Вспышки озаряли ущелье рисуя мгновенные контрастные фото.
Никто не пошел по его следу.
Настала тишина и сполохи от догорающего костра освещали окрестности уже совсем скудно.
Лаки перебрался на местечко повыше, когда уже ноги от холода стало сводить судорогой. Костер возле челнока погас и настала абсолютная тьма. Даже звездного неба над головой не разглядеть.
Не сомкнув глаз он встретил рассвет с револьвером наготове.
Когда пришли серые предрассветные сумерки, Лаки осторожно подобрался ближе к челноку. Нашел возле люка два обгоревших до неузнаваемости тела. Никто его здесь не подстерегал. «Эльфы» решил изменить тактику?
Вверх по течению идти нет смысла, там ущелье смыкалось и превращалось в каменный коридор из которого не выбраться. Оставался только один путь-обратно.
Он позавтракал консервированным мясом, вдыхая запах горелого человеческого мяса.
Как там говорили древние? Труп врага приятно пахнет?
Очень верное замечание…
Через два часа, когда Лаки вышел на кромку леса, ветки деревьев дрогнули на камни вышли трое парней, перекрывая ему путь дальше. Одеты как лесные жители. Замшевая одежда с бахромой, на шеях ожерелья из звериный клыков. Все трое не старше Лаки. Длинные светлые волосы завиты в косы и уши у них самые что не на есть эльфийские-острые…
У каждого в руке по длинному примитивному ножу. Лучники сидят в кустах?
Лаки осторожно положил руку на рукоятку револьвера, заткнутого за пояс. Успеет он его достать? Звякнул металл.
У его ног приземлился на камни нож. Рукоятка костяная, обвита трехцветным шнуром.
— Бери нож и дерись как мужчина, колдун! — сказал один из эльфов на галакте с легким гортанным акцентом.
— Зачем нам драться? Я хочу уйти из ваших гор.
— Дерись или умри.
— Опять?
Судорога пробежала по лицам «эльфов».
— Мы опять убьем тебя, но в этот раз тело сожжем…
Третья глава
Лаки одним движением сбросил на камни ранец и выдернул из-за пояса револьвер.
Эльфы бросились на него втроем, молча.
Три выстрела в упор. Промахнуться невозможно. Тяжелые тупорылые пули как ударом кулаков отбросили тела на камни. Двое шевелились, третий уже нет.
Лаки пинком отшвырнул в сторону грубый нож.
— Не люблю фехтование на ножах. Особенно когда трое на одного.
Лаки нагнулся чтобы поднять ранец и поэтому первая стрела из кустарника пролетела над головой.
Просто вжик и все…
Он плюхнулся на живот. Лязгнула еще одна стрела по камням. Быстро перевернул на бок тело эльфа и укрылся за ним.
Лучник утихомирился. Не хочет дырявить мертвеца?
«Он там один или их несколько?»
Гладкий галечный пляж не оставлял выбора для тактики. Лежать за трупом и ждать сумерек…
Тупая оборона-почти поражение-так кажется учили в тактическом классе?
«Так не пойдет…»
Эльфы тоже не желали ждать ночи. Чей-то меткий камень ударил по запястью правой руки. Лаки услышал легкий треск ломающейся кости, а потом пришла жгучая боль.
Он схватил револьвер левой рукой, щурясь на солнце, светившее из-за кромки ущелья, успел два раза нажать на тугой спуск…
Второй камень попал в голову, но боли он уже не ощутил…
… Приходить в себя с головной болью-хреново…
Еще хреновее осозновать что висишь вниз головой голышом, привязанный веревкой за ноги к могучей ветке.
Лучи солнца прорываясь через листву светили в глаза налитые кровью. Словно песка за веки насыпали…
Посмотрев вниз он увидел землю очень далеко.
«Не поленились, сволочи, вот куда затащили…Обещали сжечь-обманщики!»
Хорошо что руки связать не удосужились. Правая рука прекрасно слушалась. Никаких следов перелома.
«Сколько же я тут вишу?!»
Лаки принялся раскачиваться, с каждым разом увеличивая амплитуду, но прошло довольно много времени, прежде чем ветка дерева оказалась в доступности для рук. Ухватиться получилось не с первого раза. Сорвал пару ногтей…Наконец, извиваясь как червяк, он забрался на ветвь сверху. Полежал, на животе, набираясь сил. Во рту вкус желчи и горло дерет…
Потом отломав ветку поменьше, Лаки долго ковырялся с узлами на веревке. Хорошо что не синтетическая, а натуральная…В перерывах между раундами борьбы с веревкой, он огляделся и наметил дальнейший маршрут. Конечно же обратно к ущелью. В челноке еще оставались припасы…
Только к сумеркам ему получилось спуститься до земли. Руки и ноги дрожали. Живот сводило спазмами в тугой клубок.
Возле дерева, между могучими, шершавыми корнями валялись его башмаки и комбинезон, пропитанные засохшей кровью и заскорузлые до твердости картона. Лаки обулся и обмотав бедра грязным комбинезоном, двинулся вниз по склону. Заметил под деревьями белые шляпки грибов, набрал охапку. Понюхал, попробовал на язык. Вроде не горчат. Вкус нейтральный. НА ходу сжевал кусочек.
Следовало выждать два часа. Но желудок урчал, требуя добавки. Добравшись до горной речки, съел все грибы без остатка. Напился, умылся вымыл все тело, простирал комбинезон и отжав, надел, пусть сохнет на ходу! От ледяной воды руки потеряли чувствительность.
Через два часа он вывихнул ногу на камнях и ругаясь сквозь зубы, заполз под кусты. Шумела вода в реке.
Боль в ноге постепенно притупилась и он заснул.
Проснулся от утреннего холода. Поднялся на ноги. Вывих конечно же излечился.
«Спасибо, мама, за прекрасные гены!»
Над рекой висел плотной пеленой туман и капли росы на листьях кустарника казались крохотными алмазами.
Стоя на берегу безымянной речки Лаки внезапно поменял свое решение. Он не пойдет к челноку, он пойдет в горы. Судя по свету на востоке, там где поднималось солнце-юг-вон там! Вступать в очередной бой с безумными эльфами совсем не хотелось. Сколько бы он не убил-их все равно больше и оставшиеся в живых его одолеют в любом случае.
Лаки выломал дубинку покрепче и двинулся прочь от реки, на юг.
Идти пришлось вверх по склону, даже не идти, а иногда карабкаться по каменным уступам, хватаясь за корневища и ветки. Грибов он не встретил, зато наелся каких-то сизых, терпких ягод. Через час живот скрутило так что идти не стало возможности. Рвота и понос терзали Лаки почти два часа попеременно. Рот пересох и все тело дрожало. Свернувшись в клубочек он лежал на боку, обхватив живот руками и ругался на себя последними словами. Впрочем через час примерно все улеглось. Вернулись голод и жажда.
На ночь Лаки обосновался в небольшой пещерке на склоне, с видом на долину реки и страдая от жажды с трудом забылся.
Проснулся рану утром и весело провел время вылизывая росу с травы и листьев. Теперь он жалел о том что не вернулся к челноку опять. Вода рядом и грибы съедобные встречаются…
К полудню он выбрался из леса и оказался на каменистом голом склоне. Дальше скалы стояли стеной и без веревок и горного оборудования нечего было и думать их преодолеть.
Лаки двинулся параллельно скальному отрогу, мечтая о глотке воды и кусочке черствой лепешки.
Через час он выбрался к ручью падающему со скалы небольшым, но шумным водопадом и напился до отвала.
Сидел долго на камушке, щурился на заходящее солнце и слушал как плещется вода в животе.
Впервые за эти дни подумал про Стефанию.
«Надеюсь она в лучшем положении сейчас чем я».
О будущем Лаки старался не думать. Вот выйдет из гор на равнину, тогда и подумает что делать дальше.
Потом он спустился к деревьям, наломал лапника и устроил селе ложе, колючее, но мягкое… Сны к нему приходили сумбурные и безсвязные, так что проснувшись, он ничего не смог вспомнить. Оставалось только тягостное чувство что ночной бред продолжится и при свете дня.
Напился воды и отправился дальше по кромке между скалами и лесом.
Через некоторое время он понял что идет вниз по склону. Остановился, огляделся. Слева каменная стена отвесных скал, справа смешанный лес, вцепившийся изо всех сил в каменистые склоны. Иного пути не оставалось.
