Грэй поставил на стол чашки с крепким кофе, придвинув одну Герде, и сел рядом с ней.

- Вернулся?

Герда немного испуганно вскинула взгляд, поняв, что не услышала шагов и не заметила, как в кухню кто-то вошел.

Автоматически она поправила волосы, судорожно вспоминая, достаточно ли прилично одета для того, чтобы произвести нормальное впечатление.

«Какое к черту впечатление! Ему дела нет до того, как я выгляжу…»

Забыв о манерах и банальной вежливости, Герда во все глаза уставилась на вошедшего парня, как в свое время – на Грэя.

А он в ответ пришпилил ее взглядом к стулу, как ледяной иголкой прошил.

Невысокий, даже чуть ниже Грэя, с длинными черными волосами, беспорядочно падавшими на плечи и спину, одетый в затертую футболку светло-серого цвета и бледно-бледно-голубые джинсы.

С болотно-зелеными глазами, готовыми прожечь в Герде дыру.

Брат Грэя не счел нужным натянуть на лицо хотя бы пародию на вежливую улыбку, как сделали бы незнакомые люди в привычном Герде обществе при первой встрече.

====== ремонт и Спящая Красавица ======

- Сказал бы, что не один, – хмуро бросил Грэнзэ, усаживаясь за стол, и снизошел коротко кивнуть Герде, не сводя с нее пристального злого взгляда.

- Привет, – Герда постаралась улыбнуться в ответ как можно приветливее, пытаясь отделаться от странного чувства, что этот парень ей смутно знаком. – Приятно познакомиться, я – Герда.

Грэнзэ еще минуту рассматривал ее, потом придвинул к себе чашку с кофе, которую Грэй поставил для себя, и отвернулся, казалось, потеряв весь интерес к девушке своего брата и беседе с ней.

- Надо было догадаться, где тебя носит, – проворчал он и закурил, даже не спросив Герду, как она относится к табачному дыму. – Смс написать сложно было?

Грэй пожал плечами и бросил короткое «извини», после чего поднялся и отвернулся к плите. Похоже, хоть как-то сглаживать искрившую атмосферу он не планировал или не замечал напряжения.

Грэнзе сделал большой глоток кофе, окатил Герду еще одним убийственным взглядом и потушил сигарету.

- Я уезжаю через час, – бросил он Грэю. – Надо помочь Сэльве с кое-какими делами. Побудь дома, ладно? Чтоб Лисса одна не сидела.

– Не вопрос, – Грэй кивнул и тут же поинтересовался. – А Юма-то где? На работе болтается?

Грэнзе коротко выдохнул, отвернувшись, и провел ладонями по лицу.

- У Юмы гости. Если и появится, то не раньше завтрашнего дня.

Грэй неопределенно дернул плечом и промолчал. Его искренне удивило, что Грэнзэ вообще задело что-то относящееся к Юме.

«Подумаешь, гости, ну и что такого-то? Неужели приревновал? – мысленно усмехнулся он. – Может, сдвинется все у них дальше ее обожания и редких ночевок вместе? Было бы неплохо».

Он качнул головой и повернулся к Герде, взяв ее за руку. Возникло желание извиниться за грубость брата и объяснить, что дело тут не в ней, а просто в том, что Грэнзэ в принципе ко всем людям так враждебно относится.

Подняв взгляд, Грэй обнаружил, что Герда с нескрываемым интересом рассматривала их обоих.

- Что? – тихо спросил он и улыбнулся.

Герда едва заметно пожала плечами и поспешно отвела взгляд.

«Надо же, какие они разные, – невольно подумала она, уставившись на свои пальцы в теплой ладони Грэя. – Один так легко согревает одним только прикосновением и простой, искренней заботой, делится теплом даже не спрашивая, готова ли я хоть чем-то ему отплатить. А второй мрачный и холодный даже на вид. Сидит тут и демонстрирует свое презрительное ко мне отношение, не удосужившись сказать, чем именно я его заслужила. Даже рта открыть не успела, а уже как будто классовый враг. Интересно, почему они такие? Действительно родные братья или просто друзья близкие?»

Грэнзэ допил кофе, поднялся и вышел, не сочтя нужным попрощаться. Хлопнула межкомнатная дверь, и спустя миг зазвучало «ветер над городом – все случится вновь…».*

Герда качнула головой в такт музыке и пояснила на удивленный взгляд Грэя.

- Отец такие песни слушал иногда. Я помню.

Грэй улыбнулся ей теплее и придвинул чашку.

- Какой… милый у тебя брат, – Герда обхватила ее пальцами, пытаясь отогреть вдруг озябшие ладони. – Он всегда такой?

Усмехнувшись, Грэй отрицательно качнул головой и опустил глаза.

- Вообще, он спокойный. Устал, видимо, сегодня или еще не отошел после похорон.

Герда вздрогнула, услышав эти слова.

«У них тоже кто-то умер? Может, по этой причине Грэй о родителях не хотел говорить? Их не стало?..»

- Мои соболезнования, – тихо проговорила она. – Я не знала, что у вас тоже горе…

Грэй зло дернул уголком губ и свел брови.

- Горе, это когда умирают хорошие люди. А Кир был редкостной сукой. Но его похоронили и даже поминки справили, а вот того, кто действительно стоил этого – нет.

Он уперся лбом в сцепленные пальцы и выдохнул.

- У Ника даже могилы нет.

-Прости, – Герда погладила его по плечу, ни слова не поняв, но стараясь поддержать. – Ник – это твой друг был?

Грэй кивнул. Почему-то ему не хотелось рассказывать о Никите, или только о том, что он был золотым медалистом и, сложись все иначе, поступил бы в любой институт, а потом бы вообще стал светилом науки. Ему хотелось сказать что-то такое о Нике, что было бы значимым и хорошим, важным, таким, что запомнят все.

Но в голову настырно лез только последний их разговор о Кире.

«Я всегда любил его, понимаешь? Я – а не он».

«О мертвых хорошо или никак. Вот откуда это поверье. Потому что любые сказанные слова о том, кого нет, становятся тем, что запомнят. Выходит, что при жизни, что ни делай – не важно. Важно, что о тебе скажут потом».

Грэй вскинул голову и перевел дыхание, вслушиваясь в музыку, звучавшую в комнате брата.

«Звучит отсчет, застыл прицел.

Кто узнает потом, что ты не хотел…»**

- Идем, – он поднялся и поманил Герду за собой. – Че мы на кухне толчемся?

Темный коридор немного напугал Герду своей захламленностью.

«Тут и ноги переломать не долго, наверное, если не знать, где что стоит?»

Грэй толкнул дверь своей комнаты и щелкнул выключателем.

Герда зашла за ним следом и с интересом осмотрелась.

Небольшая комната с выцветшими обоями, на которых еще угадывался тонкий рисунок, один шкаф и разложенный диван. На столе у окна пепельница, пивные бутылки и гора изрисованных листов, на полу в углу старенький телевизор, на нем стопка книг и рядом – гитара.

- Ты любишь читать? – Герда взяла книгу, лежавшую на диване и пролистала, даже не бросив взгляда на страницы. Ей хватило того, что это был учебник по квантовой физике.

- И писать тоже, – Грэй горько усмехнулся и сел на подлокотник, забрав у нее книгу. – Это не моя. Никита оставил.

Они почти минуту молча смотрели друг другу в глаза, потом Герда присела рядом и, наклонившись, поцеловала Грэя, проведя рукой по растрепанным волосам.

Почему-то она уже не могла представить себе иной жизни.

Без Грэя, без его странных незаконченных историй, которые выхватывали куски его жизни, как лучи фар ночную трассу. Без теплых объятий и горячих требовательных поцелуев.

Ей начало казаться, что она всегда его знала, просто никак не могла найти, а вот теперь отыскала и все-все станет хорошо, потому что сошлись кусочки мозаики и осколки ее жизни наконец-то стали одним целым.

«Как будто лишь потеряв отца, я смогла обрести Грэя. Наверное, просто в жизни одного человека не может быть столько счастья сразу. Все должно быть в равновесии – горе и радость».

Герда закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям, которые будили в ней руки Грэя, бродившие по спине.

«Надо завтра написать матери, чтоб на ушах не ходила», – промелькнула на краю сознания робкая мысль, тут же изгнанная шумом крови в ушах и грохотом сердца у самого горла.

Герда проснулась рано-рано утром, хотя полубессонная ночь совершенно не располагала к этому. Но привычка взяла свое, и глаза открылись сами собой навстречу низкому рассвету, бившему прямо в окно, на котором не было штор.