А граната? Свидетели утверждают, что, отъехав от поста, Дзюба запихнул гранату в карман.

Гонка по ночным улицам, на этот раз с целью, известной только самому Олегу Николаевичу, продолжается до тех пор, пока машина не сталкивается с грузовиком, серьезно повредив при этом радиатор.

Тогда Дзюба едет к своим бывшим соратникам, позднее перешедшим к «башмакам», — братьям Бачевским, чтобы потребовать новую машину. Войдя, «здоровается» — расстреливает собаку. Когда на выстрелы выбегает хозяин, Дзюба, наведя пистолет уже на него, требует машину. Бачевский моментально сообразил, что откупиться от Дзюбы, да еще от вооруженного и взвинченного до невменяемости, за свое «отступничество» всего лишь машиной — милость небесная. Поэтому он поспешно выгнал из гаража свою «ладушку», а на ее место загнал разбитую «бээмвуху».

На новых колесах Дзюба посылает одного из охранников к себе домой проверить, там ли еще «Беркут», а сам направляется в гараж на Льдозаводской улице, где у него стоит еще одна машина. Здесь он отправляет оставшегося охранника с каким-то поручением и входит в гараж.

Тем временем посыльный добирается до дома Дзюбы на улице Шахтеров. И когда он осматривается — «Беркут» тут как тут. Вооруженного гонца берут тихо и, быстро допросив, отправляют спецгруппу по названному боевиком адресу, где, как предполагают, Дзюба сидит в своей машине в гараже и ждет.

Как только спецназовцы прикоснулись к двери гаража, раздался оглушительный взрыв, за ним еще несколько.

Когда отгремели взрывы и удалось сбить пламя, в развороченном автомобиле оперативники обнаружили обгоревший до неузнаваемости труп.

По официальной версии, рванула граната, которая, по клятвенным утверждениям посыльного и задержанного в тот же час охранника, была у Дзюбы, когда авторитет входил в гараж, — а затем детонировали хранившиеся там взрывчатка и боеприпасы, целый арсенал банды.

Что же произошло в действительности? Самоубийство? Или совершенно пьяный от водки, горя и ярости главный беспредельщик подорвался на своей гранате по неосторожности?

Но если проанализировать хронику ночи с 12-го на 13 июля, то создается впечатление, что Олег Николаевич постепенно трезвел, а не пьянел и, согнав хмель и ярость стрельбой, автомобильными гонками и «отравниванием» тех, кто попадался под руку, начинал действовать осмысленно и целенаправленно. Во всяком случае, ни посылка разведчика к своему дому, ни точное нахождение нужных ему адресов, ни вполне четкие команды и распоряжения не указывают на крайнюю, до полной потери самоконтроля степень опьянения.

Более вероятно, что после вспышки активности на Олега Николаевича накатило отчаяние от понимания полного разгрома и безвозвратности потери семьи, дочери и жены, которых он, по всем отзывам, очень любил. А по данным МВД, в войне Дзюбы с «башмаками» погибло около 30 человек, была уничтожена практически вся его бригада. Но неужели отчаяние настолько захлестнуло главного беспредельщика, что он решил покончить с собой? И рванул чеку «эргэдэшки», когда услышал звук моторов милицейских «уазиков» и шаги оперативников?

Возможно, и так, однако полной уверенности в этом нет.

Олег Николаевич не отличался устойчивой психикой, легко впадал в ярость, в неудержимое бешенство, но вот в депрессию — весьма редко.

Он проигрывал, но не отступал, мирился, но не прощал; так неужели сейчас, когда у него были еще возможности мстить, во всяком случае дорого продать свою жизнь, он доставит врагам такую радость?

И еще. Дзюба всегда был неплохим тактиком и всегда любил заниматься устройством тайников, запасных явок, укромных убежищ. Гараж на Льдозаводской улице был как раз одной из тщательно и заблаговременно подготовленных явок.

Умел он прилично работать с взрывными устройствами, во всяком случае, у подрывников его команды накладок не случалось.

И как-то совсем не верится, что не предусмотрел он запасного хода, не подготовил способ тайного отступления и фейерверка в честь закрытия еще одной страницы жизни.

Тогда становится более понятным, зачем ему понадобилось отправлять подальше обоих охранников. Одного — на разведку (неужели Дзюбе было так важно возвращаться этой же ночью в свой дом?), второго — домой, причем даже не позволил ему войти в гараж, так что парень не знает, не было ли там еще кого-то. И почему, наконец, взрыв раздался, едва прикоснулись к двери — будто сработала автоматика.

Да и у оперативников, осматривавших место гибели главного беспредельщика, есть вполне обоснованные сомнения: останки ли Дзюбы видели они в разбитом гараже и не стоит ли в ближайшее время ожидать воскресения из мертвых одного из самых жестоких крымских преступников?

А может быть, воскресение под другим именем и где-нибудь достаточно далеко от Крыма уже произошло?

С точки зрения легального бизнеса, дела в объединении «Русь» и у нескольких других дружественных предприятий шли нормально для нашей все еще необычной ситуации. Производилась продукция, и оказывались услуги, выплачивались в размерах, определяемых связями и квалификацией бухгалтеров, налоги, подсчитывались прибыли и убытки, ремонтировались пострадавшие в конкурентной борьбе точки и строились новые. В принципе, обычные радости и обычные трудности предпринимательства, лишенного особенных льгот, но еще не исчерпавшего инвестиционные ресурсы.

Что же касается черной стороны, собственно бандитов, то здесь дела обстояли совсем не так.

После короткого, но яркого расцвета для «башмаков» наступили тяжелые времена. Виктор Башмаков, не только преуспевающий предприниматель, но и глава группировки, был убит. В сражениях за наследство ХЛПК, с «греками» и «Сейлемом» полегло несколько бригадиров. Сводный брат Башмака, Станислав, находился в розыске.

Не способствовала башмаковскому укреплению и кровавая война с кланом Дзюбы.

Весьма ощутимые удары по своим предприятиям со стороны и конкурентов, и правоохранительных органов сказались на доходах. Башмаковские бригады несли потери, и, как это водится у бандитов, их лидеры стали нередко перебегать под другие, ставшие более могущественными «крыши».

Летом 1995 года на востоке полуострова и даже в самом Симферополе «башмаков» попытались потеснить татары (об этом читатель узнает из специальной главы).

Наконец, после татарских погромов «точек» и предприятий «башмаков» в Феодосии и Судаке на них всерьез наехала милиция. Несколько облав было проведено на крупных башмаковских «малинах».

Уже давно милиция присматривалась к крупному ялтинскому санаторию «Ай-Даниль», который облюбовала башмаковская братва и превратила в свою южнобережную резиденцию. Здесь «пацаны» отдыхали от ратных трудов, купались в море, загорали под крымским солнцем, набирались сил для дальнейших подвигов. Оперативники нагрянули неожиданно и накрыли на «базе» сразу 38 человек, многие из которых числились в розыске за различные преступления. Среди прочих оказались задержанными и два депутата местных советов, известные в криминальных кругах под кличками Даня и Карась. Правда, их через несколько часов отпустили — сработал депутатский иммунитет. У прочих «отдыхающих» в санатории было изъято семь единиц оружия.

В июле 1995 в разработку взяли джанкойскую бригаду некоего Фили — заметной фигуры в «семье» «башмаков». Позже за нею последовала уже упоминавшаяся чеченская команда, несколько удачных разработок было проведено в Севастополе.

Серьезные неприятности появились у башмаковских группировок в Керчи и Феодосии, которые были более или менее тесно связаны с основным кланом. А на Южном Берегу все больше и больше занимал ведущие позиции «Сейлем», о котором разговор еще впереди. О полном уничтожении «семейства» говорить и теперь не приходится. Еще и в текущем году берут башмаковскую братву, например рэкетиров, еще идет подпольный бизнес на суррогатной водке, наркотиках, оружии, еще собираются «торпеды» и «быки» на выколачивание долгов и бандитские «стрелки» и «разводки», но все это уже — на излете. Иных уж нет, а те далече.