Спустя 24 года

За окном такси мелькала уныло-серая стена леса. Чахлые деревья стояли сгорбившись, словно в обреченном ожидании армии лесорубов, которым была дана команда сровнять лес с землей. Накрапывал осенний дождик, и водитель включил «дворники».

– Зачем мы сюда поехали? – спросил юноша лет восемнадцати. Высокий, широкоплечий, с густыми светлыми волосами и правильными чертами лица, он пользовался бешеной популярностью у противоположного пола и знал об этом. – Ты ничего не говорила.

– Я когда-то была здесь, – отозвалась хрупкая женщина, задумчиво глядя в окно. На ней был деловой темно-синий костюм, на коленях изящная кожаная сумочка. Из макияжа лишь слегка подведены брови. У нее была подтянутая стройная фигура, и лишь морщинки, окружавшие темные глаза женщины, выдавали ее истинный возраст, граничащий с полувековым рубежом.

– Случайно вспомнила об этом месте, когда мы приземлились… – размеренным голосом продолжила она. – Все равно до нашего рейса еще полдня. Ты ведь не против, Саш?

Парень покачал головой.

– Так куда везти? – не слишком дружелюбно поинтересовался тучный водитель.

– Я скажу, где остановить, – безучастно произнесла женщина. Казалось, в мыслях она была совершенно в другом месте.

– Мам, – позвал Александр, и она встрепенулась, словно выныривая из зыбкой дремы.

– Ты обещала кое-что рассказать.

Женщина какое-то время молчала, затем тихо промолвила:

– Обязательно. Только ты должен мне пообещать, что это останется между нами.

– Не вопрос. Надеюсь, я не давал тебе повода мне не доверять.

– Сбавьте скорость, пожалуйста, – попросила она, обращаясь к водителю, и тот переключился на пониженную передачу.

Александр внимательно посмотрел на мать. За все время он впервые видел ее с таким выражением на лице. Словно… ей вот-вот намеревались сообщить дату собственной смерти. Нервозная напряженность, безмерная усталость и отстраненность от внешнего мира – все это смешалось в ее взгляде.

Вздохнув, она достала смартфон, открыла карту области, увеличила масштаб, затем снова перевела озабоченный взор в окно.

– Ты не помнишь точно, где выходить? – нарушил молчание Александр.

– Нет. Но я надеюсь, что узнаю. Что-то должно мне подсказать.

Спустя несколько минут она попросила водителя остановиться, и тот припарковал машину на обочине. Он был крайне удивлен местом высадки – пустынная трасса, сдавливаемая с обеих сторон непролазным лесом.

– Я вернусь через полчаса. Может, чуть больше, – сказала женщина, и водитель недовольно нахмурился:

– А кто за простой будет платить?

Она извлекла из сумочки кошелек, и, вынув пару тысячных купюр, молча протянула их мужчине. Лоб водителя мгновенно разгладился, и купюры молниеносно исчезли в его крупной руке.

– Ты можешь подождать меня здесь, – сказала женщина сыну, но тот отрицательно покачал головой.

– Ты сошла с ума… Если считаешь, что я отпущу тебя одну гулять в лесу, – сказал он, вылезая из машины. – Ты ведь не на обочине будешь топтаться, я правильно понял?

Она тепло улыбнулась.

– Ты все правильно понял. Ну что ж, если не боишься промочить ноги, пошли. Прогуляемся.

Водитель с вытаращенными глазами провожал взглядом странную парочку, перелезающую через ограждения у обочины. Спустя несколько минут женщина с сыном скрылись в зарослях.

– Я не была здесь почти двадцать пять лет, – едва слышно проговорила она, трогая щеку, на которую упала капля дождя. – Ничего не изменилось… Я боялась, лес давно вырубили…

– Тебе надо было сменить обувь, – заметил Александр, глянув на модные сапоги матери с высокими каблуками. Он накинул на голову капюшон толстовки.

– Чемодан с вещами в камере хранения, – ответила женщина. – Я не говорила тебе, что пять лет провела в тюрьме?

Александр застыл на месте, ошалело уставившись на мать. У него был такой вид, словно он только что наступил на грабли, получив по лбу черенком.

– Нет, – только и смог вымолвить он.

– Вообще суд дал мне семь лет, но я освободилась условно-досрочно на два года раньше. Сейчас я попробую найти кое-что… И пока мы будем идти, я расскажу тебе одну историю. В ту ночь я была вместе с Клаем. Так звали одного отморозка, с которым я связалась на свою дурную голову. У меня были выбриты виски и пирсинг в носу. И звали меня не Ирина Львовна, а Юта. Мы скрывались от милиции – на одной из здешних заправок Клай убил двоих людей. Зарезал женщину на кассе и байкера, который за нее вступился… Мы оказались в лесу и…

Юта сглотнула подступивший комок, чувствуя, как в голосе появилась дрожь.

– …случайно наткнулись на дом в этом лесу. В доме… в общем, там был один парень. Он был очень странным. Мы переночевали, а утром Клай перерезал ему глотку.

– Что дальше? – глухо спросил Александр. Он шел рядом, пытаясь осмыслить информацию, стремительно сыпавшуюся на его голову, словно тяжелые булыжники.

– Перед смертью этот парень рассказал странную историю. Он… вообще, он писал книги. Наверное, громко сказано, «книги», но учитывая, что он был слабоумным, для него это большое достижение… Он признался, что этот рассказ не закончен. И… Саша, можешь себе представить, я постоянно думала над этим рассказом. Извини, я говорю сумбурно… Эти воспоминания…

– Что с Клаем? – спросил Александр, пнув ногой толстую ветку.

– Когда он убил несчастного парня, я сказала, что не пойду с ним, – глухим голосом откликнулась Юта. – Клай рассвирепел. Я думала, он тоже убьет меня, но он лишь сильно избил меня. Так, что я отключилась. Даже не знаю, что на него повлияло, ведь он понимал, что оставлять меня в живых опасно. Когда я пришла в себя, был уже полдень. У меня было выбито четыре зуба, сломана рука и несколько ребер. Клай исчез. Не было и убитого парня – Клай отволок его труп в подвал. Юношу звали Дудл…

– Дудл? – с недоумением переспросил молодой человек, и Юта кивнула.

– Он хотел кличку, и Клай предложил ему называться Дудлом. Дурачок согласился…

– Что потом?

– Я пошла в церковь. Попросила прощения у всех, кому причинила страдания. Потом я направилась в ближайший отдел милиции и все рассказала. Меня тут же арестовали за соучастие в двойном убийстве. По ходу вскрылись другие делишки, которые мы проворачивали вместе с Клаем. Единственное, что я утаила, – нашу ночь в странном доме. Сама не знаю, почему… В общем, Клая начали искать, но тот словно испарился, как дым. Был суд, мне дали семь лет. Принимая во внимание, что мы творили, я должна была благодарить Бога. Когда я освободилась, я вернулась к матери, твоей бабушке. К тому времени она выглядела полуслепой старухой. Мы простили друг друга, так как долгое время не общались. Я поступила в институт, окончила дополнительные курсы. Начала работать в сфере квартирного дизайна. Потом познакомилась с твоим будущим папой. Он работал в области IT-технологий и подавал большие надежды. Как-то его пригласили на какой-то совместный проект во Францию, и его карьере был дан старт… Мы поехали вместе и остались там жить. Потом родился ты. А вчера мы приехали в Россию, чтобы навестить могилку моей матери и твоей бабушки… Вот, собственно, и все. Ах, да. Клая все-таки нашли. Говорят, это были приятели того байкера, которого он зарезал в ту ночь на заправке. Они раздели Клая, заколотили ему в задницу бейсбольную биту, привязали за ноги и на мотоцикле проволокли его по асфальту…

– Достойная смерть для такого урода, – пробормотал Александр. Он с озабоченным видом посмотрел вокруг. – Надеюсь, ты помнишь, как отсюда выбираться.

– Я тоже, – краем рта улыбнулась Юта. – Не хотелось бы опоздать на самолет.

Она неуклюже шла вперед, с трудом переставляя ноги.

– Значит, ты хочешь найти этот дом? – задал вопрос Александр после паузы.

– Я думала об этом. Хотя, наверное, это глупость. Прошло столько лет… Тот дом наверняка сгнил, или его снесли.