Керон многого хотела добиться в жизни. И многого уже достигла, быстро поднимаясь по ступеням иерархии от обычной послушницы до преемницы Великого Жреца. Она была заложницей честолюбия, хотя никогда не призналась бы в этом, ее голова была переполнена великими амбициями и девушка не могла поверить, что такая яркая жизнь оборвется здесь – в гиблом болоте, без памятника и молитв. Тихо и бесславно.

– Самаэль, – едва слышно прошептала Керон, прежде чем чавкающая топь сомкнулась над ее головой.

Мертвец продолжал высасывать из нее душу, оставляя лишь пустоту, заставляя принять неизбежное. Рука, сжимающая медальон бога света, разжалась, и не осталось даже сил на последнюю молитву.

                                 ***

Вмиг воцарился хаос.

Не сумев заполучить в свои клешни добычу, древесный голем ударил хвостом.

Неестественно изогнувшись, Эрвин таки избежал удара, и смертоносное жало глубоко вошло во влажную землю. Лук и стрелы ничем не помогли жителю леса, и эльф выхватил из ножен изящную слегка изогнутую саблю.

Клинок  пропел торжествующую мелодию, описал сверкающую дугу, и хвост скорпиона, так и не успевшего выдернуть конечность из земли, был перерублен. Раздался душераздирающий визг, от которого у Рэль заложило уши.

Оказалось, что эти древесные исполины тоже имеют недостатки – как и любое живое существо, они чувствуют боль.

Правая бровь полуэльфийки медленно поползла вверх. Да, деревья здесь жили своей жизнью, как и духи, но откуда здесь взялась некромантия? Големы не были порождениями болота, этих уродцев вообще не должно здесь быть.

Держа за шкирку Ташина, дабы ненароком не потерять в пылу схватки, полуэльфийка окинула разыгравшийся перед ней акт оценивающим взглядом.

Риз орудовал двуручным мечом направо и налево, пытаясь защитить застывшего в ступоре мага, но хитрые бестии, совершив одну ошибку, стали осторожнее и теперь молниеносно уклонялись от разящих лезвий. Эрвин получил первое ранение: правая рука повисла плетью, и теперь эльф держал саблю в левой. Размахнувшись, отрубил клешню второму голему. В руках у Цеты сверкал короткий кинжал; она прислонилась спиной к широкому стволу и храбро выставила лезвие перед собой. Да, подавальщица боялась, но в то же время не желала отдавать свою жизнь без боя. Даже, если этот бой обещал стать совсем коротким. Собственно, это и есть мужество – испытывать страх, но все равно не сдаваться.

Здесь не хватало лишь одного человека…

До Рэль донесся крик, исполненный ужаса и боли, как будто с кричавшего живьем сдирали кожу. Полуэльфийка повернулась на звук и увидела Керон, по пояс провалившуюся в болотную трясину. Девушка еще отчаянно цеплялась за что-то, сопротивляясь изо всех сил, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять – долго она не протянет. Самаэль что-то не спешил спасти верное чадо от рук смерти.

– Ей нужна помощь! – Ташин вырывался изо всех сил, но Рэль вцепилась в него мёртвой хваткой, не давая сдвинуться с места.

Полуэльфийка снова бросила взгляд на Керон – та погрузилась в болото уже по самую шею. Рэль было всё равно, умрет посвященная или нет, но если не попытаться ее спасти, то в глазах других это будет выглядеть, по меньшей мере, странно.

Девушка встряхнула мальчишку за воротник и, наклонившись к нему, прошипела:

– Ступай к Цете!

– Нет! Я тоже могу помочь Керон!

– Цете нужна твоя защита! – Рэль знала, что заставить это беспокойное существо сидеть тихо и не лезть на рожон не сможет, вот и решила пойти на хитрость. – Кто ее защитит, коли тебя не будет рядом?

Ташин растерялся, но всего лишь через миг его лицо озарилось радостной улыбкой, и он рванул к подавальщице.

«Вот и хорошо, – подумала полуэльфийка, направляясь на помощь посвящённой. – Для полного счастья не хватало только снующих под ногами подростков».

Она бы с радостью сбросила и его, и всю эту жалкую компанию в Яму, но сейчас они были ей нужны…

Рэль поспешила туда, где еще несколько мгновений назад виднелась голова Керон, но, подойдя ближе, увидела лишь пузыри на темной поверхности топи.

Поморщившись, словно попробовала на вкус что-то донельзя мерзкое, погрузила холеную руку в вонючую жижу.

                                 ***

Тишина и покой. Страх и боль исчезли, поглощенные, как и Керон, утробой ненасытного болота.

В сознании девушки вспыхнул свет. Сначала он был не ярче отблеска свечи, но постепенно разгорался, и вот уже все вокруг стало ослепительно белым. Потом ворвался шепот – сперва неразборчивый, он с каждым мгновением становился понятнее, обретая все больше смысла и превращаясь в торжественный хор. Каким-то непостижимым образом Керон видела себя со стороны в кристально-белой тоге, с гордо поднятой головой и развевающимися волосами, хотя ветра не было и воздух вокруг нее ничто не колебало.

Бесплотные тени, свободные и невесомые, скользили рядом, маня за собой, призывая следовать за ними. И она бы пошла, да вот только ноги отказывались повиноваться хозяйке…

Внезапно свет исчез, и Керон канула во тьму. Снова почувствовала боль, на этот раз в области головы, словно кто-то решительно вознамерился вырвать ей все волосы. Что-то неумолимо тянуло вверх, лишая возможности остаться в мире покоя и легкости…

Первый вздох дался тяжело и заставил закашляться, второй – уже значительно проще.

– Довольно! – Раздался знакомый шелестящий голос, и в нем прозвучала привычка повелевать.

Ладони мертвеца, все еще сжимавшие щиколотки посвященной,  послушно разжались. Керон открыла глаза и увидела перед собой сидящую на корточках Рэль. Выглядела полуэльфийк спокойно и расслабленно, будто не вытаскивала только что ее из болота, словно им не угрожала смертельная опасность. Склонив голову на бок, она смотрела на Керон, и девушка вдруг почувствовала себя насекомым, которое изучают под увеличительным стеклом. Это было неприятно, весьма неприятно. На прекрасном лице Рэль застыла привычная издевательская усмешка.

– Ну и где был твой бог, когда ты в нем нуждалась? – Вопрос показался Керон святотатством, и резкие слова уже готовы были сорваться с губ. Как она вообще смеет насмехаться над самим Самаэлем? Но девушка сдержалась, стараясь быть благодарной за спасение.

– Он откликнулся на мольбы и помог, – едва слышно прошептала посвященная.

– Помог тебе быстрей уйти в болото?

Это прозвучало, как издевательство, но Керон опять сдержалась. К ней снова возвращались самообладание и гордость.

– Он привел ко мне тебя.

Рэль чуть не рассмеялась Керон в лицо – заявление посвященной показалось ей до абсурда нелепым.

– И часто твой бог прибегает к помощи «простых смертных»?

– Пути господни неисповедимы, – заученной фразой отозвалась девушка. Ее еще с детства учили истолковывать знамения.

– Сомневаюсь. Если бы он действительно попросил меня о помощи, я бы об этом знала, – как-то отстраненно произнесла Рэль и поднялась. Ее интерес к спасенной мгновенно угас.

Керон задохнулась от возмущения. Всего лишь век назад за такие речи мгновенно отправляли на костер!

Она с горем пополам выбралась из липкой жижи, едва снова не поскользнувшись и не упав. С неприязнью отметила, что полуэльфийка так и не предложила ей руку помощи. Снова проклиная тот день, когда самолично напросилась на это приключение.

Посвященная Самаэля не привыкла к такому обращению. Возле нее всегда сновали послушницы, пытаясь во всем угодить. Она уже собиралась высказать все, что думает о своей спасительнице, но Рэль совсем не замечала ее, внимательно следя за разворачивающимся сражением.

– Ну что же ты медлишь, чародей? – прошептала она.

Услышав едва различимый голос, Керон повернулась к полуэльфийке. На миг ей показалось, что в непроницаемо черных радужках беловолосой девушки вспыхнули серебристым огнем перевернутые пентаграммы. Не в силах поверить глазам, проморгалась. Так и есть. Всего лишь мираж измученного сознания.