Добрался Алексей до своей избы только к ночи. Еще ступая по лесной тропинке, он решил послушаться совета мудрого человека, прожившего много лет и в свое время много странствовавшего по стране и святым местам. Войдя в избу, сел за стол и стал смотреть в окно, подперев голову ладонью. Спать не хотелось, и он снова вспомнил Епифана.

К рыбалке и охоте Алексей за свою жизнь не пристрастился, а ведь ходил по молодости с ружьишком по тайге, потому остаток отпуска бродил по лесистым холмам, любовался бескрайностью мира, медленно, но неуклонно готовящегося к зиме. Он уже хорошо знал места в округе, знал, где можно было покормить орешками белок, а где и кабанов встретить, и медвежьи следы увидеть. Гуляя, думал о деде-священнике, сестрах и их детях, его племянниках, о том, почему он так давно не навещал их. Звонил им, но по телефону о многом ли поговоришь? Каждый раз после разговора с дедом Алексей задумывался: «Тихая и спокойная жизнь в провинции, люди, не испорченные цивилизацией. Мир моего детства. Может, там мое место?» Но каждый раз мысли эти так и оставались только мыслями.

Здесь, в Верхних холмах, иногда приходили к нему люди исповедоваться. Полюбился им молодой батюшка с добрыми глазами и проникновенным взглядом: слушал внимательно, не перебивая человека. А затем спрашивал, если надо было ему что-то уточнить, и советы давал толковые, но никогда не спрашивал о том, в чем видел у человека в душе рану незаживающую.

Обратно Алексей решил ехать через Москву, в которой ни разу не был. Весь день ходил по городу и очень дивился суете, грязи и большому количеству нищих-попрошаек. Со многими из них обстоятельно беседовал, но все же не смог понять, как так можно жить, но люди как-то выживали. Вечером этого же дня Алексей опять был в поезде и смотрел в окно, наблюдая, как плавно платформа уходит куда-то назад, оставляя Москву только в его воспоминаниях.

Прибыв к месту служения, он сразу подал прошение о выходе за штат с правом служения и стал терпеливо ждать. Ответ пришел только в апреле, и молодой священник, душевно попрощавшись с настоятелем церкви, уехал в родной поселок Таежный к деду.

– Может, оно и правильно, Алеша, – задумчиво сказал на прощание настоятель отец Сергий. – На все воля Божия.

От железнодорожной станции Алексей отправился до поселка пешком. Он шел с детства знакомой тропинкой и жадно всматривался во все вокруг. Все было так, как и много лет назад и как не раз являлось ему во снах. Он видел с детства знакомые места, и на душе у него становилось тепло и уютно. Сомнения ушли куда-то на второй план. Часа через три он был уже около церкви. Вошел. Службы в это время не было. Подошел к алтарю, опустился на колени и перекрестился три раза, а тут и дед появился. Увидев внука, он остановился и раскинул руки. Алеша бросился в его объятия; так и стояли они долго и молча, обнявшись, будто хотели не только мыслями, а и всем телом почувствовать друг друга – поверить, что они снова вместе после нескольких лет разлуки. Внук помог деду дойти до скамейки в углу церкви. «Постарел сильно, весь в морщинах, и в глазах его какое-то ангельское смирение, – подумал Алексей. – Но также от него исходит тепло, любовь и запах ладана, который я всегда чувствовал в детстве. И ведь никакого упрека не услышал в том, что ни разу не навестил я его за эти годы».

Наконец дед, придя в себя от неожиданной встречи, спросил:

– Ну, рассказывай, внучок, как служится, что за люди, с которыми вместе служишь, и как начальство твое. Не очень придирается?

Алексей долго и подробно рассказывал, и про сомнения свои тоже рассказал, и что находится за штатом с правом служения, не умолчал.

– По молодости лет у меня такие же сомнения были: мол, чем я могу людям помочь? Но чем дольше живу, тем все больше вижу отчужденность людей друг от друга. В их души въедается чувство одиночества, даже у тех, кто в семье с детьми живет. Куда им идти, кому душу свою излить? И идут в церковь даже неверующие слово доброе услышать, надеясь, что, может быть, и на самом деле есть Господь, который поможет им снять тяжесть с души. Зная про тайну исповеди, высказывают все батюшке. Но и нам, священникам, чтобы помочь людям, надо верить в свою миссию, пусть и не Господом нам данную, но самой жизнью. И вот еще что: болею я, сам видишь, хожу с трудом; просил прислать мне в помощь еще одного священника, да сколько лет только обещают. Не подумай, я не прошу, чтобы ты в этой глуши навсегда возле меня остался. Сам я других успокаиваю, а меня успокоить некому, а до церкви в райцентре добраться мне трудно, чтобы исповедоваться. Вот и исповедуюсь в храме перед алтарем, когда никого нет. Прошу тебя, пока ты временно за штатом, послужи здесь, дай мне отдохнуть. И меня исповедовать будешь.

– До поздней осени здесь буду жить и, конечно, подменю тебя и исповедую, когда захочешь, а там видно будет: зимой сестер навестить хочу, и отцу Михаилу обещал снова приехать к нему зимой, – ответил Алеша.

Дед был рад несказанно, а про сестер сказал:

– Правильно ты это решил. А то как там они? Отдохни пока и приступай к службе.

– Нет, дед, завтра и приступлю, разрешение ты, как настоятель храма, мне уже сегодня можешь дать. Пойдем – знакомь со своим хозяйством, где у тебя что?

Вскоре жизнь молодого батюшки в родных местах вошла в привычное русло. Внук полностью заменил деда в церкви. Нравилось Алеше служить пусть и в глухих, но родных местах. И местным жителям глянулся новый батюшка: на службы приходило все больше и больше народа, а уж в воскресную службу церковь вся набивалась людьми так, что яблоку негде упасть. На исповедь приходили сначала только верующие, но вскоре стали приходить и неверующие миряне. Отец Алексей радовался: грехи их оказывались столь мелкими, что, можно сказать, приходили больше на жизнь посетовать и посоветоваться о разном, люди как-то быстро поверили ему и полюбили его. За прошедшие годы изба деда сильно обветшала, и народ намекал ему, что если надумает здесь остаться, то новый дом ему с дедом всем селом дружно поставят и стоить ему это будет – только за материалы заплатить. Со временем, узнав, что служить будет батюшка Алексей только до осени, и про плату за материалы перестали упоминать: сами готовы были деньги собрать. Алеша с горечью думал о том, что и сюда цивилизация придет, а значит, и здесь все пороки, что в больших городах, раньше или позже появятся, и сомнения вновь охватывали его.

На службах часто замечал молодой священник девушку, стоящую с краю у стены и внимательно смотревшую на него. Отец Алексей знал, что зовут ее Анной. Лет девятнадцать-двадцать, чуть полноватая, светленькая, с добрым лицом и открытым взглядом, она сразу понравилась Алексею, и он иногда проповедовал, глядя только на нее.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.