Вернувшись домой, он сразу пошел в свой кабинет. Шира последовала за ним, она почувствовала, что произошло что-то плохое, но не стала спрашивать об этом при всех. Только когда двери за ними закрылись, она подошла к мужу.

– Любимый, на тебе лица нет… – Шира понимала, что только известие о смерти их сына могло так отразиться на Бруно. А она ведь так надеялась, что Иларис жив. – Наш мальчик мертв, – ее голос дрогнул.

Бруно обнял жену, чувствуя, как она пытается сдержать рыдания.

– Да, он мертв. Это мне сказал Атаго. Я встречался с ним и заплатил за этот разговор очень дорого. Но это не все, что он рассказал… – он отстранил жену от себя. – Присядь. Ты должна быть сильной и выслушать то, что я узнал от капитана Джоконды.

Опустившись на диван, Шира чувствовала, что услышит плохое. Но что мог еще ее мужу рассказать Атаго?

– Я слушаю тебя, – еле слышно произнесла Шира.

– Когда пиратская Джоконда захватила лайнер, на котором летел наш сын, среди пиратов был и Кавур, он возвращался на Землю. Ты ведь знаешь, что Атаго и Кавур ранее воевали, но это еще не все… они любовники, – видя глаза жены, Бруно, помолчав, произнес: – В этом полете Кавур соблазнил Илариса… – все же эти слова ему дались тяжело. – Атаго показал мне видео, где они…

– Не надо! – прервала его Шира, закрывая уши руками. – Этого не может быть. Я не верю! Нет! Кавур и Иларис…

– Да, я видел, как Кавур…

– Не надо… – обреченно произнесла Шира, осознавая, что не сможет отгородиться от страшной правды, не слыша ее. – Как он посмел после этого жениться на Аяне!

– Теперь ты понимаешь, что из себя представляет Кавур Карбоне.

– Лживый ублюдок, испоганивший жизнь нашим детям! Я ненавижу его!

– Тише, дорогая.

Обняв жену, Бруно ждал, когда первый порыв ненависти и отчаянья пройдет. Все это он пережил в каюте корабля, возвращаясь на Землю. Теперь это должна пережить его жена, чтобы, вернув душевное равновесие, выслушать его.

Он налил воды в цилиндр и подал Шире, которая пила маленькими глотками, зная, что должна взять себя в руки и успокоиться.

– Мы ничего не сможем сделать, чтобы навсегда убрать из нашей семьи этого мерзавца, – пытаясь унять дрожь, произнесла Шира. – Император ценит его и не примет наше желание о расторжении брака Аяны с ним.

– Все не так, – он долил ей еще воды, – император давно недоволен адмиралом. Тот не приносит победы, восхваляющие могущество Тао. Постоянные поражения в войне с акелами подрывают власть императора. Так же есть те, кто изначально был недоволен, что Кавур Карбоне занял место умудренного жизненным опытом и прославленного в боях Олана Тэка. Я знаю этих людей. Я буду им помогать и с их помощью постепенно император придет к желанию убрать неспособного побеждать Карбоне, заменив его на Олана Тэка.

– Если это произойдет, Кавура приговорят к смерти, – без всякого сожаления произнесла Шира.

– Этого я и буду добиваться. Его посадят как изменника, подрывающего власть императора, как адмирала, который своими действиями привел к вторжению акел, захвату ими многих планет, и как адмирала, неспособного вести войну. Будет суд, Кавура приговорят к смерти за измену Тао, и это даст нам возможность автоматически вычеркнуть его из своей жизни. Император щедр, он не тронет нас, как обманутых Кавуром. Аяна получит развод и позже сможет найти достойного мужа.

– А ребенок? – при всей ненависти к Кавуру, Шира все же не могла ненавидеть ребенка свой дочери.

– Он родится и сразу будет отправлен на содержание на одну из планет. Там о нем будут заботиться, мы оплатим его жизнь. – Видя грусть в глазах жены, Бруно взял ее руки в свои. Смотря ей в глаза, он произнес: – Аяна молода, она родит нам еще внуков.

Зная, что ее муж принял единственно правильное решение, Шира кивнула.

========== Глава 44 ==========

Несмотря на все, Иларис был счастлив на Катарсисе. Хоть ему и приходилось быть таким, каким хотел его видеть экипаж – бесстрашным и сильным капитаном, но он вжился в этот образ еще на Зальдисе, выезжая на выезды. Возможно, он и считал себя слабым, соглашаясь со словами Муна, только эту слабость приходилось скрывать ото всех. Вот поэтому роль смелого капитана ему и далась легко. Лишь в своей каюте он мог быть собой, а выходя из нее он становился таким, каким хотели его видеть. Но ему нравилась эта роль. Она была правильной. Нельзя управлять людьми, не будучи им примером. Он должен быть тем идеалом, к которому стремится каждый, и Иль стал лидером. Он жил нравившейся ему жизнью, имея за своей спиной поддержку в виде бесстрашного Муна, всевидящей Медоры и корабля. Только абсолютного счастья не бывает. Иль убеждался в этом на своей жизни. Его идиллия омрачалась Нейсом. Понимая, что вечно бегать от Нейса он не сможет и проблему нужно решать, а не прятаться от нее, Иль решил, что пойдет к нему. Этот визит он отложил на целую лунную неделю, общаясь с Нейсом через связь и объясняя свой неприход к нему всевозможными делами. Зная, что более такие отговорки не пройдут, Иль принял для себя решение, что должен найти выход из сложившейся ситуации. Он бы и дольше тянул с этой встречей, но вторая часть Катарсиса должна была быть найдена и присоединена к кораблю. Более ждать не имело смысла. То, что Нейс не выставил курс на забор второй части, Иль видел. Катарсис дрейфовал в пространстве. Осознав, что жить в идиллии счастья, не замечая проблемы, более нельзя, он сообщил Нейсу, что сегодня придет к нему. Сам придет. Нейс дождался того, чего так хотел – Иль шел к нему добровольно, хотя это слово было сомнительным. Доброй воли в этом не было, была необходимость и та ответственность, которую капитан Иль нес перед всеми.

Подойдя к двери, ведущей в мир Нейса, Иль не дал себе ни секунды на раздумья. Проведя рукой по голограмме, увидел, как двери открылись. Шагнул вперед, слыша, как они закрылись за ним. Все, теперь только он и Нейс, и никто и ничто не спасет его. Только он сам. Зная это, Иль смело шел через просторные помещения, где была расположена аппаратура, на которой Нейс проводил свои разработки. Самого Нейса он нашел за одним из приборов. Перед Нейсом мигали голограммы, экраны проекций показывали цифры, сменяющие друг друга.

– Не помешал? – спросил Иль, присаживаясь на один из квадратов. Он достал сигареты, закуривая. Так легче. Это отвлекало. Казалось бы, простое механическое действие: достал сигарету и, держа ее губами, поднес пламя, а затем втянул воздух, видя, как огонь облизывает ее. В легкие попадает горький дым, заполняя их. Немного отпускает. Напряжение уходит, мозг переключается на следующие действие: сигарета в руке, тонкий дымок тлеющего табака витиеватой ниткой поднимается вверх. Нужно стряхнуть скопившийся пепел. Вставать было лень, Иль смотрел, как пепел осыпается к его ногам. Ощутив присутствие рядом, он поднял глаза от серого пепла, зная, что Нейс подле него.

– Зачем ты куришь? – Нейс попытался забрать сигарету. – Твои легкие…

– Оставь, – опять затянувшись, Иль перевел взгляд от нитки дыма к глазам Нейса. – Я пришел, как ты того хотел. Что дальше? Ты изнасилуешь меня?

Встав, Иль стал расстегивать свой камзол, зажав сигарету в зубах.

– Зачем ты так?! – понимание, что Иль его и, в то же время, горечь от реальности слов заставили Нейса заметаться. Сомнения в правильности своего поступка трезвили, и желание накинуться прямо сейчас на Иля уже казалось не таким правильным.

– А как? Ты поставил условие, я готов на него. Катарсис должен обрести себя, а вместо полета к его второй части мы дрейфуем в пространстве. Ты хочешь взамен меня, так бери! Как ты хочешь? Мне полностью раздеться? В какую позу встать? Ты ведь знаешь, я многое могу. Ты видел, что со мной делали на Джоконде.

– Хватит! – сметая все, Нейс пронесся по огромному помещению своей лаборатории. В долю секунды он опять оказался перед Илем. – Не так я хотел… я ведь полюбил тебя… а ты сравниваешь меня с ними.

Фиолетовые глаза Нейса наполнились слезами. Зная, что он смог достучаться до частички еще оставшейся в Нейсе человечности, Иль сделал шаг к нему, подняв руки и прикасаясь к его лицу.