- Не говори так, – Сплинтер сел на край кровати и поднял Микеланджело на руки.

Малыш оказался неожиданно тяжелым. Сплинтер даже удивился на секунду, разматывая неумело наложенную повязку.

- А где Леонардо?

-Полы Ваши намывает, – скривился Рафаэль, с тревогой заглядывая ему под руку. – Чтоб не бесить сэнсэя лишний раз бардаком и грязью.

Сплинтер сжал руки, в душе злясь на этот грубый тон, но больше сожалея о нем сейчас.

- Мы потом с тобой поговорим, Рафаэль, – тихо ответил он. – А сейчас позови своего брата, полы подождут. Принесите горячую воду и чистое полотенце.

Рафаэль секунду колебался, потом все же отступил и, с коротким «хай, Мастер», вышел.

Сплинтер рассмотрел глубокую рваную рану на затылке Микеланджело, попутно отметив, что тот весь горит.

- Заболел, что ли? Или от раны лихорадит?

Трехпалая ладошка вдруг нащупала его руку и погладила, больно задев разбитые кровоточащие пальцы.

- Мастер, – тихо позвал Микеланджело. – Мастер, Рафаэль не хотел. Не ругайте его, это я темноты испугался.

Сплинтер чуть не завыл от этих слов.

В нем вдруг взорвалась смертельная усталость, помноженная на осознание того, что встреченная и живая Тенг Шен далека от него, как небеса от грешника, потому что она человек, а он – крыса. И девочка с ней…

Пальцы Микеланджело сжались чуть сильнее, а голубые плывущие глаза уставились просительно и жалобно в самое иссушенное несбыточным сердце.

- Мастер…

- Т-шш, – Сплинтер качнул головой. – Не разговаривай сейчас. Все хорошо будет.

Повинуясь горечи, что годами жила в нем, своим несбыточным расколотым сейчас мечтам, лютой вине перед этим существом и опустошающей боли, прорвавшейся из сердца, Сплинтер осторожно и неловко прижал к себе черепашонка и качнул из стороны в сторону.

Ему стало легче.

Ему стало во сто крат больнее.

Они были у него.

Они старались для него.

Они любили его.

И где-то далеко в городе спала его живая Тенг Шен.

Живая. Родная. Недоступная.

Какой страшной ценой он это понял.

====== два дома ======

Ночью, когда свет фонарей едва-едва проникал в комнату заброшенного дома, а Мива уже дремала, свернувшись клубком на кровати, дверь скрипнула.

Тенг Шен вскинулась, протирая уставшие глаза, готовая схватить дочь и бежать без оглядки, но в дом неслышно проскользнул их спаситель, которого она узнала сразу по длинному плащу и капюшону, скрывавшему лицо.

Он приложил палец к губам, едва качнув головой, и подошел ближе, положив на колченогий столик какой-то мешок.

- Я принес ужин, – тихо-тихо проговорил он. – Тут хлеб и овощи для тебя и девочки. Вам нужно подкрепить силы.

Тенг Шен подошла к столику и взяла продукты, торопливо начав есть.

Она проголодалась за день, который они провели здесь, полностью отдав Миве все, что было у них.

Они почти не разговаривали, потому что девочка оказалась молчаливой и замкнутой, но та теплота, с которой она иногда вдруг ненадолго прижималась к Шен, говорила больше слов.

- Разбуди девочку, – попросил ночной гость. – Поешьте, и нам нужно уходить отсюда. Ниндзя Ороку Саки рыщут по городу – здесь становится небезопасно.

Шен вздрогнула, чуть не выронив яблоко.

- Он не оставит нас в покое, да? – выдохнула она. – Будет преследовать всюду… Нигде нам не скрыться.

- Я попробую вам помочь, – хрипловатый голос, приглушенный капюшоном, вселил неясную надежду. – Уйдем, когда совсем стемнеет, я знаю безопасное место.

- Я даже не знаю, как Вас благодарить! – Шен схватила своего спасителя за руку, замотанную бинтами и пластырем, и крепко сжала. – Вы как ангел-хранитель явились с небес, чтобы помочь мне и Миве!

Он вздрогнул, и пальцы в ее ладони неожиданно сжались, сильно, но бережно.

- Мива?

- О, простите меня, – Шен отстранилась, решив, что ее поступок бестактен. – Я даже не представилась. Я – Тенг Шен, а это моя дочь Мива. Вы знаете Ороку Саки, и я подумала…

- Знаю, – тише и еще более хрипло прозвучало в ответ. – Лучше, чем мне хотелось бы. Ешьте, я скоро вернусь за вами.

Он поднялся и исчез так же неслышно, как и пришел.

Выбрав из мешка два спелых яблока, Тенг Шен пересела на край кровати и ласково погладила дочь по голове.

- Просыпайся, детка, нам надо поужинать перед дорогой.

Мива распахнула глаза и сразу села.

- Что? – тихо спросила она. – Нас выследили?

- Нет пока, родная, но наш спаситель сказал, что лучше уйти отсюда.

Мива взяла яблоко, повертела его в пальцах, внимательно изучая, и лишь после этого откусила.

- Я не доверяю ему, – произнесла она. – Вдруг это враг, который заманивает в ловушку? Ты так и не сказала мне, почему оставила меня с отцом и исчезла.

Тенг Шен вздохнула, опуская голову. Ей столько надо было рассказать дочери, столько объяснить, а она не знала как.

- Ороку Саки не твой отец. Он украл тебя у меня и у Йоши, твоего настоящего папы. И мы найдем его с тобой вместе. И все мы будем счастливы.

Мива качнула головой, продолжая грызть яблоко – не отрицая, но явно сомневаясь в этой уверенности.

Отжав тряпку и тщательно выполоскав ее в тазу, Сплинтер вытер Микеланджело лицо и поплотнее укутал его в одеяло.

- Присмотри за ним, пока меня не будет, – обратился он к Леонардо, который сидел на кровати рядом, внимательно всматриваясь в действия своего Мастера. – Надо, чтобы он был в тепле.

-Хай, – тот кивнул.

Сплинтер едва заметно улыбнулся в усы.

Он даже представить себе не мог, сколько всего ему принесет страшная беда, произошедшая в его доме.

Он нашел Тенг Шен, которая невероятным образом оказалась жива и оказалась именно в Нью-Йорке и именно в ту ночь, когда он выбрался на поверхность.

А еще его ученики, стоило только подпустить их на один шаг ближе, раскрылись и расцвели прямо у него на глазах.

Донателло, например, оказался невероятно смышленым и легко починил проводку в старой плитке, которая давно барахлила, стоило только разрешить ему взять инструменты из ящика. И он все-все положил на место, даже без напоминания. Сам.

И у него оказалась очень застенчивая, но теплая улыбка, которую он несмело подарил Мастеру в ответ на похвалу.

Микеланджело, несмотря на рану и жар, так и тянулся обнять и поделиться теплом. Правда, Сплитер обратил внимание, что он сильно отстает в развитии от остальных, хотя раньше этого не было заметно. Он говорил более по-детски и радовался ярче.

«Уж не от удара ли головой это происходит?»

Но его доверие с лихвой все это компенсировало.

Леонардо вообще оказался уникальным для своего возраста и животного происхождения. Вдумчивый, внимательный, исполнительный и такой старательный, что уходя ночью, Сплинтер не задумываясь доверил ему ключ от ящика с продуктами. Он сам не понял, как раньше не замечал, что этот черепашонок всегда все делает в точности, как ему говорят, и даже мысли не допускает что-то взять без спроса.

А вот Рафаэль оказался самым сложным. Злой, дурной, замкнутый и сердитый, он не шел на контакт сам, а если Сплинтер звал его и пробовал поговорить, то отделывался короткими «да» и «нет» и смотрел в пол.

«Так похож на Саки в детстве».

Это тревожило Сплинтера, но он надеялся, что найдет и к нему подход. Недаром же остальные так потянулись к нему, стоило только дать им чуть-чуть тепла.

- Я вернусь к рассвету, – Сплинтер поднялся. – Поужинайте и ложитесь отдыхать.

- Хай, Мастер, – Леонардо вскочил и поклонился. – А можно спросить?

Сплинтер улыбнулся ему. Да, он торопился вернуться к Тенг Шен и проверить – как она и Мива на новом месте, но от одного вопроса беды же не будет.

- Да.

- А можно я потренируюсь, когда все сделаю? Не в додзе, конечно, но я в гостиной. Я тихо.

Улыбка сама собой вернулась на лицо Сплинтера.

- Конечно, – разрешил он. – Можешь даже в додзе. Только пообещай мне ничего не трогать.