Представьте, что в вашу сторону направляются три убийственных красавчика, за которыми наверняка бегает вся женская половина академии, а девушки тают и лишаются чувств лишь те повернут голову в их сторону. Представили?! Так вот, а нам выпала честь быть просверленными их взглядами и походу не только ими. И что же вы подумали? Не-е, грациозное падение в обморок к ним в ручки не наш вариант и что же мы предприним?
Переглянувшись друг с другом, мы выбрали тактику "мы идём своей дорогой, мы не при делах, просто левые девчонки" и с невозмутимо-каменным лицом двинулись вперед и не успели мы сделать пару-тройку шагов, как уперлись в мужскую грудную клетку.
— Так значит это о вас судачит все говорят, вы из забвенных? — облизнувшись, промурлыкал зеленоглазый.
— А с какой стати мы должны отвечать? — огрызнуласьЭлька.
— Послушай детка, — темноволосый взял ее за подбородок и прошипел в прекрасное лицо, — мы не привыкли к отказу, будь солнышком и веди себя хорошо, — сказав это, брюнет второй рукой обвил тонкую талию и предпринял попытку опустить ее чуть ниже, тем самым подписав себе смертный приговор.
Элечка до этого момента находившаяся в состоянии "а мне все пофиг", сразу же рассвирипела и, вырвавшись из окольцевания рук, со всего размаха зарядила парню в пах.
Бедняжка упал на колени от боли, поскрипывая зубами, а остальные были в ступоре, переодически поглядывая то на нас, то на пострадавшего.
— Вы в своем уме?! Как вы посмели тронуть одного из наследников клана Цимисхи! — орал зеленоглазый.
Блин…блин, блин! Цимисхи- это же клан в не закона, типа " че хочу, то и ворочу". ну это же надо было так влипнуть. ну почему мы все время во что-то влипаем? Почему?! Теперь понятно, почему эти ребята такие напыщенные и с зашкаливающими самомнениями.
К этому времени темноволосый уже отошел и собирался наброситься и растерзать всою обидчицук и только привстал, как Мейз пришлось заниматься спасением Эльки и прикрыла ее собой.
— А нечего было руки распускать! Сам виноват! Если надо, мы еще и добавим! — не унималась Мейз.
Но ребята от таких заявлений только еще сильнее злились. И когда рыжий собирался рвануть, его остановил томный холодный голос.
— Оставь их, Рей, нечего руки морать, тем более об…такое, — с призрением поглядывая на нас, сказал тот, с фиолетовыми глазами.
"Ну что за день! Каждый так и норовит унизить, да по-крепче." Моя гордость не стерпела, я просто не могла вот так уйти, не могла, я поставлю этого напыщенного индюка на место. В конце концов, кто он такой, чтобы оскорблять нас?! И лишь те повернулись и собирались уйти, как я решила тоже поучавствовать.
— Обо что? М-м… Я не расслышала? Что же молчишь?
Они остановились… и вдруг, я увидела егорямо у себя под носом, мое дыхание в разы участилось, а сердце, казалось, перестало биться. Мы смотрели друг другу в глаза, я в его ядовитые и злющие, а он в мои. Я даже не поняла, как это все произошло, просто голова пошла кругом, а щеки горели адским пламенем, едва его губы впились в мои, но было не больно, а даже наоборот. Так я должна этому воспротивиться, должна, но тщедно понимаю, что не могу. Я стою тут столбом и целуюсь с каким то хмырем, который еще пару минут назад оскорблял меня. Ноги стали подкашиваться, руки покрылись холодными каплями пота.
Но вдруг его губы потеряли хватку и он резко отлынул отменя. Ярко-фиолетовые глаза смотрели на меня, но не яростным взглядом, а с испугом и растерянностью. И резко развернувшись, молниеносно покинул помещение.
— Еще увидемся, крошки, — зло произнес темноволосый и поспешил за братьями.
— Ну и что это было? — зло поинтересовалась Мейз, повернувшись в мою сторону.
А я лишь потрогала припухшие губы, смазанные помадой, и прикинулась дурочкой.
— Ладно пошлите, пока нас здесь не убили или не изнасиловали.
* * * *
— Что это такое?! Вы серьезно?! Мы будем жить здесь?!
— Мисс Адель, не за чем так возмущаться, все не так уж плохо, — парировал Уорэн.
— Не так уж плохо, да это же просто ужас! — поддержала рыженькая.
— Хорошо, Мисс Камилла, и что же вы предлагаете? — саркастически рявкнул куратор.
— Я прелагаю дать нам другую комнату, — холодным тоном отчеканила Эля.
— Хорошо, пройдем те, я покажу вам каталог, где находятся интерьеры всех комнат общежития.
— Мы будем признательны… — с улыбкой заявила я.
— Да вы что, издеваетесь?! — перебив меня, рыкнул Уорэн.
— Нет, нас просто не устраивает интерьер и мы бы хотели другую комнату, — как можно спокойнее сказала Мейз, поняв, что выдавить из себя слова мне будет ужасно трудно. Зачем же орать все время? К горлу подкатил ком, а глаза стала наполнять жидкость, но нельзя показать, робость или трусость, я не буду растраиваться из-за такого пустяка.
— Я уверена, что вам не составит труда подобрать нам другую комнату, Лорд Уорэн, — как можно увереннее произнесла я.
Немного повздыхав, куратор перевел свой взор на меня.
— Какой интерьер? — поставил он нас в ступор, — быстрее я тороплюсь.
— А-а. — промямлили мы все хором.
— Другой комнаты не будет! Я заменю интерьер этой. Ладушки? — приторно-ласково процедил он.
— Угу..- все также хором промычали мы.
Спустя десять минут мы сидели в своей новой комнате, не та была не так уж и ужасна, внутри, например она было в несколько раз больше, но темно-коричневые стены, древние резные шкафы и кровати с балдахином, валялись куклы вуду и игрушки нашпигованные шипами. Такое ощущение, что здесь не проводили косметический ремонт пару тысячелетий. И все это барахло нам казалось самым настоящим хламом, от которого нужно немедленно избавляться и это только, во-первых, а во-вторых, это все очень неудобно и специфично. А уж обои, цвет конечно у них…. ну явно не наш. И вот теперь мы жием в трехкомнатной квартире со всеми удобствами, заменили обои на покраску стен: в гостевой темно-голубые, в моей и Элькиной белые с красными, а у Мейз… во все цвета радуги, не-е, вообще они у нее светло-розовые, но неординарные картины и фотографии готто-моделей забрали все свободное пространство.
Громозские деревянные шкафы мы заменим на бездонную гардеробную, встроенную в стену, а на месте "шикарнейших раскладушек" расположились удобные двухспаленки, ложась на которые, получаешь оч\щущение валяния на облаках.
Выполняя все наши пожелания, куратор то и дело округлял глаза и чуть ли не крутил вокруг киска, а когда закончил, сказал парочку важных сообщений и ушел, хотя нет, он летел, угу, со скоростью света. Ну а мы плюхнулись на диван и глубоко выдохнули.
— Так, девочки, я пошла снимать весь этот маскарад и в ванную с пенкой, а вы как хотите, — устало заявила Элька и ушла.
— Я пожалуй тоже пойду, переоденусь, — снимая каблуки, протянула Мейз, — Ви, ты как?
— А.? да я тоже пойду, — мои мысли летали где-то далеко и вот, закрывая дверь в комнату, доставая сумку со всеми женскими прибамбасами, смывая с лица всю косметику, расплетаю волосы и начинаю их расчесывать, но не замечаю, а думаю лишь о том мгновении, когда тот напыщенный индюк останавливается, мчится ко мне, смотрит на меня своим злющими раздраженными глазами, а потом… потом… Этот поцелуй, что он значит? Зачем он это сделал? И что это было? Минутная слабость или что-то большее?
И стояла я, как дура, троная вновь вспыхнувшие губы, с дебильной улыбкой на лице, хорошо еще, что опомнилась и решила, что пора закругляться, заплела волосы в два колоска и одела мою любимую бтрюзовую пижамку с сердечками. К этому времени Элька и Мейз уже закинув ноги на диван, сидели и распивали во всю чай. Чай в смысле чай, мятный.
— О, явилась наконец, садись давай и пей, после всего надо нервы успокоить, — скомандовала блондиночка.
— Ты что обманку не сняла, сейчас же все все полетит, — зло пробурчала рыжая.
— Д твоюж…Хомячью жизнь… Забыла, — и начала стягивать с себя тоненькое золотое колечко с полупрозрачным камушком. Только это не просто украшение, а как сказала Элька-обманка, благодаря ней мы обретаем сходство с вампирами, ну… или частично, нюх, слух, скорость, сила, а вот перевоплощаться увы нет, хотя не, не так, слава хомякам, что не можем, а то при каждом выбросе адреналина в кровь, перевоплощались бы в летучую мышку. Э-эх… как представлю эту милоту, аж плакать хочется и от умиления, и от страха одновременно. Как только колечко было положено на место, я принялась дальше пить чай и пыталась отмахнуться от мыслей, который так и лезут в голову.
