========== 1.3. Возрождение королевы ==========

Это был самый обыкновенный день. На обед подали белковое пюре, как было сказано в меню — со вкусом овощей и мяса, фруктовую воду и сладкую конфету. Дети сидели за длинными столами, вежливо разговаривая друг с другом. Как и во всём здании, здесь царила белизна. Только потолки в столовой были покрашены в голубой цвет, а спинки стульев — в оранжевый. Считалось, что это способствует улучшению аппетита.

У Дженны аппетит был отличный! Она спешила проглотить пюре и поскорее убраться из общественной столовой. Учителя и медсёстры иногда подсаживались к ней, чтобы пообщаться, вызнать о её самочувствии и настроении.

— Как твои дела, Василиса? — вдруг раздался над головой девочки женский голос.

Это была высокая, худощавая женщина с гордой осанкой и тяжёлым взглядом главнокомандующего отделения медсестёр. И это была та самая старшая медсестра, о которой девочку предупреждал Друговский — поборница дисциплины и обладательница вызывающе алых волос, неизменно завязанных на затылке в объёмный пучок.

— У меня всё хорошо, уважаемая Белова, — вежливо ответила Дженна, отводя взгляд.

Бледно-голубые глаза женщины вызывали у неё неприятные ассоциации с медицинским сканером.

— Слышала, ты много читаешь, — улыбнулась своими тонкими красными губами медсестра Белова. — Учебники по медицине — хороший выбор… Хочешь стать доктором?

— Хирургом, — со злости буркнула девочка первое, что пришло ей в голову.

— Вот как, — одобрительно кивнула женщина. — Чтобы помогать самым безнадёжным больным?

— …Мне интересно внутреннее строение человека, — Дженна заставила себя улыбнуться.

Медсестра присела на стул, внимательно наблюдая, как девочка доедает свой десерт и неловко вытирает сладкие пальцы о салфетку.

— Сегодня у тебя короткий учебный день, — внезапно сменила тему Белова. — Хочу предложить тебе прогуляться, — она понизила голос, — наверх.

Дженна онемела от страха. Подниматься на верхние этажи строго запрещалось! Среди детей ходили страшилки, будто бы там ликвидируют «неизлечимых»: как их тела, так и личности стирают из памяти даже близких и знакомых людей. Преждевременная смерть одного индивидуума не должна пугать или расстраивать остальных. Как именно это происходило, никто не знал. А, поскольку пациент исчезал из памяти, всё это были только слухи.

— Если ты закончила обедать, идём, — не терпящим возражения голосом сказала медсестра Белова. — Время не ждёт…

Девочка и женщина молча встали из-за стола и направились к выходу. Они долго следовали по лестницам, поднимаясь всё выше. Они проходили вдоль длинных серых коридоров, единственным украшение которых были закрытые двери — с одной стороны и большие окна — с другой. На средних этажах, где жили воспитатели, учителя и врачи, окна были прозрачными, так что можно было увидеть город. Башни небоскрёбов отражались от куполообразного неба. Улицы делили землю бороздами линий и углов.

Дженна глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Самые верхние этажи, куда вела её старшая медсестра, были заброшены — если ей и предстоит быть ликвидированной, она ещё сможет сбежать. Однако когда они оказались на очередной лестнице, медсестра взяла девочку за руку.

— Нам ещё выше? Зачем? — испугалась та, не в силах бороться с тонкими пальцами женщины, которая влекла её за собой.

— Терпение, — коротко ответила Белова.

Она отперла дверь, ведущую на запретную территорию, и протолкнула Дженну вперёд себя.

— Но сюда нельзя! — крикнула девочка. — Вы не имеет права! С детьми так нельзя!

— Не надрывай горло, дурочка, побереги своё тело, — скривила губы Белова.

— Вы думаете, что никто не будет меня искать? — настаивала Дженна. — Думаете, у меня нет друзей? Вы ошибаетесь! У меня есть друг…

В ответ медсестра лишь беззвучно рассмеялась.

Они прошли по коридору и, войдя в одну из пустых комнат, остановились. Цепкие пальцы медсестры разжались, выпуская девочку на свободу. Дженна рванулась обратно к выходу, но Белова преградила ей путь и, мягко развернув, оттолкнула назад.

— Ты так много читаешь и всё равно слишком глупа, — раздражённо бросила старшая медсестра. — Но на глупости и сказки больше нет времени! Тебе необходимо кое-что узнать о реальности, увидеть истинную картину мира…

Девочка замерла, прислонясь спиной к стене и судорожно размышляя над словами Беловой. Тем временем женщина извлекла из своей сумочки блокнот и карандаш с радужным ластиком. Глаза Дженны расширились.

— Ну? — проговорила медсестра, вопросительно изогнув бровь. — Что скажешь на это? Откуда они у тебя, как думаешь?

Девочка не проронила ни звука, шумно вбирая заложенным от слёз носом пыльный воздух.

— Правильно, — кивнула женщина. — Как я уже и говорила: ты слишком глупа.

— Я нашла их в… — Дженна сжала кулаки и запнулась.

Её губы и подбородок предательски задрожали, слёзы покатились из глаз.

— И? — поторопила медсестра.

— Это вы подложили их? — наконец смогла выговорить девочка.

— Слава богам, ты не безнадёжна, — одобрительно кивнула Белова. — Да, я подарила тебе блокнот и карандаш, — сказала она, сделав шаг навстречу. — Я позволила тебе играть с саблей и даже безнаказанно убегать из интерната на прогулки, — говорила она, медленно приближаясь. — Это я позволила тебе беспрепятственно наслаждаться своим даром сочинительства! — она самодовольно усмехнулась. — Но у всего есть цена. И теперь я задам тебе один очень важный вопрос. Он удивит тебя, моя дорогая, моя милая Дженна…

У девочки перехватило дыхание. Откуда Беловой было известно её сокровенное имя?! Книга о королеве так и осталась стоять в библиотеке, а сама Василиса никогда не писала это имя в сказках, пряча главную героиню за другими прозвищами. И это имя знал лишь Друговский — её единственный друг. …Ах, но друг ли?

Дженна в отчаянье рванулась к двери, а женщина поймала её и грубо швырнула обратно. Девочка упала, неловко подвернув ногу, вскрикнула и теперь уже расплакалась навзрыд.

— Да ты гузыня стоеросовая ! — в сердцах воскликнула медсестра.

Незнакомое выражение прозвучало так странно и смешно, что Дженна вмиг позабыла своё горе. Откуда Белова вообще взяла эти слова? И до того… Она упомянула богов?

— Кто-кто? — переспросила девочка, шмыгая носом и удивлённо хлопая мокрыми ресницами. — Какая?

Женщина вздохнула:

— Успокойся, и, может статься, у тебя ещё будет возможность узнать ответ…

— Так вы не убьёте меня? — удивилась Дженна.

Белова отвернулась от неё. Она устало вздохнула, а затем рассмеялась и снова посмотрела на свою несообразительную пациентку.

— Ты готова умереть? И только-то?

— Я готова к смерти, но не к ликвидации! — гордо произнесла Дженна свою давно заученную установку.

— А если я предложу тебе побег? — неожиданно спросила Белова.

Девочка затихла. Побег, теперь такой реальный, почему-то оказался не менее устрашающим, чем смерть.

— Я не верю вам, уважаемая Белова, — всё, что смогла полепетать девочка.

— И не поверишь! — рассмеялась медсестра. — Не поверишь, даже согласившись и оказавшись на свободе, ибо всё это несколько выше твоего ограниченного человеческого понимания…

— Хорошо, — кивнула Дженна. — Допустим, вы не медсестра, может быть, вы и не Белова?

Женщина перестала улыбаться. Взглянув в глаза девочке, она торжественно подняла руку и одним быстрым движением извлекла из своей причёски изящную шпильку. Алыми волнами волосы рассыпались по груди и по плечам медсестры. Они были такими длинными, что доставали до самых бёдер. Даже у артисток не было таких красивых, блестящих и ярких волос!

— Вы ведьма, что ли? — несмело произнесла девочка, холодея от собственной догадки. Неужели такое можно было сказать вслух?

— Да, — внезапно ответила Белова. — И нет. — Она опустилась на колени рядом с девочкой, не жалея своего стерильно-белого платья. — Всё же я медсестра. Я чародейка и медсестра.