Отзывы заставляют пританцовывать )))))
========== Глава 11 ==========
Наутро после бала почти все ученики разъехались на зимние каникулы. Даже Уэллс уезжал к своей семье. Кларк безумно хотелось поехать с ним, но за эти три недели она очень сильно отстала в учебе, и, скрепя сердце, она проводила своего лучшего друга домой, оставшись в Замке.
На Рождественском обеде присутствовали от силы человек пятнадцать. Кларк села рядом с Октавией и Беллами, они, естественно, каждый год оставались в Замке на каникулы.
— Счастливого Рождества! — сонно говорит им Кларк, потянувшись за таким аппетитным пудингом, — как-то непривычно тихо, да?
— Мне нравится, — пожимает плечами Октавия, — весь замок в нашем распоряжении. Можно кататься по озеру, играть в снежки…
— И догонять учебную программу, — вставляет Кларк, — я сильно отстала от курса!.. Уэллс оставил мне все конспекты, но…
— Я могу тебе помочь, — небрежно бросает Блейк, — ты же знаешь, что я лучший ученик в школе?
— Серьезно? — это предложение звучит очень соблазнительно. Он ведь действительно лучший ученик школы с прекрасными оценками. Но это же Блейк? Кто знает, что у него сейчас вообще на уме? И вообще, когда они стали такими друзьями?
— Ну да, — немного смущенно отвечает тот. Конечно, что уж точно не присуща Блейку, так это вежливость. — Мне все равно скучно будет на каникулах. Хоть буду доставать тебя, Гриффин.
Почему-то в этот раз его насмешка звучит как-то по-доброму, не так, как раньше. Нет какого-то злого запала, ярости и кучи эмоций при общении. Они просто… разговаривают?
— Договорились! — тут же соглашается Кларк, — когда можем начать?
Октавия тихо сидит рядом с ними. Они так увлечены предстоящими планами, что даже не замечают, как она уходит.
После обеда они занимают пустой кабинет, усаживаются за стол и занятия начинаются.
Кларк решает начать с прорицаний. Самый нелюбимый предмет, самый скучный. Беллами копается в своих пергаментах. Кларк аккуратно расправляет один из них — у него очень аккуратный и понятный почерк.
— Старая жаба по-прежнему достает нас с предсказаниями, — в свойственной ему манере начинает Блейк, — заставила каждый день утром смотреть в эти дурацкие чаинки и писать свои предсказания. Лично я писал просто что в голову приходило…
— Трелони! — вдруг вскрикивает Кларк, бросив на непонимающего Беллами лихорадочный взгляд, — чаинки!
— Что? — переспрашивает тот. Какой он все-таки иногда тугодум!
— Первый урок в этом году! Ты помнишь, она взяла мою чашку и сказала мне, что меня и мою семью ожидают недоброжелатели и слезы! Она правильно сказала!
Потрясенные внезапным озарением, они смотрят друг на друга. Потом Беллами поправляет воротник рубашки и хмуро говорит:
— Черт, ты ведь права, принцесса. Вряд ли бы она спустилась со своей башни, чтобы организовать несчастный случай, так что, видимо, у нее и вправду есть некий дар?
— Боже мой, я чувствую себя напуганной, — откровенно говорит ему Кларк, по-прежнему глядя на него, — это… странно!
— Так нужно радоваться, не так ли?
— Чему это? — спрашивает его Кларк, не понимая его улыбку.
— Ты забыла вторую часть предсказания? Что в конце этого года ты встретишь свою судьбу? Оглянись вокруг, возможно, она всегда была рядом с тобой?
Кларк медленно вспоминает.
— Да, что-то такое было, — протягивает она, — но я в тот момент испугалась ее предыдущих слов и вообще не обращала внимание на то, что она говорила дальше.
— Трелони была права. Может, она опять сделала правильное предсказание, как считаешь?
— Посмотрим в конце года. Давай вернемся к заданию. Сколько дней нужно было гадать по утрам? ..
Блейк потрясающий учитель, думает Кларк в конце дня. Да, он самодовольный мудак, иногда он начинает отпускать шуточки и отходить от темы, но она схватывает все на лету. А для объяснения новых заклятий и заданий он выбирает самые точные слова, самые понятные объяснения. Они быстро пишут дневник предсказаний для Трелони, потом переходят к написанию объемной работы для профессора-привидения Пинса о восстаниях великанов. Беллами объясняет все это с долей юмора, с шутками и весельем. Давно уже наступил вечер, а они по-прежнему сидят в кабинете, работая над сочинением. Блейк параллельно пишет ей работу по Заклятию исчезновения для Трансфигурации.
Они расходятся по своим факультетам уже около девяти часов. Скоро на охоту выйдет Филч, ловить нарушителей правил, а старостам это ни к чему.
На следующий день история повторяется. И на следующий после него тоже.
Кларк удивляется тому, что ей с ним так легко. Прямо как с Уэллсом. Поначалу терзали смутные сомнения, соглашаться ли на его помощь, с их-то буйным прошлым. Но сейчас перед ней будто бы совсем другой Блейк — спокойный, мягкий, веселый, с юмором и долей самоиронии. Теперь понятно, почему его так любят девушки, и вообще все слизеринцы — он может очаровать кого угодно. Даже Кларк, судя по всему.
В один из дней она приносит на занятие только что пришедшее ежедневное письмо от ее отца. Тому намного лучше и он уже может немного ходить по коридору.
— Твой отец молодец, — негромко говорит Беллами, когда она рисует рисунок Пищальницы Странной для травологии, — он защитил стольких людей. Поступок настоящего человека.
— Мой отец не умеет по-другому. Справедливость у него в крови.
— Теперь понятно, откуда она и у тебя, Гриффин.
— Ему очень понравился твой подарок, знаешь? — бросает на него взгляд Кларк, — он по-прежнему стоит на тумбочке возле его кровати. Как ты его вообще достал?
Ей кажется, или Блейк немного порозовел?
— Стащил у Филча. Мерфи и Кайл взорвали пару навозных бомб у него в кабинете, пока мы отбывали у него наказание за битву с использованием поющих статуй…
— Вы дрались поющими статуями? — покатывается со смеху Кларк.
— Да, незадолго до Сочельника. Ну, ребята и помогли. Пока тот бегал за Флитвиком, мы и отрыли у него эту вещь. Твоему отцу она больше пригодится, чем этому старому сквибу.
— Это был очень хороший подарок, знаешь? Отец передавал тебе благодарность.
Внезапно у нее в голове проносятся другие слова отца "Должно быть, ты очень важна для этого человека, знаешь? Запомнить такую мелочь и прислать тебе ее сейчас?"
Немного странно, да. Но скорее всего, Блейк понял, что отзывался ранее о ее семье по-свински, и в нем осталось сострадание и справедливость. И она ему за это благодарна.
В другой день они говорят о будущем после Хогвартса. Кларк пишет, вернее, списывает очень трудную работу у Беллами по одному из сложных зельев для зельеварения.
— Здесь нужна очень сильная магическая точность и сущность, — говорит Кларк, — работа Целителем — очень сложная. Но я не могу представить для себя иного пути. Спасать людей, как моего отца в этот раз?
— Ты будешь хорошим Целителем, Гриффин, — протягивает тот в ответ, — ты не лишена сострадания, что очень важно для этой работы.
— А я думаю, что ты будешь очень хорошим Мракоборцем. Это примерно то же самое — бороться с несправедливостью и злом в этом жестоком мире.
Сейчас уже опять вечер и Блейк, нарушая все правила, находится в гостиной Гриффиндора. Недавно их покинула Октавия, отправившаяся к своим друзьям. Она бросила внимательный взгляд на них, сидящих возле камина, но промолчала.
После их танца эта парочка не слышала разговоры и сплетни, махом возникшие в толпе. А Октавия и Рэйвен слышали. И Майя. И Харпер. Похоже, слышали все, кроме Кларк.
Ее брат был в курсе всех событий в школе и ему быстро донесут это. Но гневные сплетни девушек в женских туалетах и неприязнь поклонниц Беллами сделали свое дело в вечер бала.
И самое главное, что для этого были все основания.
Октавия давно подозревала о чувствах со стороны своего брата. Его остервенение в спорах с принцессой Гриффиндора, его упорное нежелание оставлять ту в покое — никакая вражда с первого курса не могла длиться так долго. Должна быть постоянная подпитка для всего этого, первоначальная причина. Октавия ведь знала Беллами — он был совсем не таким плохим человеком, каким пытался казаться. А его полный кретинизм в присутствии Гриффин был немыслим для Октавии.
