— Голод не мучает? Выглядишь неважно.

— Нет, я ела сегодня у Кирмы, — внутри Энринны все похолодело, и, чтобы перевести тему, она спросила:

— А где Мирэлия?

— У нее есть дела поважнее общения с помощницами травниц.

Энринна снова ощутила боль в голове, да и желание разговаривать с охотником в ней так и не появилось. Энринна поднялась с лавки, стараясь держаться ровно, но в глазах тут же начало темнеть, а в ушах зашумело, и вира ухватилась за спинку лавки, чтобы не упасть.

— Почему мне кажется, что сегодня мы ещё встретимся? — раздался голос Венитора за ее спиной.

— Тебе только кажется.

Энринна, чуть покачиваясь из стороны в сторону, пошла к гостинке, смотря себе под ноги. Встречаться взглядом с окутывающей ее Тьмой вире не хотелось.

***

Она лежала на мягком покрывале и разглядывала потолок.

Ночь только началась, а она уже успела выспаться и теперь лежала в мучениях.

Надо было что-то делать. Надо было срочно что-то предпринимать!

Энри вспомнила голубей, которых видела этим вечером. У них же тоже была кровь! Правда, достать ее из них будет мучительно…

На потолке появилась тень кошки, бегающей где-то во дворе.

Энринна мигом подскочила с места.

Да, выпить голубя ей не по силам, зато выпить кошку — вполне.

Энри, не медля ни секунды, покинула свою комнату, пробежала по темному холлу к выходу из гостинки — благо, в нем никто не сидел, и оказалась на улице.

Кошка, кошка, подожди, сейчас она за тобой придет, выпьет немного твоей крови, и ей станет легче…

На последних силах добежав туда, где мелькала тень кошки, Энри остановилась. Потом присмотрелась — благо, вампирское зрение позволяло это сделать — и обнаружила, что ее давняя знакомая свернулась клубочком под кустом и мирно уснула. Выглядела она донельзя мирно и, что таить, жалко.

Вообще-то рушить все мирное — довольно любопытно.

Энринна со всей той осторожностью, что была присуща вире, подошла к своей жертве. Потом она подняла кошку на руки — та казалась совсем невесомой, с легко прощупываемым скелетом. Кошка не показывала никакого сопротивления. Не удержавшись, Энри провела по ее пушистой спине ладонью, и кошка кратко замурчала в ответ, приоткрыв свой желто-зеленый глаз.

Они, охотница и ее жертва, наверное, чем-то походили друг на друга. Обе хрупкие и беззащитные. Но преимущество было на стороне Энринны. Кошка, конечно, могла воспользоваться своими когтями, но разве от голодной виры смогут спасти когти, сточенные твердой, словно камни, землей, черепичными крышами и корой деревьев?

Кошка, кошка, бедная, несчастная кошка… Энринне было жалко и себя, и ее, и весь мир вокруг.

Но кровь предков…

Разве Энри не может противостоять какой-то там крови?

Она прижала кошку как можно ближе к себе и заплакала.

Потом опустилась на землю, как раз туда, где лежала кошка. Она продолжала гладить ее, а слезы так и текли из глаз виры.

А Венитор, который неожиданно сел рядом с Энринной, не вызывал никакого удивления. Энри лишь смерила его кратким взглядом, убеждаясь, что это — не иллюзия.

— Что же случилось у вас такое, уважаемая Энринна?

Вот как, значит. Он знает ее настоящее имя.

Маг сидел, одну ногу распрямив, а другую согнув. Сверху на согнутой ноге лежала его рука. Взгляд Венитора был задумчивым — это Энринна видела даже в темноте.

Он, наверное, думал, что Энри будет ругаться и возмущаться, но не получил должного эффекта.

— Каюсь, я не сразу понял, что, или, если быть точнее, кто вы такая, вира. Но потом, узнав от одного нашего работника о том, что у Владыки, оказывается, была племянница, которая сбежала… Мне дали ее, а, вернее, твое описание, и тогда все стало ясно.

— Замечательно, — равнодушно отозвалась Энринна. Слезы уже перестали бежать из ее глаз, но кошка, которую она держала на руках, так и продолжала мурчать.

— Ты, пожалуй, думаешь, что сейчас я тебя схвачу, — Венитор провел рукой по темным волосам и вздохнул. — Поведу на казнь. Что там ещё в твоем воображении делают с вампирами? Но, знаешь, если бы я действительно хотел это сделать, то сделал бы ещё несколько часов назад. И…

Энри наконец повернула голову в ее сторону. Несмотря на то, что со стороны ее окна на улицу по-прежнему лился желтый цвет, который должен был стать в ее глазах отражением, взгляд Энри был полон льда.

Так, наверное, смотрят только на очень плохих людей.

— Мне все равно, — призналась она холодно. — Совершенно все равно. Не нужно меня запугивать. Можете хватать меня и прямо сейчас вести на огонь, на пытки, под венец, в жертву — да куда угодно.

— А мне — не все равно! — неожиданно воскликнул Венитор. — Я знаю, что это ты выпила дочь Эдвига. Я знаю, что тебе ничего не оставалось. И это я подстроил все так, чтобы Мирэлия и остальные маги поверили, что это сделала не ты.

— У меня болит голова, и я не понимаю, что ты хочешь мне этим сказать. И не хочу понимать.

— Да. Хорошо. Я — понял. — Венитор поднялся с земли. Потом, будто спохватившись, он достал из кармана бутылку, одну из тех, в каких обычно находится вино, и протянул ее вире.

— Зачем мне это? — поинтересовалась она.

— Это кровь. Без вина.

Энри чуть изогнула левую бровь и переспросила:

— Кровь?

— Вампиры — моя работа. Поэтому я имею доступ к тому процессу, когда вам собирают кровь. Тебе должно хватить этого на месяц, а, может, и больше.

— Больше.

— Вот видишь. А вообще, Энри, — он вдруг склонился к ней, — я советую тебе подумать над моим предложением.

— Каким?

— Переехать ко мне. Может, этим я и ограничиваю твою свободу, но, знаешь, в случае чего я смогу тебя защитить. Я пошел.

Не дожидаясь реакции Энринны, он скрылся за углом гостинки. И Энри даже не успела спросить, почему он вдруг решил взять виру под свою защиту, если учесть, что она была для него совершенно никем.

Нет, не так.

Она была дня него врагом.

Энринна поставила бутылку, ещё хранящую тепло рук Венитора, рядом со своим бедром.

Кошка на ее руках давно уснула.

Глава 5

Энринна не видела Венитора ровно три дня и три этих дня постоянно думала о нем.

Наверное, ее помешательство на одном единственном человеке было похоже на неизвестно откуда возникнувшую безумную влюбленность, но Энри совершенно не любила мага. Впрочем, она не испытывала к нему и ненависть. Да и равнодушие куда-то передвинулось.

Она сама не понимала, что сейчас испытывают к магу. Кажется, эта была благодарность… и почтение? Как будто Венитор являлся ее защитником. Но ведь он действительно спас Энри.

В любом случае, этими тремя ранними утрами в лавку приходила лишь одна Мирэлия, объявившая, что Венитор уехал, и Энринна очень радовалась этому, потому что не знала, что говорить своему неожиданному спасителю.

Потому что так просто не может быть.

Зачем тому, кто всегда охотился на вампиров, вдруг защищать одну из их представителей?

Наверное, это называют…

Энринна не могла озвучить свои догадки даже мысленно, потому что абсолютно в них не верила. А мысли материальны, вдруг в конечном итоге все окажется именно так?

В следующий момент все может измениться, это Энри уже поняла. Но все равно надеялась, что не увидит Венитора сегодня.

И оказалась неправа, потому что маг появился тогда, когда Энринна как раз продавала последний цветок эристы, находившийся в лавке. Венитор зашел к Кирме несмотря на то, что красное небо обуславливал не рассвет, а закат. И нуждался он не в товаре.

Хотя, это как посмотреть…

Кирма как раз копошилась с травами и не сразу заметила его приход, зато Энри увидела мага в первый же момент. И тот самый маг тут же отреагировал на это, улыбнувшись уголками губ.

Кирма, повернувшись к лавке, заметила его и протянул:

— Кто к нам пришел… Мы уже и соскучились по тебе.

— Соскучились? — переспросил маг, бросив короткий взгляд на Энринну, опустившую голову вниз. — Тогда я польщен.