- Мотоцикл дари Нику, – Грэй встает из-за стола. – Он сделал так, что меня не вышибли.

- Пей, – Грэй сел рядом с Никитой и сунул ему в руки чашку чая. – Струну отдай, ладно?

Тот едва кивнул, автоматически обхватывая ладонями горячую кружку.

Грэй снова вздохнул, стащил с головы бандану и замотал ей Никите руку.

«Не на смерть резал – просто чтобы успокоиться, что ли? Бля. Че с ним будет-то теперь?»

Грэнзэ долго молчит, буравя взглядом стол и мрачно стряхивая пепел.

- Кир сказал, что ты ночевал у них, – наконец выдает он. – Говорить ничего не буду – это не мое дело. Ник – поганая компания.

- А Кир – просто отличная, – язвит Грэй, вскакивая из-за стола и запоздало соображая, что спорит с братом, защищая «долбанного гомика». – Надо сказать, определенное танго вдвоем танцуют…

- Заткнись, Грэй! – Грэнзэ резко поднимается. – Закрой рот, забудь о том, что видел, и не вздумай хоть кому-то хоть что-то ляпнуть, потому что тогда даже я твою шкуру уберечь не смогу. И хорошо если просто от того, что ее с тебя снимут! Уяснил?

Грэй отшатывается.

Он давно не видел брата в таком гневе. И не может припомнить, чтобы тот злился так именно на него.

- Я не трепло, – огрызается он. – Просто хотел спросить у тебя – как быть, если человек реально хорошее мне сделал, но он такой вот… урод.

Грэнзэ отворачивается к окну и долго молчит.

- Отдать долг и не общаться, – наконец отвечает он. – Тебе какой мотоцикл – красный?

- Мне Наташа сказала, – Ник отпил глоток чая и тут же подавился им. – Она заедет вещи забрать…

- Сучка, – Грэй вытащил из кармана пачку и закурил, выпустив в потолок струю светлого сизого дыма. – Сучка и тварь, ты же знаешь это.

Ник покачал головой.

- Она не при чем.

Грэю захотелось взять его за волосы и приложить затылком об подоконник.

Иногда он ненавидел вот это вот никовское всепрощение. И было бы оно, блядь, возвышенно пафосным – точно бы двинул, сказав, что хватит тут страдашки разводить и рыдать на публику.

Но Грэй слишком хорошо знал, что Ник в натуре такой вот.

Он простит кого угодно.

Даже эту сучку, легшую под его брата.

Даже самого Кира простит… вернее, простил давным-давно.

Никита пьет.

Спокойно, размеренно и вдумчиво заливает в себя стакан за стаканом дорогущее Мартини, неизвестно как у него оказавшееся.

Грэй сидит рядом на крыше и болтает ногами в воздухе.

Он не мешает, хорошо понимая, что это бесполезно. Прислеживает, чтобы Ник не свалился с крыши или не вздумал сигануть с нее под парами алкоголя.

«А может, ему так и лучше будет? – проскальзывает паскудная мысль, которую Грэй тут же отшвыривает в сторону. – Как дальше-то?»

Грэй не решается сказать Нику, что все знает. Он еще после того памятного разговора с Грэнзэ решил для себя, что сделает вид, что ничего не знает.

Ник – хороший человек и надежный друг. Ник просто так сделал ему добро.

Остальное – пусть за кадром будет. Каким бы ни было оно мерзким и поганым – Грэй не смог заставить себя думать о Нике плохо.

- Ник…

- Все хорошо, Грэй, – тот даже не оглядывается, выпивая еще один стакан. – Дай сигаретку.

- Ты же не куришь, – Грэй подсаживается чуть ближе. – Помнишь? Кир не советовал…

Он спотыкается об имя, но Никита никак не реагирует на него.

- Я думаю, Киру нет до этого дела больше, – тихо-тихо говорит он. – У Кира сейчас Наташа…

Грэй дергает плечом, пытаясь сообразить, не ослышался ли он.

Причина поведения Ника становится как-то сразу ясна и понятна.

«Наташа? Малолетняя шалава, мечтающая стать элитной проституткой, как в фильме «Красотка»? Кир… с ней? А как же тогда?..»

Никита пьет, глядя с крыши на город, Грэй молча прикуривает сигарету и протягивает ему, больше не задавая вопросов.

Он не знает, почему Ник и Кир спали вместе, не знает и не хочет этого знать.

Он знает только одно – он ненавидит Кира сейчас за то, что Ник напивается один, а Кир валяется в койке с тупой белобрысой дурой.

Делая такой шаг, как Кир и Ник, нужно хорошо понимать, что обратной дороги просто нет.

Это не с девкой в подъезде целоваться…

Чем Кир думал, как старший брат? Что им двигало? Как можно, пойдя на такое, потом бросить того, кто тебе доверился?..

«А Кир вообще думал? Или это была просто прихоть? Проявление власти? Доказательство, что ему можно все?»

- Никит, хочешь покатаемся? – предлагает Грэй, тоже закуривая. – Мне же Грэнзэ Иж подарил.

- Пойдем, – Грэй поднялся и забрал у Ника чашку, с грохотом отставив ее на подоконник.

Ему пришлось дернуть Никиту за руку, чтобы заставить подняться на ноги и толкнуть к двери.

Последнее, чего Грэю хотелось – это дожидаться в квартире Натали.

«Или на поминках будет еще на одного человека меньше».

С грохотом закрыв дверь у них за спиной, Грэй подтолкнул совершенно безучастного ко всему Ника к лифту и нажал кнопку вызова.

Против воли он почему-то вспомнил девушку с остановки.

«Вот она бы, наверное, смогла сейчас мне помочь и привести Ника в себя. Я даже не знаю, что ему сказать-то…»

- Ник, слушай…

- Мне его не хватает, Грэй, – неожиданно тихо произнес тот и вошел в открывшийся лифт. – Я раньше думал, что пока Кир есть – все как-то наладится…

У Грэя не было ни заготовленной заранее речи, ни желания что-то говорить.

Открыв дверь домой, он втащил за собой Ника и захлопнул ее, резко выдохнув.

В комнате Грэнзэ горел свет, а с кухни раздавались громкие крики героев мультсериала.

Пока Грэй стаскивал ботинки и бросал их в угол, в коридоре возник его старший брат.

Под его тяжелым немигающим взглядом Грэю тут же захотелось начать защищаться, хотя тот еще ничего не сказал.

- Ясно, – Грэнзэ привалился плечом к стене и откинул назад прядь волос, мешавшую смотреть. – Я же сказал тебе…

Грэй поднял голову. Ну как, елки моталки, объяснить сейчас, что он не может бросить друга в беде?!

- Грэнзэ, слушай…

- Да понял я уже все, – тот дернул плечом. – Делай, как хочешь, только руки потом вымой.

Он отвернулся и ушел к себе под полным немого удивления взглядом Грэя.

Иногда понять Грэнзэ было сложнее, чем разгадать китайскую головоломку.

«Вот и хер ли было мозги напрягать и готовить объяснения? Даже не пригодились».

Испытав невольное чувство благодарности к странно-понятливому сегодня брату, Грэй толкнул дверь в свою комнату и потащил Никиту за собой.

- Ща придумаю, что нам пожрать, – сообщил он, включая свет. – Пиво будешь?

====== Каблуки, медаль и дешевки ======

- Я так понял, что на поминки ты не явишься? – Грэнзэ составлял одну на другую кастрюли с салатами, даже не обернувшись на звук шагов, и засовывал их в большой мешок.

Грэй кивнул и заглянул в холодильник. Просить брата ни о чем не хотелось – лучше уж обойтись пустым чаем, чем взбесить его еще больше заявкой, что Ник останется пока что у них. Терпение Грэнзэ – штука непредсказуемая. Странно, что вообще так спокойно на все среагировал.

-Ясно. Я не знаю, когда вернусь – после еще дела надо кое-какие закончить. Присмотри тогда за Лиссой, чтоб до утра опять в мультики не таращилась.

Грэй опять кивнул.

- А Юма?

Грэнзэ отодвинул пакет с кастрюлей и обернулся.

- А Юма, вообще-то, работает. И это не ее обязанность – доглядывать за моей дочерью.

- Как справедливо замечено, – скривился Грэй, захлопнув холодильник. – Дочь твоя – а смотреть за ней должны все кому не лень, да?

Грэнзэ дернул плечом и сузил глаза. Собрал волосы в хвост, как делал только будучи очень злым – резкими короткими движениями, и выдохнул.

- Ладно, не бери в голову – сам разберусь.

- Я пошутил, – Грэй примирительно улыбнулся, заставив внутреннее раздражение заткнуться и не отсвечивать. – Забей. Сделаю, конечно.

Грэнзэ качнул головой, сунул в зубы недокуренную сигарету и вышел, прихватив два объемных пакета с закусками и салатами.