Всё законно, как бы, чинно,
Держит жирный штырь у рта…
Возмущаться нет причины?
Обнаглела борзота!
Тешьтесь, для откорма свиньи!
Вы – отрыжка суеты.
Скоро выпадут вам вини,
С ними – чёрные кресты.
Мир под кучей гениталий,
По придумке от… воров.
У чинуш в башке фекалий…
Всё понятно, будь здоров.
Эти твари так умело
Тень наводят на плетень.
Загнобила до предела
Мерзкой жизни хренотень.
– Больше к гнидам нет вопросов,-
Гном не стал мечту скрывать. -
Время дрючить кровососов
И в земельку зарывать.
Людям радости бы, счастья…
Я трепаться не привык.
А дерьму различной масти
Будет хрен на воротник!
Гном, конечно, прав повсюду.
Ясно мне, где день, где ночь…
Я немного здесь побуду
И уйду отсюда прочь.
Ведь в моей стране народы
Замечательно живут.
В ней не правят сумасброды,
Деньги платятся за труд.
Беспредела нет в зарплатах
И чиновник не блажит…
Нет ни бедных, ни богатых.
Всё ведь всем принадлежит.
Люди счастливы, как песни,
Справедливое житьё.
Нас не грабят мракобесы,
За решётками – жульё.
Может, я соврал моментом.
Ведь нельзя же без прикрас…
Здесь же правит интервенты.
А такое – не про нас.
Президент у нас хороший,
Пламенно в народ влюблён.
Не мантулим мы за гроши,
Процветаем, как и он.
С грустью пёрнул гном-бедняжка,
Не нарочно, он не псих.
Просто стало гному тяжко
И обидно за своих.
Чтобы мысль была короткой,
Я общенье упростил,
Из мешка бутылку с водкой
Я достал и… угостил.
Не был гном в душе холопом,
Зрел протест его внутри.
Звали старикашку Пропом
Умники и тупари.
Проп нормальный был, не гнида,
Не замызганная кладь.
Лучше не отыщешь гида,
Чтобы малость погулять.
Показал рукой мне замок,
Где с рекою слился луг.
Проживал без всяких рамок
Олигарх в нём и говнюк.
– Звать Страшилищем порчушку, -
Проп заметил, – он не раз
Припадал к Большой Кормушке,
Поимел и нефть, и газ,
Лес, алмазы, да иное.
Средь разбойников он свой.
Чмо нахальное, блатноё,
Перекормленный шпаной,
Миллиарды на кармане…
Люди гадам – по хренам.
Он в России, как в шалмане
По утрам и вечерам.
Лично я ему покуда
Не дарил великих благ.
Всё прибрал к рукам паскуда,
Оттопырил у бродяг,
Обобрал людей обычных…
Бесы вбили нас в долги.
Эта нечисть из столичных.
С ними спорить не моги!
Он – Страшилище с рожденья.
Цвёл когда-то при вождях…
И мечтаю каждый день я,
Чтоб его увидеть прах.
Спорить я не стал, однако.
Быть Стращилищем – позор.
Загрызи его собака!
Заруби его топор!
2.
«Не думай о секундах свысока».
Поэт был гениален. Всё законно.
Стоят они, как шкворень у быка,
Когда вы в гроб легли до… пенсиона.
Страшилищ много… Не долбить вола!
Все круговой повязаны порукой.
Приятели и родичи козла…
Стал с ними президент последней сукой.
Да, впрочем, был таким с рожденья он,
Продажной шкурой. Жополиз – без риска.
Его назначил царствовать на трон
Палач первостатейный чмырь Редиска.
Покивал он пьяной рожею:
– Пусть Подонок правит бал.
Он по жизни отмороженный,
По-рождению, вандал.
Олигархам служит верою,
Он давно под них прилёг.
Стал продуманною стервою
Этот славный паренёк.
Нынче родичи Редискины
Процветают – на мази.
Стали все Подонку близкими.
Здесь хоть хреном тормози!
Он повязан с Прибамбасками
И с подобною роднёй.
Мир сверлит свиными глазками
И в мороз, и в летний зной.
Он людишек околпачивает,
Олигарх и не дурак.
Членом груши околачивает…
Неспроста и не за так.
Подошли мы к замку грозному,
Рай страшилищный сполна.
Все охранники серьёзные,
При оружии шпана.
Вдруг Страшилище увидел я
Над забором, в вышине.
Зрелище меня обидело,
Но устроило вполне.
Окруженный весь холопами,
На террасе дармовой
Кофе пил он красной жопою.
Извращенец, оё-ёй!
Проп сказал мне, успокоя:
– Шура, не гони бузу!
У него лицо такое,
Жопа, как у всех, внизу.
Понял я, магнаты сраные,
(Как я раньше не вникал?).
По своей натуре странные,
Будто поросячий кал.
Шли к Страшилищу разные гады,
Вероятно, брели на банкет.
Проп про всех рассказал. Это ж надо!
Много знал, хоть почти не брюнет.
В бардаке мне соседнем тревожно,
Как жуку в лошадиной моче.
Появлялась за рожею рожа
С кипой роз на бугристом плече.
Шла лохань… пенсионного фонда,
С круглой задницей. Шарм городской.
Если проще, она – анаконда,
На крови разжирела людской.
А когда-то была шалашовкой
И давала толпе у ручья.
С грандиозной такой подготовкой…
Эта старая стерва ничья.
На хренах поднялась она сходу,
Ей Страшилище дюже помог…
Он когда-то в далёкие годы
Член, понятно, носил между ног.
Стала грозной начальницей сука,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
