Как говорят люди дзэн: «Пока ты не познаешь свое истинное лицо, ты не сможешь познать Будду». Потому что Будда и есть твое истинное лицо.
Ты был рожден буддой, а живешь ложью.
Этот подарок общества следует выбросить. В этом и состоит значение санньясы, посвящения. Если ты – христианин, индуист или мусульманин, отбрось эту маску. Потому что это – не твое лицо, им тебя наделили другие, они дали тебе эту обусловленность. Тебя даже не спросили, не попросили. Его тебе навязали – насильно, жестоко.
Все родители совершают насилие, все образовательные системы совершают насилие, потому что с тобой никто не считается. У них есть априорные идеи, с самого начала они знают, что правильно. И они втискивают тебя в это «правильное». Ты корчишься, вопиешь внутри, но ты бессилен что-либо сделать. Ребенок столь беспомощен и столь нежен – лепи из него что угодно. Этим как раз и занимается общество. К тому моменту, пока ребенок окрепнет, его уже искалечат тысячей и одним способом. Парализуют, отравят.
В день, когда ты захочешь стать религиозным, отбрось религию. В день, когда пожелаешь ощутить связь с Богом, отбрось всяческие концепции Бога. В день, когда у тебя возникнет желание узнать, кто ты есть, отбрось все ответы, данные тебе раньше. Все заимствованное следует сжечь.
Вот почему дзэн определяют как «Прямой путь к человеческому сердцу. Постижение своей внутренней природы и обретение буддовости. Независимость от всякого рода буквы. Особый способ передачи знаний (истины), выходящий за рамки писаний».
Особый способ передачи знаний (истины), выходящий за рамки писаний… Коран не сможет тебе этого дать, равно как и Дхаммапада, Библия, Талмуд, Гита. Ни одно писание не способно дать тебе истину. Но если ты веришь писаниям, ты упустишь истину.
Истина – в тебе. Обнаружить ее можно лишь там. «Постижение своей внутренней природы и обретение буддовости. Прямой путь к человеческому сердцу». Не нужно никуда идти. Куда бы ты ни отправился, ты останешься все тем же, тогда какой смысл? Можно отправиться в Гималаи, но это ничего не изменит. Ты потащишь все то, что у тебя уже есть, с собой. Все, чем ты стал, все, чем тебя сделали, – всю свою искусственность ты потащишь с собой. Твои искусственные лица, заимствованные знания, твои писания – все вцепится в тебя изнутри. Даже уединившись в пещере в Гималаях, ты не будешь один. Рядом с тобой усядутся твои учителя, твои священники, политики, родители и все общество. Пусть они и незримы – но они там, толпятся внутри тебя. А ты так и останешься христианином, индуистом или мусульманином. И будешь продолжать твердить слова, как попугай. Ничто не изменится, ничего не может измениться.
Куда бы ты ни отправился – ты останешься собой. Хоть на Небеса, хоть в Гималаи. Ты не сможешь по-другому. Мир – не вовне, мир – это ты. Потому куда бы ты ни пошел, ты берешь свой мир с собой.
Истинная перемена происходит не со сменой места, происходит не снаружи – истинная перемена должна произойти в тебе. Что я имею в виду, когда говорю об истинной перемене? Я не говорю, что ты должен совершенствоваться: совершенствование – очередная ложь.
Совершенствование предполагает, что ты станешь полировать до блеска свою личность. Ты можешь придать ей потрясающий лоск, однако помни: чем более красивой она выглядит, тем более опасной становится – отбросить ее будет гораздо сложнее.
Потому часто случается так, что грешник становится святым. А ваши так называемые «порядочные» господа – никогда. Они не в состоянии – ведь их драгоценные персоны покрыты слоями декора и лоска, в личность каждого из них столько вложено; вся их жизнь была потрачена на внешнюю отделку. А теперь вот так взять и отбросить весь этот шик и блеск обойдется слишком дорого. Грешник может все отбросить – он не делал никаких вложений в совершенствование своей персоны. Она ему до смерти надоела, она кажется ему такой отвратительной. Но как порядочному человеку вмиг отречься от того, что ему так дорого? Оно служило ему хорошую службу, приносило столько дивидендов. Благодаря своему декору он становился все более и более почитаемым, поднимался все выше, достиг вершины успеха. Перестать взбираться по этой лестнице признания для него чрезвычайно затруднительно. Эта лестница не имеет конца, по ней можно идти до скончания века.
Когда Генри Форд находился на смертном одре, ему задали вопрос – он все еще вынашивал идеи создания новых предприятий и отраслей: «Сэр, ваши дни сочтены, доктора утверждают, что осталось недолго. И то они не уверены, все может случиться в любой момент. Какой смысл? Вы занимались этим всю свою жизнь. У вас денег больше, чем вы можете потратить, их девать некуда. Какой от них прок? Зачем вам и дальше развивать свои предприятия?»
На секунду Генри Форд прервал размышления, затем сказал: «Послушайте, я не могу остановиться. Это невозможно. Только смерть сможет меня остановить – сам я не в состоянии. Пока я жив, я буду стремиться к высшей планке. Знаю, что это бессмысленно, но остановиться я не смогу!»
Когда находишься на гребне успеха, очень трудно остановиться. Когда состояние растет, трудно остановиться, когда достигаешь славы, трудно остановиться. Чем более рафинированной личностью становишься, тем цепче все это впивается в тебя.
Итак, я не говорю, что следует совершенствоваться. Никто из великих мастеров, от Будды до Хакуина, не говорил о совершенствовании. Остерегайся так называемых «пособий по самосовершенствованию». Американский рынок завален книгами подобной тематики: осторожно! Ведь совершенствование никуда не приведет. Дело не в работе над собой – совершенствуясь, ты совершенствуешь ложь. Личность можно усовершенствовать – сделать более изысканной, более утонченной, более ценной, более благородной, – только это не будет трансформацией.
Трансформация наступает не при совершенствовании, а при полном устранении личности.
Ложь не может стать истиной. Невозможно усовершенствовать ложь настолько, чтобы она сделалась истиной. Ложь все равно останется ложью. Даже становясь все более похожей на истину, она останется ложью. И чем больше она походит на истину, тем больше ты вязнешь в ней, укореняешься в ней. Ложь может так маскироваться под истину, что ты забываешь о том факте, что она – ложь.
Ложь велит: ищи истину. Совершенствуй свой характер, свою личность. Ищи истину, стань таким, стань эдаким. Ложь подсовывает тебе все новые программы: сделай вот это – и все будет в ажуре, обретешь вечное счастье. Сделай то, сделай это. Не вышло? Не расстраивайся, у меня еще припасены планы для тебя. Ложь подбрасывает тебе планы, а ты в попытках их осуществить спускаешь свою жизнь в трубу.
Вообще-то само стремление обрести истину тоже исходит от лжи. Это непросто понять, но это нужно понять. Стремление к истине провоцируется самой ложью. Это ее способ самозащиты – она подбивает тебя устремиться на поиски истины, как же при этом ты будешь недоволен своей личностью? И разве теперь ты сможешь обозвать ее ложью? Она стимулирует тебя, побуждает к действию, подталкивает на поиски истины.
Но поиски означают уход в сторону. Истина здесь, однако ложь заставляет тебя идти «куда-то туда». Истина сейчас, а ложь говорит «тогда» и «там». Ложь всегда говорит либо о прошлом, либо о будущем, но никогда – о настоящем. А истина – это настоящее. Именно в этом мгновении! Она – здесь и сейчас…
Итак, первое «Я» – это ложь, игра. Та псевдоличность, в которую ты облачен. Твое общественное лицо, дурацкий обман. Оно – липа. Общество навязало его тебе, а ты ему потворствуешь. Отбрось всякое содействие общественной жизни. Ты становишься собой, лишь полностью обнажившись. Все одежки – от общества. Вся твоя идентичность и все представления о том, кем ты являешься, – сугубо социальны, навязаны другими. У них имеются свои мотивы навязать их тебе. Это – скрытая эксплуатация.
Настоящая эксплуатация – не экономическая либо политическая, настоящая эксплуатация – психологическая. Вот почему все революции, совершавшиеся до сих пор, потерпели поражение. До сегодняшнего дня ни одна революция не была успешной. Почему? Потому что все они проигнорировали факт глубинной психологической эксплуатации. Они все пытались добиться внешних перемен. Капиталистическое общество превращали в коммунистическое, но это погоды не делало. Становится ли демократия диктатурой, сменяется ли диктатура демократией – не имеет значения. Все эти перемены – лишь поверхностные, как спешное забеливание изъянов, а глубинная структура остается незатронутой.