С другого конца тоннеля бежал Стас, светя фонарем.

- Беги к нему, студент, - шепотом сказал Жнец. – Мы встретимся с тобой, но я не знаю, когда.

Как же меня нервировало это обращение ко мне.

Я побежала навстречу лучу фонаря. Увидев страх на застывшем лице Стаса, я сказала:

- Я цела. Давай уйдем отсюда.

- Оля, - шокировано произнес Стас, светя на разодранное колено. – Ты…

- Заживет. Пойдем к выходу.

- Но я слышал звук. Кажется, это был выс…

- Нет, - отрезала, понимая, что потом диггер не отстанет от меня. – Это я… собаку шибанула какой-то фигней. Она убежала. Все в норме.

- Но колено…

Я опустила штаны, и раны, как не бывало.

- Так мы идем? – спросила.

Стас ничего не сказал, только кивнул, скорчив кислую мину.

И все-таки я была права в одном: подземный город был укрытием, но его не разрушат, как это сделали с ХЗБ, и поэтому я не собираюсь отрицать возвращений в эти тоннели, но уже в сопровождении Жнеца. Но и ошиблась в этот день я тоже: Жнец не забыл обо мне, хоть и позволил врагу искалечить меня, что никак не вписывается в наше партнерство по расследованию.

========== Глава 16 ==========

Запись из дневника Оли

27.08.18

Времени просто не было делать записи. Много же времени прошло с последней записи о расследовании. Да и о личной жизни я не хочу много писать. Поэтому руки не могли дотянуться до ежедневника и расписать хотя бы пару страниц о том и сем.

Но, если вкратце, то… Все, в принципе, хорошо, я бы даже сказала, замечательно! Я все никак не могу встретиться со Жнецом, разгадать его настоящее лицо. У меня ушло около недели, чтобы понять, что в общежитии я его не встречу. Пусть он и в экипировке, но я соображаю, что под шлемом не прячется какой-то студент. Не под преступление и наказание будет заточен ум студента какой-либо кафедры НИУ МЭИ. Наверное, у меня одной мозги не на то направлены. Хотя, чего мне?.. Сейчас же лето, вернее, конец, и почти год, как я покинула Чебоксары и стала учиться и жить в Москве. Я восхищаюсь этим городом, его тайнами, опасностями и новыми убийствами, которые пришлись на июль. Еще две жертвы. Первое, тело женщины, причалило к берегу, и было обнаружено гуляющими подростками. Второе, тело, тоже, женщины, нашли сталкеры, в компании которых я не чувствовала себя чужой. Много мест было обследовано и ничего, что могло быть связано с чумными докторами, не находилось. Зато я обменивала найденные вещи на деньги, пусть и малые.

Никаких незваных гостей с клювом на голове и ножом в руке не было. Хотя я закрывала окно на ночь, даже если Ли и настаивала на том, чтобы оставить его. Но в последнее время она не появлялась в блоке, поскольку гуляла и оставалась ночевать у Даниила. Я волновалась за Ли. Боялась, что дело может дойти до большего, чем обычные поцелуи. Это, конечно, ее дело – с кем спать, но не с таким же козлом.

У меня, лично, не находилось времени заняться собой. Я либо была на работе, либо снова была на работе. Для всех, в том числе и для Дмитрия Зезюлинского, было большой радостью видеть меня и смотреть, как я упорно тружусь, чтобы заработать деньги.

Работа помогала отвлечься от расследования и выматывала меня так сильно, что я приходила в общежитие и падала на койку лицом в подушку.

Но сегодня все пошло иначе…

Начну с того, что я заканчивала работать, и оставалось где-то минут пятнадцать до окончания моей смены. Я разносила еду, напитки, улыбалась посетителям. Все как обычно.

Я пошла к последнему на сегодня посетителю. Он заказал классическую пиццу и чай. Он не был молод и был уставшим. За кожаной курткой мелькал орден, но за что я не разглядела – бежала отдавать заказ.

Александра, уже уставшая за день, спросила:

- Как ты не устаешь? Так вот бегаешь все день, не видя солнечного света, а под вечер все такая же бодрая.

- Не думаю об усталости, - ответила, хоть и усталость выедала меня изнутри, трепала языком, что сегодня я даже не доберусь до кровати, а рухну где-нибудь в коридоре. Одни мышцы смеха болят от постоянных улыбок посетителям, которые ни добрым словом, ни дружелюбным выражением лица тебя не одарят.

- Ох, - вздохнула девушка, - я бы забыла об усталости только, если бы в двери нашего заведения зашел симпатичный мальчик. Такой щетинистый, темненький, но, в то же время, молодой.

По лестнице спустился еще один клиент, который пришел сюда не заказ делать. Лебедь.

Форма бородатого капитана около входа и в подметки не годилась с одеждой, которая была на моем одногруппнике. Он был одет в серый пиджак, темные джинсы и футболку с изображением пляжа.

- А вот и милый мальчик, - прокомментировала Александра, заметив, как я смотрю на Лебедя.

Я не ожидала его увидеть здесь, но он пришел, и я была в растерянности, которая замутнила мой ум. Меня не волновал заказ, который я должна отнести, не лишала последних сил стоять усталость, которая покинула тело и ушла далеко за пределы помещения.

- Оля, - позвал он меня.

- Да, - отозвалась, чувствуя, что начинаю колебаться, как от вибрации. – Погоди минуту.

Я взяла поднос с заказанной едой и отнесла мужчине. Он отблагодарил меня, и я не сразу поняла, что он сказал, как любит посещать наше заведение.

Сбросив с себя личину официантки, я попрощалась со своей подругой и подошла к одногруппнику. Мы поприветствовали друг друга объятиями.

- Ну, - сказал Лебедь, - к тебе или ко мне?

Я смутилась и мир, словно перевернулся с ног на голову.

- Э… что, прости? – переспросила я.

- У тебя или у меня будем кино смотреть? Флэшка-та у меня, поэтому мне без разницы, где будем смотреть фильм.

Черт, точно! Я уже и забыла, как после закрытия сессии дала обещание пойти в кино с Лебедем. Но так как из фильмов не нашлось детективов, а были боевики или занудные драмы, то фильм пришлось искать из ряда новинок. Разумеется, я воспринимала просмотр фильма с Лебедем, как дружеские посиделки, не более того. Но держать уши востро я точно должна, тем более что ответила:

- У меня.

- Тогда, - Лебедь подставил локоть под мою руку, - прошу вернуться в общагу.

Я просунула руку через локоть, и мы отправились домой. Когда живешь в общежитии целый год, невольно начинаешь считать его вторым домом, где ты учишься самостоятельности, а семья – это твои ровесники, которые могут быть старше тебя только на четыре-пять лет. Я так привыкла засыпать под шум из соседних комнат, свыклась с тем, что периодически через наше окно лезут другие студенты, что жизнь не представляется комфортной без этих явлений. Настолько моя душа и тело прижились в этом затхлом здании.

Вспоминая сейчас, прошедший вечер, я не могу не признать, что я очень стеснительна, даже высказывать все на листы дневника я не нахожу сил. Но косвенно или, если меня вновь накроет волна возбуждения, я распишу все. Почти все.

В комнате никого не было. Ли ушла к Даниилу, попутно забрав деньги из нашего общего бюджета, где большая часть денег являлась моей зарплатой, и потратила все на шампанское и что-то еще, что она тщательно прятала. Если бы я и хотела поговорить с моей наивной соседкой насчет этого, то Ли определенно пропустила бы половину моих нравоучений. Это иногда подкашивало наши отношения, но совсем немного, ведь я не вправе наставлять подругу на то, что считаю верным для себя.

- Можешь врубить фильм, пока я раскладываю еду? – поинтересовался Лебедь, ставя пакет с едой на пол. Как говорил Лебедь, смотреть фильм без еды не приносит такого весомого удовольствия, как с ней.

Мне не терпелось начать просмотр. Было интересно узнать, что мы будем смотреть.

Я была растеряна, когда перед моими глазами появился список фильмов. Кое-какие я знала, но только по слухам.

- Ты смотрел «Горбатую гору»? – спросила я у Лебедя, который почти разложил все на столе. – Это же фильм о… гомосексуалистах.

- Но, сами по себе, актеры – натуралы. Не стоит думать, что каждый актер – гей, а женится он ради того, чтобы заделать видимость, будто он натурал.