В исторической литературе выделяются три периода в деятельности Русского бюро ЦК РСДРП в годы Первой мировой войны: с начала войны до 5 ноября 1914 года, с осени 1915 до весны 1916 года, с ноября 1916 до победы Февральской революции37. Целесообразно и мемуарную литературу разделить на три группы (по данным периодам).
К первой группе, прежде всего, относятся воспоминания большевиков – членов IV Государственной думы: А.Е. Бадаева, Ф.Н. Самойлова, Г.И. Петровского, а также мемуары Н.К. Крупской, А. Митревича, А.Т. Радзившевского (Р. Арского), Н.Н. Крестинского, Г.Л. Шкловского38. Ко второй группе можно отнести воспоминания Н.К. Крупской, А.И. Елизаровой, В.Н. Залежского, А.Г. Шляпникова, С.И. Гопнер, А.А. Андреева39..Третью группу составляют мемуары Т.К. Кондратьева, В.С. Попова, Н.Ф. Свешникова, Е.Д. Стасовой, М.Г. Павловой40 и упомянутые воспоминания Н.К. Крупской, А.И. Елизаровой, А.А. Андреева, А.Г. Шляпникова.
Некоторые мемуары (Н.К. Крупской, А.И. Елизаровой, А.А. Андреева, А.Г. Шляпникова) освещают несколько этапов деятельности Бюро ЦК, что помогает более последовательно и полно представить работу Русского бюро ЦК РСДРП по руководству партийными организациями России и его связи с Заграничным бюро ЦК.
Особый интерес представляет исследование мемуарной литературы при подходе к вопросу об определении первого состава Бюро ЦК в годы войны. В отечественной исторической литературе лишь в 1964 году было высказано и обосновано мнение о существовании и деятельности Русского бюро ЦК с первых дней войны41. Обосновывалось это мнение, главным образом, путем привлечения обширного круга мемуаров, содержащих ценные сведения по данному вопросу. И в дальнейшем исследователи настоящей проблемы обращаются к мемуарам как важному источнику при определении первого состава Бюро ЦК в годы войны42.
Действительно, в данном случае мемуары являются основным историческим источником. Еще в 1924 году в воспоминаниях А.Е. Бадаева отмечался факт существования с самого начала войны Русского бюро ЦК РСДРП в лице большевистской фракции IV Государственной думы43. В дальнейшем А.Е. Бадаев более подробно освещает ряд организационных моментов в деятельности Бюро ЦК первого военного состава44. Другой член «пятерки» – Ф.Н. Самойлов – подтверждает высказывание А.Е. Бадаева о деятельности Бюро ЦК в это время, прямо указывая на то, что фракция большевиков совместно с «несколькими уполномоченными ЦК» осуществляла связь с заграницей и крупнейшими партийными организациями на местах, являясь до ноября 1914 года «основным организующим и руководящим… центром всего революционного рабочего движения …»45. Большую ценность представляет свидетельство Н.К. Крупской о том, что 6 сентября 1914 года В.И. Ленин передал свои тезисы о войне Ф.Н. Самойлову для «русской части ЦК»46. У Г.Л. Шкловского мы находим высказывание о присоединении «русской части ЦК» в середине октября 1914 года к ленинским тезисам о войне47. Эти данные находят подтверждение в биографической хронике В.И. Ленина, где говорится о том, что 16 октября 1914 года В.И. Ленин получил сообщение об одобрении Русским бюро ЦК и партийными организациями в России «Тезисов о войне» и присоединении к ним48. Важной вехой в распространении революционных идей в России стала Циммервальдская конференция европейских социалистических партий, прошедшая 5–8 сентября 1915 года в Швейцарии, на которой большевики решительно выступили против «революционного оборончества». Эта позиция нашла широкий отклик не только в большевистской среде, но и у части меньшевиков49. Таким образом, мемуарная литература весьма убедительно доказывает положение о существовании Русского бюро ЦК РСДРП с первых дней войны и тем самым выступает в роли важного исторического источника.
Деятельность Бюро ЦК первого военного состава развивалась в различных направлениях. Для нас наибольший интерес представляет организационная работа Бюро в тот период. Одним из важнейших организационных мероприятий явилось известное совещание «пятерки» с партийными работникам в Нейволе (30 сентября – 1 октября 1914 года), которое, по словам Ф.Н. Самойлова, выступило в роли руководящего центра50. Здесь же автор останавливается на ходе и результатах этого совещания. В воспоминаниях А.Т. Радзишевского (Р. Арского) и Н.Н. Крестинского содержатся оценки работы и значения совещания в Нейволе51. Эти мемуарные данные свидетельствует о том, что настоящее совещание выдвинуло на повестку дня вопрос о подготовке и проведении Всероссийского общепартийного совещания, которое должно было послужить дальнейшему восстановлению и укреплению партийных организаций на местах, а также способствовать установлению прочных связей периферии с центральными партийными органами. Наиболее подробные сведения о подготовке Всероссийского совещания, его ходе и результатах содержатся в воспоминаниях активных его участников: А.Е. Бадаева, Г.И. Петровского, А. Митревича52. Источниковое значение данного материала велико по причине практически полного отсутствия документальной базы по этому вопросу.
Значительную роль в укреплении партийных организаций России сыграли неоднократные поездки большевистских депутатов в различные города страны, в ходе которых восстанавливались связи, создавался крепкий местный актив. Ярким свидетельством тому служат воспоминания Ф.Н. Самойлова о своей поездке в Иваново-Вознесенск и встречах с местными большевиками, что способствовало идейному и организационному укреплению этой партийной организации53, а также мемуары Д.З. Лебедя о роли Г.И. Петровского в выработке революционной тактики в деятельности Екатеринославской организации большевиков54. Мемуары не содержат сведений об аналогичной деятельности других членов «пятерки». Между тем известно, что в августе и сентябре 1914 года М.К. Муранов объехал рабочие промышленные районы Урала, Поволжья, Харькова; Н.Р. Шагов побывал в Костроме и губернии и т. д. Выступая перед членами партии и рабочими, большевистские депутаты вели антивоенную агитацию, призывали к саботированию оборонных мероприятий правительства, предлагали использовать военный кризис в интересах развития революции55.
К сказанному следует добавить, что все документы, разработанные и утвержденные депутатами (ответ Вандервельде, резолюция об отношении к материальным сборам в связи с войной, ряд листовок), исходили из центра партийной работы в России и носили общепартийный характер. Кстати, ответ Вандервельде был опубликован в «Социал-демократе» за подписью ЦК РСДРП56.
Таким образом, мемуарная литература убедительно доказывает то, что большевистская фракция IV Государственной думы была первым и совершенно официальным составом Русского бюро ЦК РСДРП в годы войны и в этой роли провела значительную работу по укреплению позиций большевиков в стране. Надо отметить, что тогда Г.И. Петровский являлся членом ЦК, А.Е. Бадаев был кандидатом в члены ЦК, остальные члены фракции – были доверенными лицами ЦК РСДРП. То есть «пятерка» приняла на себя функции руководящего партийного центра в России и успешно их выполняла вплоть до ареста 5 ноября 1914 года. После ареста большевиков-депутатов В.И. Ленин, обеспокоенный положением дел в стране, ставит вопрос о воссоздании Русского бюро ЦК. Он пишет: «”Правда” воспитала тысячи сознательных рабочих, из которых вопреки всем трудностям подберется снова коллектив руководителей – русский ЦК партии»57. В его словах заключалась не только постановка вопроса о восстановлении бюро ЦК, но и глубокая вера в успех дела. Руководствуясь этим, большевики России начали работу по воссозданию руководящего партийного центра в стране.
