Когда грохот тяжелых шагов растворился в темноте, Лем тоже вернулся в свой блок - забирать китель и успокаивать людей. По пути запихнул платье в ближайший утилизатор и отругал себя: не засти разум Митриху бешенство, он ведь мог бы и забрать предложенную компенсацию. Растерзанная окровавленная одежда - характерно белая и с личным знаком старшего помощника - брошенная где-нибудь среди прочих «предупреждений» - это могло быть очень сильным ударом по репутации Всемогущего Лема-Покровителя. Какая удача, что легионер оказался еще большим дураком, чем сам старший помощник. Удача любит психов…

Кларисса жила в общей каюте с еще четырьмя женщинам, и теперь две из них нервно суетились, вытирая бурые пятна с лица и рук девочки, пришедшая на шум администресса Байона пыталась добиться подробностей от Тасвия, а Тасвий, отмахиваясь от расспросов, поднимал по тревоге свой отряд.

- Отбой паниковать! – скомандовал Лем достаточно громко, чтобы перекрыть этот балаган, и продолжил уже обращаясь к Тасвию. – И людям отбой. Мы не воюем с чтимыми легионерами, запомни это навсегда.

- Даже если они угрожают тебе?

- Тасвий, Повелители Ночи ВСЕГДА угрожают ВСЕМ, это нормально. Ты охраняешь меня от всего и вся, КРОМЕ наших великих бессмертных владык. Полезешь с оружием на легионера – и даже я не смогу тебя спасти. И главное, это будет совершенно ненужная жертва, потому что между «угрожают» и «атакуют» лежит бездна. Просто есть способы навредить человеку, даже не прикоснувшись к нему. Поэтому Байона, Тасвий, доведите до сведения людей: отныне исполнение заданий за пределами моих покоев – дело сугубо добровольное. Я по-прежнему гарантирую, что безопасности моих людей ничто не угрожает, но от «безобидных случайностей» никто не застрахован…

Говоря, Лем продолжал двигаться. Он прошел к Клариссе, судорожно сжавшейся на краешке кровати, накинул на нее лежавшее в изножии покрывало, уже из-под этого импровизированного полога извлек свой китель, осмотрел мельком и отбросил на пол - в чистку; потом поплотнее укутал девочку в покрывало - словно ребенка пеленал, и присел рядом, заглядывая в лицо.

- Не ходи пока из моих комнат, хорошо? Здесь мистресс Байона как следует следит за порядком и под ноги не попадается всякая гадость! – Лем с шутливой лаской коснулся пальцем кончика носа Клариссы. – Может ей амасека немного, как считаете, мистресс?

- Они сказали, что придут за мной… Я бежала, и все время слышала это… - девушку начало трясти еще сильнее.

- Но не сюда же, милая! – весело отозвался Лем. – Знаешь, что такое заповедник? На райских мирах есть такие места, где маленькие большеглазые оленята вроде тебя могут не бояться охотников. Вот здесь у нас такой заповедник, запомни! Ну, всё хорошо?

Кларисса неуверенно кивнула, Лем одобрительно подмигнул ей в ответ и покинул комнату. Всё необходимое сказано, зрителей было достаточно, остальное доделают слухи, пересказы и обсуждения.

- Тасвий, сходи ко мне, притащи чистый китель, а? И сам, кстати… - Лем указал на сильно пострадавший при поимке Клариссы рукав. Тасвий кивнул и зашагал в глубь блока, а Лем завернул в туалетную комнату отмывать с пальцев бурые пятна. Сплошная грязь от этих Повелителей Ночи!

***

Теперь, когда судьба обосновавшихся в Вортексе братьев стала известна, Зо Сахаалу больше нечего было делать в этом недружелюбном пространстве, однако и покинуть Вопящий Вихрь было непростой задачей. Было решено, что наибольшую вероятность успеха сулит путь, подсказанный варлордом по имени Гэр Трёхпалый. Этот бывший человек не скрывал, что присутствие в Вортексе набирающей силу варбанды Зо Сахаала смущает его и грозит в скором будущем глобальным изменением расстановки сил. Своими методами узнав, что пространство Вихря отнюдь не привлекает Зо Сахаала само по себе, Гэр предложил легионеру компакт. Трехпалый указал Сахаалу проверенные путь и средства для того, чтобы выйти через барьер варп-штормов в стабильное неимперское пространство, а Сахаал обязался не передавать эти знания более никому в Вортексе и покинуть Вихрь, как только появится для этого возможность.

Разумеется, Трёхпалый преследовал более одной цели, указывая единственного известного ему колдуна, способного открыть варп-портал с нужными свойствами. Этот колдун принадлежал к особому конвою при кораблях Ковенанта Х, с которым варбанда Гэра находилась в состоянии войны. Однако же Зо Сахаал твердо решил покинуть нестабильное пространство, а потому без колебаний решился бросить вызов всемогущему Ковенанту.

В стычке с транспортным конвоем Ковенанта Зо Сахаал в результате бактериологической атаки полностью потерял команду союзного корабля «Грешница», и еще два судна получили тяжелые повреждения, однако же бой был выигран. Помимо искомого колдуна, Сахаал получил в качестве трофеев два малоповрежденных фрегата - «Иероним ХII» и «Гонитель».

***

Лем был очень поверхностно знаком с личным составом на союзных кораблях, поэтому задача сформировать дееспособную команду для полностью опустевшей «Грешницы» и одновременно с этим сбалансировать верными людьми условно-лояльные команды двух трофейных фрегатов потребовала от него полного сосредоточения сил. В результате по худшей трети живой силы с каждого из трофеев были отправлены на «Грешницу», капитаном туда утвержден один из опытнейших офицеров «Черного ветра», а наместником Зо Сахаала и гарантом силового обеспечения – Митрих со своим взводом. Остальной дефицит на всех трех кораблях пришлось компенсировать за счет добровольно переданных союзниками человеческих резервов, и это были отнюдь не самые лучшие кадры. Гафар с полувзводом легионеров-кхорнитов и целой командой отобранных Лемом администраторов отправились контролировать ситуацию на менее ценном «Гонителе», а Унус с чернецами приняли «Иероним».

Сам Лем мотался между «Иеронимом» и «Черным Ветром», поскольку старший командный состав «Иеронима» был признан в целом вполне годным, но нуждающимся в контроле, и желательно не только силами Повелителей Ночи. Большинству людей просто требовалось помочь со сменой некоторых векторов в работе, остальное же они могли прекрасно выполнять без ежечасной угрозы за плечом, и это было тем более ценно, что пятеро чернецов всё же не смогли бы охватить достаточно пристальным вниманием весь фрегат.

Сначала Лем радовался, что Митрих далеко и слишком занят, чтобы путаться под ногами. Однако через декаду непрерывной работы, почти полностью состоявшей из муторного просеивания подгнившего человеческого материала в поисках хоть сколько-нибудь годных исполнителей, он уже откровенно тосковал по Игре. Приведенные к покорности офицеры с трофейных кораблей не давали и намека на противодействие, а при посещении жилых палуб и равнодушных к новостям внешнего мира трюмов Лема сопровождал настолько внушительный силовой отряд, что его вид охлаждал даже самые горячие головы. Сахаал не хотел, чтобы Лем подвергался опасности, Унус и Тасвий не хотели этого еще больше. Чего хотел Лем, как водится, было не важно.

Клокочущее бешенство стало постоянным фоном, извечной хмарью на краю сознания. Лем глушил его работой, но рутина только усиливала адреналиновый голод, просто в вымотанном за день теле не оставалось уже сил на глупости. Бешенство не находило выхода, зато нашло адресата.

Первого заместителя капитана на «Иерониме» звали Каром, он был почти так же светловолос, как сам Лем, он тоже умел изображать изящные манеры и полное понимание, он крепко держал в руках нити, ведущие ко всем значимым системам корабля. Он с непристойной лёгкостью принял смену власти, сказав, что ему всё равно, кому служить, лишь бы служба была оценена по достоинству. Он был полезным человеком, основным рычагом успешного управления на «Иерониме». И он смел неприкрыто наслаждаться жизнью и властью. Лем сам в первые же дни попросил Унуса не трогать Карома, поскольку старший офицер был куда полезнее в уме и силах, чем раздавленный ужасом. И Каром успокоился, свято уверовал в свою незаменимость, начал наполнять свои комнаты девицами, покрикивать на остальных офицеров корабля и дружелюбно, на равных обсуждать дела с «милордом Лемюэлем». Он хорошо делал свою работу, и думал, будто этого достаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности.