– Ты тоже это чувствуешь? Я не знаю, что это. Но я на машине. И если ты свободна, я предлагаю оставить розы здесь и совершить поездку в Эдинбург.

– В Эдинбург? – снова удивилась она.

– Почему нет? Прекрасный романтичный город! Город с интереснейшей древней историей, пожалуй, единственный город в мире, который не сдался цивилизации.

– Обожаю Эдинбург, конечно, я свободна, – быстро ответила Стася.

– Отлично! Я люблю людей, которые готовы в любую минуту сорваться с места и отправиться навстречу приключениям!

– Я та еще авантюристка!

– Не сомневаюсь! Я понял это при первой встрече.

– И почему же?

– Обычные девушки не проводят все свое время в конюшне с лошадьми.

– Я с детства любила лошадей. Они мои самые преданные друзья. Я до сих пор считаю, что в чем-то лошади лучше людей.

– Уверяю, это так и есть, – заметил вдруг Ларри.

Его слова несколько удивили Стасю и даже показались ей какими-то странными, но она сделала вид, что не услышала их. Возможно, когда она узнает его получше, то сможет понять, что именно Ларри имел в виду!

Они вышли на улицу, Стася увидела припаркованный синий кабриолет «Мерседес», не очень дорогую модель и очевидно не очень новую, он не был похож на человека, который мог бы легко купить такое количество роз!

– Наверное, после покупки цветов, ваш клан обеднел еще больше? – спросила она.

– Это не важно, – он открыл перед ней дверцу машины. – Меня давно изгнали из клана.

– За что? – поинтересовалась она, опускаясь на сидение.

– Я очень опасен, – он снова улыбнулся, и Стася почувствовала, как у нее сжимается сердце от счастья.

На одну секунду у девушки мелькнула мысль о том, что, возможно, он, как и другие, всего лишь охотник за богатой наследницей, но она быстро отогнала ее. Он вызывал доверие, он не станет обманывать, она не сомневалась! В конце концов, мама предупреждала, что если она будет бояться всех мужчин, если не будет доверять им – то так и останется одна! Так нельзя, нужно научиться верить людям, впустить эмоции в свою жизнь. Нужно любить мир, и он ответит тем же!

Всю дорогу до Эдинбурга они разговаривали так, словно знали друг друга всю жизнь. Они говорили о незначительных вещах: о музыке, о природе, об образовании, о Шотландии, и, разумеется, о лошадях.

– Странно, – заметила Стася. – Я впервые вижу человека, который разбирается в лошадях лучше меня! Даже про Стива, моего помощника, я не могла бы сказать такого! Где ты все это узнал?

– Я – разносторонняя личность, – самоуверенно улыбнулся Ларри.

– А если серьезно? – переспросила она.

– Я вполне серьезно. Даже более чем. Я проводил много времени с лошадьми, когда жил в Шотландии. Можно сказать, я жил среди них, поэтому знаю все их повадки и привычки.

– Это были дикие лошади, рабочие или скаковые?

– Разные, – ответил Ларри. – Но, пожалуй, диких было большинство. Они немного более агрессивны и гораздо стремительнее тех, кто живет с человеком.

Приехав в город, они оставили машину и пошли пешком по мощеным улицам, по его холмам, а потом купили мороженое и уселись возле монумента Вальтеру Скотту, глядя на древний замок.

– Так странно, – сказала Стася, – Именно здесь, в Эдинбурге родились все мои любимые писатели. Вальтер Скотт, Стивенсон, Конан Дойл…

– И мои, – ответил Ларри, и она с изумлением посмотрела на него. – У нас много общего, ты еще не заметила? Мы даже мороженое выбрали одинаковое.

– Заметила, – согласно кивнула Стася. – А еще я люблю эль в местных пабах.

– Мы можем прогуляться по парку внизу, а потом купить эля в одном из них. Я тоже люблю выпить пинту.

– Ты же за рулем! – заметила Стася.

– Не важно, – улыбнулся Ларри. – Из клана меня все равно изгнали.

Они встали со скамейки и спустились вниз, в парк, прошли по зеленым аллеям мимо разноцветных кустарников, а над ними на утесе возвышался древний замок, напоминая о величии Шотландии, которое хранили эти стены.

– Глядя на него, ты вспоминаешь о родных краях? – спросила Стася.

Ларри поднял голову и посмотрел на замок.

– Нет, – ответил он. – В моих краях все совсем иначе. Клан МакНейлов жил на далеких северных островах, там горы и холодные моря. Здесь город, здесь все другое. Хотя сегодня вполне прохладно.

– Я не чувствую холода, – Стася посмотрела на него.

Он кивнул, ответив ей лишь долгим взглядом.

Они вошли в паб.

– Пожалуйста, пинту эля, – попросила Стася у барной стойки.

– А мне двойной виски, – произнес Ларри, присаживаясь рядом. Бармен поставил на стол бокал, бросил туда лед, налил виски, и толкнул к Ларри, тот поймал его и сделал большой глоток.

– Ты с ума сошел? Ты же за рулем! А если тебя остановят? – спросила она.

– Не остановят. Я шотландец, а каждый шотландец пьет виски. Хотя бы изредка.

Стася покачала головой.

– Я не понимаю такой безответственности, – с сомнением сказала она.

– Безответственно все, что я делаю сейчас, – вдруг сказал он, тихо и серьезно. В воздухе почувствовалось напряжение, и девушка поняла, что эти слова не были случайными, они, несомненно, относились к ней!

– Почему? – спросила Стася. Он снова сделал большой глоток и не ответил.

– Но зачем ты выпил, если за рулем? – настаивала она.

Он отодвинул бокал.

– Скажем так: я волнуюсь. Тебя устраивает такой ответ? – он заметил недоумевающий взгляд девушки и пояснил, – Да-да, мужчины тоже волнуются иногда. Ты не знала?

– Знала, но не ожидала от тебя, – честно призналась Стася. – Ты выглядишь таким уверенным…

– Я умею скрывать свои чувства, многолетняя привычка, – он снова обезоруживающе улыбнулся, и ей ничего не оставалось, как только улыбнуться в ответ.

Они вышли из бара, пошли дальше по улицам города и добрались до здания парламента, отсюда начиналась дорога в гору.

– Эта гора называется Трон Артура, хотя она и не имеет никакого отношения к знаменитому королю. Не знаю, почему ее так назвали. Хочешь, поднимемся? Но, предупреждаю, идти долго, – сказал Ларри. – Сюда доходят только самые выносливые туристы.

– Я много раз была в Эдинбурге, но никогда не поднималась. Наверное, потому, что мне суждено было подняться сюда с тобой, – Стася протянула ему руку.

Он сжал ее ладонь и так, держась за руки, они пошли в гору. Они шли молча, им не хотелось говорить. Все было понятно без слов. Дорога была долгой и, когда они поднялись наверх, начало смеркаться.

– Сейчас декабрь, рано темнеет, – заметил Ларри. – А летом отсюда открывается прекрасный вид.

– И сейчас прекрасный, – заметила Стася.

– Сейчас почти ничего не видно.

– Все равно, – она повернулась к нему. – Сейчас все другое, все ярче, во всем есть жизнь? В этих камнях, в этих деревьях, в этом небе! Разве ты не видишь?

– Вижу, – тихо ответил он, – И это пугает меня.

Стася опустила голову ему на плечо, почувствовав, что у нее закружилась голова.

– Нечего бояться, – сказала она. – Все так, как должно быть.

Ларри не ответил, он прижал девушку к себе, Стася коснулась рукой его волос, ощутив, что они почему-то были влажными, как и тогда, когда они встретились впервые.

В следующую секунду он поцеловал ее, и Стася поняла, что этот поцелуй отличается от того, что было прежде. Нет, не просто отличается, между ними была бездна Вселенной: тогда ей казалось, что происходит что-то странное, кто-то посторонний касается ее губ своими, но сейчас она не чувствовала прикосновений, а лишь одно бесконечное мгновение, наполненное светом, которое никогда не должно было закончиться.

Вокруг стемнело. Стася не могла бы предположить, сколько длился поцелуй или же их было несколько?

– Надо ехать, – сказал Ларри глухим, словно охрипшим голосом. – Тебе завтра в институт.

– Конечно, – тихо ответила она. – Нужно спускаться.

Они пошли назад, спуск давался легче, но для Ларри, казалось, между спуском и подъемом не было никакой разницы.