться от происходящего, чтобы хоть как-то убаюкать головную боль и ноющую спину, и сама не заметила, как уснула. Мне снился незнакомый мужчина. Он что-то шептал, склонившись надо мной, но я не понимала ни слова, да и лица его не видела.

Проснулась от скрипа открываемой двери. Лязгнул ключ, вошел один стражников.