«Ему столько пришлось вытерпеть, наверное, там, что я даже не знаю, имела ли я право, его освобождать, ведь в его теле до сих пор может находиться еще и Зереф. А значит, проснувшись, его тело уже может быть и не его во все»— на Эльзу тут же нахлынули воспоминания о битве, между ней и Зерефом, как раз тогда когда Жерар согласился стать его сосудом. Думая об этом, по телу девушки пробежала мурашки, она смотрела в окно вспоминая о самом страшном дне в ее жизни, дне когда она потеряла его…

«Он все спланировал с самого начала и даже не хотел, что бы ко мне возвращалась память, он хотел, что бы я жила как обычный человек, что бы, мне не пришлось, умирать в очередной раз, и возрождаться. Разомкнуть замкнутый круг, прервать череду битв добра и зла и положить начало, эре мира, но без тебя милый, такая жизнь мне будет только в тягость»— она перевела взгляд с пейзажа за окном, на Фернандеса. Лицо юноши вызвало в ней чувство безмятежности, надежды. Он спал, и возможно, в большей долей вероятности, она не сможет его пробудить, от столь глубокого сна.

«Возможно, заклятие печати держит его в этом сне, и от него нет исцеления, — слова Венди даже сейчас эхом отдавались в голове Лунного цветка, — возможно он сам не хочет просыпаться, скорей всего эту печать как хранитель, он наложил на себя сам, на тот случай если его дух не выдержит и не сможет уже сдерживать Зерефа внутри себя, и что бы тот не взял его тело под контроль, Жерар сделал это с собой. Если он не захочет проснуться сам, его ни кто не сможет разбудить, он должен этого захотеть, сам, Прости Эльза, но здесь тебе я не помощник, я даже думаю, что так будет правильно, нам не стоило его спасать… Этим ты только предала его»

«Если слова Венди правда, тогда нам действительно может помочь лишь чудо»— одинокая слезинка скатилась по бледной щеке соскользнув с подбородка девушки, слетела на бледные, потрескавшиеся губы парня…

***

До подсознания парня доходили отголоски голосов, словно эхо принесенное ветром и з далекой пустыни.

Сейчас ему было легко, он был свободен. Подсознание вырисовывало в его голове причудливое картинки.

«Осколки моей памяти» — подумал он, — «Еще то, что не успело поглотить тьма и что я смог сберечь, от Зерефа».

Сейчас он видел перед собой задний двор монастыря, вокруг не было, не души, на само середине двора, горел маленький, костер. Жерар вдруг подумал о том, что это был один из тех вечеров, когда они с Роугом, сбегали из спален еще, будучи детьми и разжигали костер именно в этом месте, на заднем дворе монастыря, неподалеку от конюшен. Иногда Чени умудрялся свистнуть у Полюшки с кухни пару крупных картофелин или несколько парочку прокопчённых сосисок, а затем, обстругав тонкие ветки с любого дерева, самодельным ножиком, что Чени всегда носил с собой. Вместе с Жераром они, насаживали на них сосиски и с удовольствием и нетерпением ждали пока они, слегка обуглятся под жаром открытого пламени, или же ждали, пока пламя поутихнет и в горячие еще не истлевшие полностью древесные угли кидали сырой картофель, присыпая его еще не остывшим пеплом. И ждали, пока тот спечется. Это было веселое время. Чени был для Жерара братом, не смотря на то, что у Роуга и так был младший брат Эвклиф, Чени относился к Фернандесу как родному младшему брату. Ведь Черный рыцарь был старше тринадцатого почти на два года, но все же именно Жерару выпал жребий стать ключом и замком в истории с печатью и темным божеством.

Сейчас же в голове Фернандеса, задний двор монастыря пустовал, но был один сидя возле костра и наблюдая за игрой пламени.

— Можно присоединиться?! — неожиданно раздалось над его головой, тринадцатый хранитель дрогнул и, обернувшись, заметил веселое лицо Чени, что улыбался как всегда своей загадочной полуулыбкой.

— Роуг? — Жерар не верил-как ты…

— Я не настоящий, я всего лишь образ в твоей голове, — брюнет уселся рядом с хранителем и достав из-за пояса тонкую уже обструганную ветвь рябины, стал слегка ворошить угли не позволяя пламени потухнуть.

Наступила тишина. Друзья не обмолвились не словом, каждый думал о своем.

— Как думаешь, удалось ли кому ни будь из нас… — Роуг запнулся, пытаясь подобрать правильное слов, но кроме «выжить» в голову ни чего путного не приходило.

— Выжить? — продолжил за него Фернандес и иронией посмотрел на Чени, в глазах тринадцатого можно было прочесть лишь боль и мольбу о прощении.

— Я подвел вас всех… Из-за меня вы…- но Роуг прервал его речь, предварительно выставив указательный палец правой руки к небу.

— Не стоит думать о том, что было, меня, как и многих этим уже не вернуть

— Тогда зачем ты Здесь?

— Что бы ты понял, тебе стоит проснуться…

— Но ведь если я проснусь, зло тоже проснется…

— Не о нем надо сейчас думать, кое-что проскользнуло в наш мир, кое-что пострашней Зерефа

— А что если я не справлюсь, и контроль над моим телом будет в его руках, кто остановит его? Эльза? Цветку и так сильно досталось в предыдущих битвах, я не позволю ей снова погибнуть…

— Ты не понимаешь, — после этих слов Роуг словно растворился, тая на глазах хранителя подобно утреннему туману, что стелиться под ногам в предрассветный час.

«Неужели он говорил…»

— Да мой друг ситуация у нас плачевна, еще более плачевней, нежели была там в слезе — произнес кто-то за его спиной, Жерар тут же обернулся и увидел, что позади него стоит Зереф.

========== Глава 12 ==========

Зереф медленно копался в воспоминаниях парнишки пытаясь найти способ заставить Жерара, пробудиться от сна, сняв тем самым последнюю печать. Темное божество пыталось найти особое воспоминание, что заставит, хранителя одуматься и заставит проснуться.

— Перестань! Не лезь в мою голову-Жерар вскочил на ноги и схватился за голову обеими руками, боль, резкая и неприятная пронзила мозг бывшего хранителя. Воспоминания, повинуясь невидимой руке Драгнила, заплясали, мелькая перед глазами слишком, быстро.

— Просыпайся, у нас много работы, мы должны остановить мою мать, иначе, не только твоей красавице, цветку, всему миру придет конец! — голос Зерефа, звучал в ушах, подобно грому. Он оглушал, заставляя голову раскалываться еще больше.

— Хорошо, я проснусь, только если ты дашь мне обещание, даже если я полностью растворюсь в тебе, ты не тронешь Эльзу, не тронешь Цветок

— По рукам, тем более сейчас я твой союзник и у меня нет никаких причин нарушать это обещание, так что да, я даю тебе слово

Последняя печать была снята. Веки Фернандеса начали подрагивать, а еще через пару мгновений он медленно и неохотно открыл глаза.

***

Стинг, мчался к границе леса, территории, что принадлежали и охраняли феи. Хартфелия, хоть и перестала быть их королевой, серди ее народа, ее все равно уважали и даже позволили остаться. Поэтому и Эдклифу позволили беспрепятственно пересечь лес и отправиться в земли нежити, что граничили с лесом, фей.

Он был уверен, что бывшие прислужники темного божества, уже прознали о том, что их создатель и повелитель на свободе, а значит, они вполне могли начать строить планы по захвату или начале новых вторжений.

Оставшись почти последним хранителем, и последним членом ордена алой розы, он как никогда раньше стал еще больше чтить закону и кодекс братства. И в его обязанности входило хранить мир и покой в Фиоре и тех королевствах, из которых состоял этот континент. Но добравшись до места, он был поражен, тем, что увидел.

Нежити не было, мертвая земля, пропитая смрадом смерти и зловонным запахом разложения, была пустынна. Это сильно обеспокоило Стинга. Неужто он опоздал, и зло уже двинулось в свой очередной бессмертных поход?

Он должен успеть всех предупредить, хоть что-то он в силах еще сделать. Пришпорив коня, юноша помчался к замку фей.

***

Сгусток тьмы медленно перемещал по лесной опушке. Убивая все к чему прикоснётся. Существовать в такой форме темной богине не хотелось совсем, и нужно было срочно найти сосуд, тело, что бы, наконец, ощутить себя на свободе, ощутить себя живой.