Именно учет анализируемого принципа в сфере алиментирования позволит в должной мере разработать и реализовать предлагаемую в свете совершенствования семейного законодательства пока весьма абстрактную новеллу об установлении регрессивной шкалы дифференцированного размера алиментов, предоставляемых на несовершеннолетних детей, в зависимости от доходов алиментообязанного лица. В свою очередь, это послужит необходимым препятствием для злоупотреблений со стороны алиментоуправомоченного лица или его законного представителя[56].
Кроме того, анализ практики Конституционного Суда Российской Федерации позволяет обнаружить действие принципа обеспечения баланса интересов не только в сфере алиментирования, но и применительно к семейным отношениям, возникающим между супругами[57], в связи с применением процедуры суррогатного материнства[58], устройством детей, оставшихся без попечения родителей[59], и др.
Однако возникает вполне закономерный вопрос о соотношении принципов обеспечения баланса интересов сторон семейного правоотношения и приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних детей, а также их частных проявлений в виде принципов обеспечения баланса интересов сторон алиментного обязательства и обеспечения приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних и нетрудоспособных членов семьи (п. 3 ст. 1 СК РФ). Отвечая на вопрос о конкурирующих интересах в контексте принципа обеспечения баланса интересов родителей и несовершеннолетних детей, Европейский Суд по правам человека неоднократно подчеркивал, что ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.[60], посвященная праву на уважение частной и семейной жизни, исходит из обязательности установления национальными властями их справедливого баланса, предполагающего учет наилучших интересов ребенка, которые в силу своих характера и важности могут иметь преимущество над интересами родителей[61] (принцип обеспечения справедливого баланса между конкурирующими интересами).
При этом согласно § 66 постановления Европейского Суда по правам человека от 16 июля 2015 г. по делу «Назаренко (Nazarenko) против Российской Федерации»[62] ввиду значительного разнообразия семейных ситуаций суд при определении наилучших интересов ребенка не может руководствоваться исключительно общеправовыми положениями, справедливое соотношение прав всех заинтересованных лиц требует изучения конкретных обстоятельств. Вероятно, сделанный здесь акцент на господстве ситуационного подхода в определении наилучших интересов ребенка для целей установления справедливого баланса его интересов и интересов его родителей может служить дополнительным аргументом в пользу представленной в научной литературе позиции некоторого отождествления обеспечения баланса интересов сторон алиментирования и индивидуализации алиментных правоотношений[63].
В русле практики Европейского Суда по правам человека Конституционный Суд Российской Федерации обозначил принцип соблюдения баланса прав и законных интересов несовершеннолетних детей и родителей в случае их конкуренции, который предполагает приоритетное обеспечение интересов детей[64]. Это подразумевает одновременное действие двух принципов: обеспечение баланса интересов сторон семейного правоотношения и обеспечение приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних и нетрудоспособных членов семьи не находятся в отношениях взаимоисключаемости, но взаимодействуют, дополняют и определяют границы (пределы) действия друг друга.
По справедливому мнению А.Ф. Пьянковой, принцип баланса интересов подразумевает соразмерность прав и обязанностей сторон, наличие фактических возможностей для реализации их законных интересов, а также защиту слабой стороны правоотношения, а особенность обеспечения баланса интересов в относительных правоотношениях предопределяет существенное значение проблемы защиты слабой стороны правоотношения[65], коей в семейном правоотношении является несовершеннолетний и нетрудоспособный член семьи. Иными словами, столкновение конкурирующих между собой интересов сторон семейного правоотношения, притом что одни из них подлежат особой правовой охране, не исключает установление их справедливого баланса, ибо сбалансированность не есть равенство[66]. Обеспечение приоритетной защиты прав и законных интересов отдельных участников правоотношения не влечет нарушение баланса интересов, но, напротив, способствует его обеспечению.
Важно отметить, что принцип гарантированного осуществления семейных прав и исполнения обязанностей в сфере алиментирования обусловливает необходимость взаимодействия правовых гарантий с гарантиями, относящимися к иным сферам жизнедеятельности общества. Права и обязанности человека и гражданина обеспечиваются не только правовыми, но и социальными, экономическими (материальными), политическими, идеологическими (духовными) и иными гарантиями, которые, находясь между собой во взаимосвязи и взаимодействии, в самом общем виде представляют собой систему условий, направленных на обеспечение удовлетворения благ и интересов людей[67].
В частности, весьма популярное и в целом заслуживающее поддержки предложение по закреплению в семейном законодательстве минимального размера алиментных платежей на несовершеннолетних детей[68], что будет представлять собой правовую гарантию, не возымеет абсолютно никакого позитивного эффекта в случае отсутствия необходимых на то социально-экономических условий. В законопроекте № 61045-6 «О внесении изменений в Семейный кодекс Российской Федерации в целях усиления гарантий прав детей на получение алиментов»[69] предусматривается минимальная величина алиментов в размере одной четвертой величины прожиточного минимума, установленного в субъекте Российской Федерации, где проживает алиментоуправомоченный ребенок. Вместе с тем такая новелла не решает и не способна решить возможные социально-экономические проблемы, связанные, например, с безработицей или невысоким уровнем доходов алиментообязанных лиц. Какими бы совершенными ни были правовые гарантии, обеспечивающие право на получение содержания, отсутствие должного внимания к иным гарантиям влечет значительное снижение их эффективности.
Ввиду этого в абз. 2 п. 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. № 56 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных со взысканием алиментов» условно определяется минимальный размер алиментов на несовершеннолетних детей, от которого в то же время можно отступить. Так, с учетом равной обязанности родителей по содержанию своих несовершеннолетних детей установление судом алиментов, подлежащих взысканию с одного из родителей ребенка, в размере менее половины соответствующей величины прожиточного минимума для детей может иметь место в случаях, когда материальное и (или) семейное положение плательщика алиментов или иные заслуживающие внимание обстоятельства объективно не позволяют произвести с него взыскание алиментов в размере половины соответствующей величины прожиточного минимума для детей.
В научной и учебной литературе отсутствует какое-либо единство мнений относительно видов гарантий в целом. В частности, весьма существенным представляется вопрос о выделении в качестве самостоятельного вида организационных гарантий. Л.И. Ратнер определял их в качестве системы контроля над исполнением нормативных правовых актов[70]. А.С. Мордовец под организационными гарантиями понимает «деятельность государства, его органов, должностных лиц, общественных организаций в области правотворческой, правоприменительной практики, осуществления мер процедурного, режимного, контрольного и иного характера»[71]. По мнению С.Ю. Чашковой, организационные гарантии семейных прав есть уровень и качество организации работы, деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, на основании актов которых возникают многие семейные права[72]. Д.М. Чечот справедливо указывал на отсутствие необходимости выделения их в особую категорию, поскольку они не отличаются от юридических гарантий[73]. В.Н. Скобелкин несколько конкретизировал контрапозицию, говоря о том, что организационные гарантии охватываются юридическими, политическими либо идеологическими гарантиями[74].
