— Я не ранена, — я отодвинула стул назад, встала, немного пошатываясь, и положила руку на стол для равновесия. — Мне не надо к доктору.

— Но, Мэгги, вы страдаете потерей памяти, — сказал детектив Уоллис. — Это могло бы помочь вам.

— Вы можете связаться с нашим адвокатом для дальнейших разбирательств. — Отец встал, царапая стулом по плитке на полу.

Мама схватила свою сумочку с пола и забросила ее на плечо, прежде чем встала на ноги. Положив руку мне на спину, отец повел меня к выходу. Но меня все еще трясло, и я двигалась медленно, так как пыталась понять, что Джои мог делать всю ночь без меня.

Детективы встали до того, как я обогнула угол стола. Я пальцами проводила по завиткам текстуры древесины и по какой-то причине не хотела терять связь с этой прохладной поверхностью. Но потом я увидела нечто, из-за чего мне захотелось бежать из комнаты. Когда детективы застегнули свои пиджаки, как обычно делают мужчины, когда встают, я быстро взглянула на их парадную форму, которая вовсе не была похожа на униформу, потому что они были одеты как бизнесмены. Но у бизнесменов нет наручников, пристегнутых к поясу, значков, которые оттопыривают их карманы, или кобуры с пистолетом на бедре. Вдруг ощущение неясности, которое делало весь день похожим на сон, соскользнуло с моего сознания. Я будто разбила водную поверхность, зрение и слух в один миг прояснились. И в первый раз за все время после трагедии все почувствовалось мучительно реально. Особенно мысль о том, что я была одна в постели, а Джои где-то носило всю ночь, и он что-то делал без меня. Что-то, о чем он, очевидно, не хотел мне говорить. И зияющая пустота там, где должны быть мои воспоминания, воспоминания о последних моментах Джои на этой земле, о наших последних мгновениях вместе. Вдруг оказалось, что мне необходимо очень многое раскрыть, чего бы это ни стоило. Потому что, только узнав о том, чего я пока не знала, находя все новые кусочки жизни, когда Джои был с нами, даже если это поможет ненадолго, я могла бы справиться с его смертью.

Глава 5: В ожидании его прикосновения

«Будь там в 10», — гласило сообщение. — «Т».

Я не была готова. Не знала, буду ли я когда-либо готова, но не это сейчас имело значение.

Я провела последние несколько часов, просидев с подтянутыми к груди коленями на полу в темном шкафу, окунувшись в воспоминания субботы и досконально изучая ту часть дня, которая не стерлась. Прошло всего два дня, а казалось, что целая вечность.

После допроса в полиции мои родители позвонили адвокату — другу одного друга моего отца. Когда я увидела тщательно уложенные волосы и галстук в красную полосочку мистера Фонтейна, мне показалось, что он сошел с экрана телевизора. Я тихо сидела в гостиной, пока мои родители говорили за меня, кроме моментов, когда мне задавали какие-то вопросы, на которые я отвечала только «да» или «нет». Мое временное прояснение в полицейском участке не вернуло мне воспоминания, не ответило ни на один из вопросов, кружащихся в моей голове, кружащихся в воздухе вокруг меня. Все, что я понимала наверняка, — это реальность произошедшего. Что-то случилось. И Джои больше нет.

Ко всему прочему, у меня было какое-то странное чувство: медленно назревающее, крадущееся сквозь тени моего сердца, в моменты затишья шепотом задающее мне вопросы. Что, если Джои убило что-то, что сделала я? Что, если его могло спасти что-то, чего я не сделала? Если я фокусировалась на ковре или на мерном гудении чьего-то голоса, у меня случались вспышки видений: верхушки деревьев, слезы, рябь воды. Я боялась, что если на меня нахлынут воспоминания, мне придется встретиться с правдой, которую я не смогу вынести. Но, несмотря на страх, я хотела собрать все детали воедино. Мне было необходимо поймать покинувшее меня мгновение.

В редкие спокойные моменты первого дня я гадала, было ли это все реальностью. То, что Джои погиб, а я нет. Возможно, в какой-то параллельной вселенной Джои выжил, а погибла я. Возможно, моя мама все об этом знала, и именно поэтому, когда могла, она держала меня одной рукой. Она считала меня хрупкой и хотела быть рядом, чтобы защитить от внешних или внутренних колебаний или каких-то будущих событий, которых она боялась. Мой маленький секрет: я была рада. Чувствовалось, будто она удерживала меня от исчезновения. Я до смерти боялась покидать дом без нее. Но сегодня ночью мне надо было кое-что сделать. Что-то, что мы все должны были сделать. Вместе.

Так что я сделала глубокий вдох и вынырнула из кокона, которым стал мой чулан, причесывая пальцами спутанные волосы. Надев джинсы, я взглянула в зеркало и увидела темные размазанные тени под глазами. Я провела пальцем по вышивке на груди футболки для бейсбола Джои: ДЖОИ. Она все еще пахла им. Я надела эту футболку, чтобы почувствовать, что он рядом. Что он все еще со мной.

Я нашла эту футболку в своей машине и вспомнила, как он швырнул ее на заднее сидение в пятницу после школы (это было три дня назад или в другой жизни?), жалуясь, что ему жарко-жарко-жарко. Я с ухмылкой согласилась. Он театрально сложил руки, наклонившись ко мне, прижимаясь лицом к моей шее, зная, что самый легкий способ заставить меня смеяться — это пощекотать мою чувствительную кожу. Мой смех смешивался и переплетался с его словами. У нас в планах были термоядерные выходные на день Памяти, как говорил он. Две вечеринки и ущелье, чтобы начать самое лучшее лето. А потом он поцеловал меня, долго и настойчиво, как будто знал, какие я лелеяла тайные планы на время отъезда его родителей всего через несколько недель, и хотел положить этому начало, чтобы я точно не смогла пойти на попятную. Затем, отстранившись от меня, он начал настраивать радио, пока в открытое окно не вырвались звуки «Dynamite» Таио Круз, сталкиваясь c каждым, кто проходил мимо. Я выехала с парковки, не подозревая, что для Джои это будет последняя поездка в моей машине.

* * *

Когда брат Джои открыл дверь дома Уолтеров, я хотела бежать. Но я подавила этот порыв, потому что в эту ночь речь шла не обо мне. Вторым желанием было взбежать по лестнице, оттолкнув Райлана, закрыться в комнате Джои и зарыться в его одеялах, чтобы в последний раз ощутить его рядом. Но я этого не сделала. Вместо этого я прошла в фойе и обвила руками плечи Райлана, притягивая его к себе, в то время как все встали в шеренгу позади меня. Я вдохнула его запах и держала крепко, не желая отпускать.

— Отстойный день Памяти, да? — спросил Пит, встав рядом и похлопав Райлана по плечу.

Когда я отпустила его, губы Райлана попытались изобразить улыбку. Но она исчезла, не успев появиться. На два года младше Джои, Райлан был очень на него похож: тот же испепеляющий взгляд голубых глаз, тот же веснушчатый нос, та же линия подбородка. Мне пришлось отвернуться и найти что-то, что не причиняло бы такую боль. Не удалось. Джои был повсюду. На столе в прихожей лежала копия «Молитвы для Оуэна Мини», которую Джои читал для уроков английского. Она лежала так, как будто он скоро возьмет ее и прочтет последние главы. На лестнице остались его любимые кеды «Конверс»: черные, выгоревшие, с потертостями по швам, шнурки небрежно распущены — как будто в любую минуту Джои сбежит по ступенькам, зашнурует их и выбежит из дома. Казалось, что и они тоже ждали прикосновения его рук.

— Как твои родители? — спросила Танна, положив руку на спину Райлана.

Тот покачал головой.

— Они в гостиной, — глядя через плечо в сторону кухни, он добавил: — Я должен вас предупредить, что они задают много вопросов.

— Правда? — спросил Адам, глядя вверх.

— Ага, чувак. Они все время спрашивают, где он был вечером в пятницу, — голос Райлана превратился в шепот. — Знает ли кто-нибудь из вас…

— Они здесь, Райлан? — спросил отец Джои глубоким и грубым голосом, его слова вырывались к нам из комнаты. — Нам нужна помощь.

— Слушайте, если вы что-то знаете, просто расскажите им, — продолжил Райлан. — Ребята, спасибо, что пришли. Вы не представляете, как много это значит для них… Для нас.