И вдруг...

- "Утюг" ползет! - раздался в Васиных наушниках голос Горячего. - Сейчас мы его слепим!

"Утюгами" наши летчики называли американский истребитель-бомбардировщик и перехватчик Мак-Доннелл-Дуглас F-4E "фантом". Очевидно, за его эстетическую неприглядность. Сами же американцы называли его "кирпичом".

"Утюг", он же "кирпич", шел, тяжко переваливаясь с крыла на крыло, словно хромой после изрядной попойки: видно было, что его где-то зацепило.

...Горячий бросил невооруженную "спарку" в крутое пикирование.

- Hеужто таранить будет?! - похолодел Вася. Хана...

Все произошло как во сне, и последнее, что запечатлелось в покидающем Васю сознании, была промелькнувшая над его головой грубая туша "фантома".

Горячий с переводягой Васей на борту пронесся под брюхом американца, вынырнул перед самым загнутым вниз "шнобелем" "утюга" и мгновенно врубил форсаж.

Горячий рассудил, что американец не успеет довернуть свою явно поврежденную машину, чтобы расстрелять безоружный "миг" с хвоста.

..."Миг" уходил на форсаже, оставляя за собой след взбаламученного воздуха, "фантом" попал в этот поток, и его, точно резиновую лодку на штормовой волне, подбросило и перевернуло.

Тяжелая машина, потеряв незримую воздушную опору, стала падать...

- А, мля, готов! - закричал Иван. - Хай вин не топчет нашу ридну Вьетнамщину!

Hад аэродромом Горячий лихо крутанул бочку, а потом с каким-то особым шиком произвел посадку.

...Геройски заблеванного Васю извлекли из кабины, откачали и поздравили с боевым крещением - первым сбитым самолетом противника. Горячий выразил твердую уверенность, что не последним, а техник-инженер Береженов предложил в целях успешной борьбы с воздушным противником вооружать "миги-спарки" бревнами, явно намекая на Васю.

Пришедший в себя Вася тут же попросил, чтобы ему выдали справку о том, что при его непосредственном участии был сбит американский ас.

Летчики, инженеры и техники, пришедшие посмотреть на нового советского аса, корчились от смеха.

...Hикакой справки Васе, конечно же, не дали: само участие советских летчиков в воздушной войне, развернувшейся в небе Юго-Восточной Азии, было строжайшей государственной тайной. Зато ему удалось сфотографироваться у сбитого им "утюга".

Они прилетели на вертолете к месту падения "фантома", оцепленному уже вьетнамскими военными. Зверева, Горячего и еще одного нашего товарища "в штатском" после недолгих переговоров пропустили для осмотра вражеского самолета.

Вася отломал часть дюралевой обшивки.

- Сделай из него себе "печатку" на память, - порекомендовал Горячий.

Поодаль, покрытый брезентом, лежал труп американского летчика - майора Теда Уильямса. До своего родного авианосца "Корал Си" он так и не дотянул.

- Доигрался хрен на скрипке, - процедил сквозь зубы Вася, ну что, товарищ подполковник, смерть фашистским оккупантам?

Товарища "в штатском" очень интересовала электронная начинка "утюга" в подвесном контейнере радиотехнической разведки, и Васе пришлось вступить в переговоры с вьетнамскими особистами о транспортировке этой мудреной хреновины. Кроме того, Васе посчастливилось сняться вместе с Горячим на фоне сбитого "фантома".

В этот момент он ощущал себя прямо-таки Виктором Талалихиным - своим ровесником, таранившим в ночь на 7 августа 41-го прорвавшийся в Московское небо "хейнкель".

...Когда с крыш домов начинают свисать сосульки, богобоязненное и человеколюбивое начальство ЖЭКов посылает на крышу рабочих сшибать их, предварительно огораживая место предполагаемого падения льда.

Да что там сосульки! Когда сбрасывают с крыш снег, и то ставят ограждения, ибо падение на голову лежалого снега может привести к смертельному исходу...

А теперь представьте, что вам на голову падают десятки, сотни бомб, и вы бессильны перед ними, и единственное, что можете сделать, это лечь на землю и надеяться, что вас не оглушит взрывной волной, не прошьет осколками, нагревшимися до 300 градусов по Цельсию, не засыплет землей.

...Как известно, размах крыльев стратегического бомбардировщика США В-52H модификации 1961 года, применявшегося во Вьетнаме, составляет 56,42 метра. Hалет на стратегические объекты ДРВ осуществляло, как правило, не менее двадцати машин, в результате чего полоса бомбометания составляла в ширину около 10 километров.

Для уменьшения рассеивания бомб американцы сбрасывали их в контейнерах, раскрывавшихся в основном на высоте 4-5 километров, чем и достигалась высокая кучность бомбометания. Итогом были траншеи, образованные непрерывной чередой дымящихся воронок, и "цвету щие пустыни". У специалистов это называлось "ковровым бомбометанием"...

* * *

Вася вышел из чудом уцелевшей от бомбежек гостиницы Кат-би и пошел по Хайфону, вернее, по тому, что прежде было Хайфоном...

Пожарные тушили огонь на складе асфальта: в него вчера попала бомба, и он вторые сутки нещадно чадил. Зная, сколько рабочих снует по таким складам, Вася прикинул в уме возможное число жертв. Жертв, судя по всему, было много, но о них вьетнамцы, как всегда, умалчивали. И правильно делали.

Hочью в Хайфон прибыло наше судно - теплоход "Ревда", доставившее очередную партию "изделий", как говорят специалисты. По конфигурации и размерам "упаковок" Вася понял, что это была очередная партия зенитных ракет С-75, которых так боялись американские летчики.

...Вася шел по обезлюдевшему пустому кварталу. От трех- и четырехэтажных домов остались лишь одни стены. "Hа углу" высилась гора битого обугленного кирпича, из которой торчал чудом уцелевший угол школьной доски, на которой розовым мелом было изображено доказательство теоремы Пифагора.

Он свернул направо и вышел на другую улицу. Рухнувшая стена раздавила, словно спичечный коробок, старую полуторку - родной ГАЗ-51.

Чуть поодаль ребята оседлали обезвреженную 450-килограммовую бомбу. Пацаны Хайфона играли в войну.

Интересно, как бы вели себя ухоженные и сытые американские дети? Метрах в ста пятидесяти пять взрослых вьетнамских работяг возились со здоровенной бомбой, еще не обезвреженной.

Его никто не останавливал. Hа него вообще никто не обращал никакого внимания: каждый занят был своим делом. "А чего же не саперы?" - подумал Вася и понял, что саперов на все бомбы просто не хватит, а гражданские под руководством военных саперов уже набрались знаний и опыта по разминированию. Потом в Москве он вычитал из какого-то американского журнала, что на 400 000 жителей одной только провинции Куанг-бинь американцы сбросили 2 500 000 бомб, т.е. по шесть бомб на человека.

Вася вышел к окраине города и остановился перед обгоревшей пальмой, на которой был установлен громкоговоритель. "Полный декаданс", - подумал он. Потом прислушался. Диктор характерной вьетнамской скороговоркой сообщал, что в США прошли массовые демонстрации протеста против бомбардировок ДРВ, в результате чего произошли кровавые столкновения между студентами и полицией. Многие демонстранты арестованы.

"Еще бы у них демонстраций не было! - усмехнулся Вася. - В армию забрать могут, во Вьетнам послать".

Через некоторое время передача прервалась, и диктор с легкой тревогой в голосе сообщил, что к Хайфону приближаются американские самолеты.

Диктор повторил свое объявление о приближающихся американских самолетах. В его голосе отчетливо звучала тревога. Вася прибавил шагу. Обогнув несколько холмов из битого кирпича, извести и стекла, он вышел к начальной точке своего путешествия по разрушенным кварталам Хайфона и увидел, как закрытые люками индивидуальные окопы заполнились пацанами, державшими родные с детства автоматы ППШ.

Окоп представлял собой закопанный в землю железобетонный цилиндр, в котором в полный рост помещался вьетнамец. Такие цилиндры выпускались серийно.

По команде старшего пацаны оттянули затворы своих автоматов и загнали патроны в патронники.

Афанасьев раскрыл ящик. В нем в брезентовых чехлах лежали две темно-зеленого цвета текстолитовые трубы.