Персиваль Грейвз, хуйло ты тюленье, у тебя есть хоть какие-то понятия о морали?.. — спросил он себя. — Совесть?.. Нравственность?.. Как ты можешь, как ты смеешь об этом думать?
Пф!.. Тоже мне, образец добродетели, — равнодушно отозвался внутренний голос. — Мог бы, между прочим, помочь мальчику. Ты же вроде искал, как бы ему помочь? Ну так помоги. Дай ему заработать. Это же легко: он берёт в рот, ты ему платишь, все в выигрыше: ты доволен, он при деле. Если б ты ему хорошо платил, он бы ушёл от своей приёмной мамаши, снял бы комнату, со временем нашёл бы другую работу… Но ты же не ищешь лёгких путей, да, Персиваль?.. Ну, как знаешь, как знаешь…
Грейвз дрогнувшей рукой взялся за виски, опрокинул залпом, чтобы смыть тошноту в горле.
Фоукс стрелял глазами по дымному залу, пил шампанское. Красивый. Изящный, отлично одетый, игривый юноша. Грейвз был к нему так равнодушен, что хотелось отослать его обратно к бару и просто уйти.
Уйти, а потом, по привычке, не сдержаться, пройтись мимо той самой церкви, вздрагивая от нарастающего возбуждения, если повезёт — заметить Криденса, подойти к нему, просто поговорить, минуту, не дольше… Тот будет рад. Потом уйти, быстро. Нет, Персиваль, нет, ты всё чаще к нему приходишь. Так нельзя. Ты теряешь контроль. Что ты нашёл в этом Криденсе, Персиваль, что?.. Это проклятие?.. Наваждение?.. Это безумие?..
Мысли о Криденсе уничтожили весь эротический настрой. Захотелось немедленно вернуться в Нью-Йорк, отыскать парня, взять за плечи, встряхнуть и сказать: мальчик, если тебе предложат какую-нибудь гнусность, даже если я сам предложу — не смей соглашаться, никуда ни с кем не ходи, я приказываю тебе, понял?..
— Артур?.. — на бедро Грейвза легла тёплая рука, погладила, царапнула ногтями брюки. — Выдалась тяжёлая неделя?..
Да… тяжёлая неделя. А до неё выдалась тяжёлая жизнь.
— Пойдём, — сказал Грейвз. — Я хочу отвлечься.
Фоукс послушно поднялся, захватил недопитую бутылку шампанского. Грейвз провёл его мимо бара, под завистливыми взглядами скучающих проституток. Фоукс не удержался и по-мальчишески показал им язык. Длинный, кстати. Вышибала у лифта спрятал доллар в ладонь и с грохотом отодвинул решётку.
— На самый верх, — велел Грейвз.
Понятливый коридорный в обмен на другой доллар проводил их к свободному номеру.
— Фоукс. Ты подумал, что хочешь взамен?.. — спросил Грейвз, закрыв дверь на замок.
— Да, есть одна идея. — Тот подлил шампанского в свой бокал, отпил крупным глотком. — А я могу сначала поцеловать вас?..
— Я не… Нет, — отозвался Грейвз. Сел на край кровати, на аккуратно заправленное вишнёвое покрывало. — Я не люблю целоваться.
— Жаль… я люблю, — Фоукс заискивающе улыбнулся.
— Иди сюда, — Грейвз развёл ноги и похлопал себя по колену. — Так, давай без увёрток. Можешь не набивать себе цену, просто скажи, сколько ты хочешь. У меня нет настроения болтать.
Фоукс сел на колено, потянулся к узлу волос на затылке. Вытащив длинную шпильку, прогнулся, будто потягивался после глубокого сна. Волосы рассыпались по плечам, Грейвз не удержался, погладил его по спине.
— Я хочу… — нараспев сказал Фоукс, глубоко вздыхая и вытягивая руки в стороны, — я хочу вас.
— Что значит…
Договорить или хотя бы удивиться Грейвз не успел. Ему в шею, под самый затылок, воткнулся твёрдый кончик волшебной палочки.
— Это значит — тебя, Персиваль Грейвз, — отбросив игривость, сказал Фоукс, и Грейвз почувствовал, как характерная холодно-щекочущая волна обездвиживания пролилась от затылка к коленям. Фоукс поднялся, поигрывая палочкой… Волшебной палочкой, а не китайской шпилькой.
— Мерлин!.. — с каким-то злым торжеством воскликнул Фоукс. Его голос изменился до неузнаваемости. Стал жёстким, холодным, ни следа былой томности. — Скажи, острые ощущения, правда?.. Извини, не те, какие ты ждал — но уж чем богат, — Фоукс стоял и улыбался, поигрывая палочкой. — Эх, Перси, какой же из тебя директор магической безопасности, если тебя так легко купить на маггловскую задницу?.. А представляешь, — Фоукс наклонился к его уху и зашептал, — какой скандал будет, если это попадёт в газеты?..
Грейвз представлял. Он не отмоется. Формально он не нарушал Статут о Секретности, никто из юношей, с которыми он встречался, не знал, кто он — но кого это будет волновать, когда пойдут разговоры, как директор Департамента магической безопасности тайно поёбывает молоденьких не-магов?..
Он смотрел на Фоукса и ждал, чего тот попросит. Кому-то стал известен его маленький грязный секрет, кто-то захотел на этом сыграть. Что будет дальше? Просьба об услуге? Или ему сразу назовут сумму, за которую можно купить молчание?.. Ну, а чего ты ждал, Персиваль?.. Надо было быть осторожнее. Проверять на себе следящие чары… хотя бы.
— У тебя есть вопросы, — сказал Фоукс. — У меня бы тоже были. Я с радостью дам тебе ответы, только давай уединимся где-нибудь подальше отсюда. Там, где нас точно никто не потревожит… Согласен?.. По глазам вижу, что согласен.
Фоукс взял его за плечо — и аппарировал.
В комнате было тихо, из разбитого окна просачивался солёный бриз и запах моря. Под ногами был деревянный пол, крашеный белым, под задницей — сиденье стула. Персиваль встряхнул гудящей головой и проморгался. Он не помнил, как сюда попал. Он помнил, как вышел сегодня из дома… Был вечер пятницы. Он куда-то направлялся, но не мог вспомнить, куда. Что он обычно делал вечером пятницы?..
— А, ты очнулся.
Из-за спины вышел мужчина. Они никогда не встречались лично, но в пухлом досье Геллерта Гриндевальда колдографий было достаточно. Белые волосы, модная стрижка, короткие аккуратные усы. Он стряхивал с палочки во флакон серебристую нить воспоминаний.
— Это твои, — сказал он, заметив взгляд Грейвза. — Видишь ли, ты проиграл мне дуэль, но я не хочу, чтобы ты помнил — как именно. Некоторые секреты лучше приберечь. Хотя, конечно, ты сражался, как лев, — Гриндевальд издевательски улыбнулся.
Грейвз дёрнулся и обнаружил, что руки скованы чарами за спиной, даже пальцы не шевелились. От рывка плечи заныли.
— Не советую тебе делать резких движений, Перси, — сказал Гриндевальд, затыкая флакон пробкой и убирая в карман. — Кстати, колдовать тоже не советую. Я знаю, что ты мастак в беспалочковой и невербальной, так что принял некоторые меры предосторожности.
— Это какие же? — спросил Грейвз.
— Не хочу портить тебе сюрприз. Попробуй — узнаешь, — тот пожал плечами.
Грейвз глянул за окно. Оно было слишком грязным и мутным, чтобы что-то разглядеть, но там была какая-то зелень и кусок светлого неба.
— Что это за место?.. — спросил он.
— Остров. Достаточно далеко от континента, чтобы ты не мог аппарировать. И не пытайся, бежать тебе, дорогой мой, некуда, — Гриндевальд снисходительно похлопал его по плечу.
— Далеко — это сколько в милях?.. — уточнил Грейвз.
— Да-ле-ко, — по слогам повторил тот и улыбнулся. — Ну что, Перси, поговорим?..
— Что тебе нужно?.. — спросил Грейвз, поводя плечами, чтобы не так ныли.
— Деловой подход, молодец, — Гриндевальд усмехнулся. Зубы у него казались острыми, чуть ли не заточенными. — Я уже вижу, что нас ждёт долгое и плодотворное сотрудничество.
— На долгое на твоём месте я бы не рассчитывал, — Персиваль посмотрел на короткую косую тень от окна, оценивая время суток. — Сколько сейчас времени? Утро субботы, часов одиннадцать?.. Если в понедельник я не появлюсь в Департаменте, меня будут искать.
— А кто сказал, что ты не появишься?.. — удивился Гриндевальд. Он прокрутил в руках палочку, сунул её в рукав. — Я, пожалуй, присяду. Нам о многом надо поговорить.
Он вышел в соседнюю комнату. Грейвз огляделся. Разбитое окно, краска на раме отслаивается чешуйками. Окно старое, краски пять-шесть слоёв. Значит, и дом старый. Белый пол, лохмотья полосатых обоев на стенах, болтаются лоскутами от сырости. Дом заброшен лет десять, двадцать назад. Никаких шансов, что мимо проплывёт лодка с не-магом.
