- Ну, - неуверенно начала Лилия, - Настя извинилась передо мной и предложила выпить за нашу с ней дружбу. Потом мы пошли танцевать и… я потерялась во времени, пока ты не потащила меня сюда.

- Господи, - мне было стыдно за наивность Ли.

Хорошие люди либо избирательно подходят к людям, либо наивно идут на поводу за каждым. Лилия относилась ко второму типу. А Настя – та, кто не против использовать человеческую наивность.

- Извини, мне… - Ли снова забежала в туалет.

Из самой крайней кабинки вышла женщина. Судя по ее виду, она тут давно. Ее кривая походка на высоких каблуках, показывала состояние женщины. Остановившись около раковины, женщина стала споласкивать рот.

- Нужен имбирь, - вдруг сказала она, - хорошо помогает от тошноты и рвоты.

Как только женщина ушла, из туалетной кабинки вышла Ли. Ее лицо бледное как сама уборная.

- Насколько же ты наивная дура! – взорвалась я.

- Но я же…

- Не нокай мне тут, - отрезала я оправдание Ли. Ее наивность заведет ее глубоко туда, где наивных людей вертят на всем, за что руки тянутся. – Господи, насколько же ты доверчивая, дура! В твой воображаемый мир - с твоими сериалами и сериальными мальчиками, не заходила такая особа? Ее называют мысль.

- Пожалуйста, не кричи, - Ли обреченно держалась руками за голову, мой голос будто два отбойных молотка, которые бьют ее по черепу, а ударная волна пробирается до ее фандомных извилин.

Смотря на Ли, я задумалась, сколько таких же наивных особ вылезают из своих грез и пытаются сосуществовать в реальности, где ими могут манипулировать. На этот раз, Лилия самостоятельно умылась и виновато сверлила меня взглядом, я успела остыть к этому моменту и желание провести урок нравоучений ослабело, оставив осадок, который при случае будет использован в адрес Ли.

- Горе ты луковое, - вздохнула я.

- Мне плохо, - сказала Лилия, - давай уйдем отсюда.

- Уже минут пятнадцать, как должны были уйти. – Я направилась к двери, а Ли потянулась за мной.

Металлика шумела на всю громкость. Мои однокурсники собирались уходить вместе с нами. Я равнодушно отнеслась к этому, заметив Настю и ее свиту. Пусть только попробует сделать еще одну такую фигню, и я ее пришибу.

- Ну, что народ, - обратился к нам Даниил, от которого разило хмельным запахом, - в следующие выходные в другой клуб пойдем?

- А то, - поддержал его, не менее опьяневший Саид, - жизнь на то и дана, чтобы брать от нее все и заливать в себя.

Оба загоготали. Дружеский юмор, который понимали только Даниил и Саид, чаще всего был «черным юмором». Лентяи, которых надо еще поискать. Я готова даже признать, что Егор и Ваня были трудолюбивыми нежели, чем эта парочка.

***

На улицах гололед. Пробки – обычное явление для города, в котором живут более десяти миллионов человек. За эти несколько месяцев что я здесь, ни одна прогулка по городу, рядом с автострадой не обходилась, как минимум, без конфликтов. Одна случайная авария двух машин могла остановить всю дорожную жизнь, пока один водила не запугает второго своими связями.

Мы шли по мостовой, под начавшимся снегопадом. Крупные хлопья падали на лицо и не давали видеть дальше своего носа. Москва-река покрылась тонкой слойкой льда, одного плевка хватит, чтобы разрушить его. Ряд фонарных столбов заставлял лед блестеть бледновато-желтым оттенком. В миле от нас, кремль светился зеленоватым оттенком прожекторов, расположенных у его основания. Была видна часть красной стены и верхушка башни с часами.

- Хоть бы мой дядька мне по шее не отвесил, - сказал Саид, - за то, что я бухал.

- У меня отоспишься, - сказал Даниил и пристроился к дагестанцу поближе. Это было не в первый раз, когда Макаров был настолько близко к своему другу, насколько парни себе бы не позволили приблизиться даже к своему лучшему другу. – Я тебя на своей постельке устрою и рядышком пристроюсь.

Слушая это, я немного приоткрыла рот от удивления. Одна большая снежинка приземлилась на нижнюю губу и мигом растаяла. Может я и толерантна, но смотря на то, как парни (или девушки) позволяют быть ближе друг к другу, чувство терпения пропадает и тебя начинает воротить от одной только мысли о дальнейшем.

- Только чур я сзади, - усмехнулся Саид, смахивая белоснежные хлопья снега с кудрявых волос, - мне нужно беречь себя для моего хомячка.

- Зверька? – спросила я. Единственный минус общения с Полиной – у нее не было домашнего питомца и разговоры о животных резко затуплялись как меч при каждом ударе.

- Нет, - ответил Саид.

- «Облом», - подумала я, опустив взгляд вниз.

- Я о своей невесте, - продолжил Саид, подняв голову к небу, откуда на него опускалась маленькая снежная армия. – Ее семья и моя дружат вот уже несколько лет. Сами мы познакомились, когда мне стукнуло девять. Ей тогда было шесть. Я подружился с ней, гулял по Дербенту – моему родному городу. Однажды она уехала на месяц из города, я не знал себе места и решил поехать за ней. Но… - Саид изменился в лице, густые черные брови сошлись, уголки рта опустились вниз, образовав арку. Голова наполовину скрылась в пуховике. Через секунду дагестанец продолжил: - Я попал в аварию. Автобус, на котором я ехал – перевернулся и угодил в овраг. Единственное, что я хорошо помню, так это то, что вылетел через окно и острую боль в области ноги. Очнувшись, я увидел, что нога наполовину отсутствует. Я бы закричал, но мой «хомячок» был рядом и держал мою руку. В тот день, по секрету, мы были близки как-никогда. Я даже забыл о ноге. Через пару лет, на мое семнадцатилетние я узнал, что моя семья и ее решили, что мы женимся, но до этого – мне надо получить толковое образование и я отправился сюда.

- Ты помолвлен, - догадалась я.

- Да, - на лице Саида появилась улыбка. Через мгновение его слова были обращены только Макарову: - Так что, не пристраивайся ко мне сзади.

- Клянусь честью, - Даниил поднял правую руку в знак обещания, - что твою милая жопка не дождется моего «визита».

- Боже, - брезгливо сказала Настя, идя со стороны Даниила, - твой «визит» фиг дождешься.

- Не ной, красавица.

Макаров был льстивым. Лентяю, вроде него, лесть – единственный способ получить то, что нужно. Силой он ничего не возьмет, а вот связями припугнуть – самое оно.

- Может, - продолжил Даниил, застолбив свой лисий и в то же время озабоченный взгляд на Насте, - ты предпочтешь сегодня, вместо дряхлого общежития, Макаровы хоромы? Все all inclusive, если ты понимаешь, о чем я.

- Посмотрю на твое поведение, - сказала девушка, облизнув губы. – Не забудь: кроме тебя есть «молчун». Да, Мишенка?

Миша молчал всю дорогу (прозвище оправдывало себя). Он был в своем мире, отличавшимся от серого, реального.

- Глянем на твое поведение, Настек, - сказал Миша, скорчив ухмылку.

Блондинка только игриво окинула Мишу и дальше стала заливать мозги Макарова. Такой человек как Миша любил держаться подальше от людей вроде Насти и Даниила. Однажды он сказал: «Их баловали в детстве родители, а сейчас они хотят, чтобы их баловали люди нашего типа – те, кто должен добиваться всего сам». Это было странно слышать, ведь его родители, тоже могли баловать своего единственного отпрыска, который, на их счастье, принципиально отказывается от всего (кроме квартиры), что ему предлагают.

Одна из подруг Насти – Берта, девушка с синими кончиками волос, испуганно заорала:

- Смотрите!

- Что такое, Бетти? – спросила Настя. Ее раздражало, что подруга мешает ей договориться с модным московским мальчиком о том, чтобы переночевать в его квартире.

- Глядите! Что… что это?

Мы миновали половину мостовой, когда посмотрели на реку. Раздвигая ледяное покрывало, фигура течением плыло своим путем, словно корабль, чей корпус был не из металла, а бледной кожи. Тело приплыло к берегу и осталось там туловищем, оставив ноги на потеху волнам.

- Ну-ка, - сказал Петр и ускорил шаг.

Это было тело женщины. Я бы сказала, что она была симпатичной, но это лишь догадка, которая обрывалась при виде ее обескураженного лица с синими открытым ртом. Замерзшее, худое (морение голодом), обнаженное, умиравшее в мучениях. Только так полиция говорила судмедэкспертам, после того как мы их вызвали.