Скоро горничная примчалась с подносом, на котором стоял кувшин, полный горячего имбирного молочника, и горкой лежали свежие лепешки.

– На кухне только и говорят о том, не упадет ли эссина Тьяна в обморок на свадьбе! – радостно доложила она, – там даже пари заключают. На меня сразу набросились с расспросами, как эссина себя чувствует. Я возьми и соври, что лежит эссина, бледная, волнуется, дрожит вся.

– Ну, так-то не следовало, – хмыкнула леди Фан, – теперь придут справляться о здоровье.

– А сколько благородных господ слоняется здесь поблизости! – добавила Кора, – словно всем нечего делать.

– Тогда мы точно выходить не станем.

Скоро явился и эсс Хойр, герцогский колдун – герцог обеспокоился здоровьем невесты и причиной отсутствия у неё аппетита.

– У неё обычный аппетит, – заверила его леди Фан, – но она точно будет здоровее, если немного поостережется до свадьбы. А то мне неспокойно.

– Мы принимаем меры, леди! – возразил колдун обиженно, – вы будете в безопасности, если, конечно, не станете вести себя совсем уж безрассудно. Эта ваша вчерашняя встреча с лордом Айдом…

– Мне показалось, Нижний замок совсем закрыт от посторонних, – заметила Тьяна, – наверное, когда я стану жить там, всё будет проще?

– Нижний замок? – удивился Хойр, – но вам, насколько мне известно, приготовили покои здесь, в Верхнем. И прежняя супруга лорда Айда тоже жила в Верхнем. Лорд Айд будет вас навещать. А в Нижнем живет он сам, и больше никто.

– Вот как? – Тьяна удивилась, – хорошо, буду знать. Просто я не привыкла к тому, что супруги живут в разных замках, но если здесь так принято…

А в душе острой иголочкой кольнуло разочарование. С Валантеном до сих пор ей было проще. Лучше. А так придётся регулярно наслаждаться обществом их милостей, а Валантен станет иногда её навещать. Когда захочет. Очаровательная будет семейная жизнь.

Герцог, может, и неплох. Но вот леди Овертина!

Семейная жизнь с Валантеном. Как это будет, вообще?..

Пить с ним кофе и болтать о пустяках – это ведь далеко не всё. Но пока что разум Тьяны категорически отказывался воображать себе иные подробности.

– Не то чтобы так принято, эссина, – колдун удивленно взглянул на неё, – но повелось, что лорд Айд живет один и никто его не беспокоит. Кстати, ваши комнаты смотрят окнами на море. Выглянув в окно, вы увидите главную башню Нижнего. Так захотел лорд Айд, хотя герцогиня настаивала на других комнатах. Видите ли, вам предстоит вынашивать детей, а комнаты окнами на море зимой холоднее, потому что зимой постоянно дуют ветры. Но герцогиня уже распорядилась укрепить рамы и заказала стеганые портьеры. И потом, вы всегда сможете переселиться.

– Полагаю, не стоит пока волновать мою племянницу такими подробностями, – заметила леди Фан.

– Да-да, миледи, прошу простить. А пока я быстрее доложу герцогу, что вы здоровы.

– Стеганые портьеры! – рассмеялась Тьяна, проводив взглядом убежавшего колдуна.

А стоит только представить его спящим на коврике…

– Это я тоже одобряю, – заявила тётя, – стеганые портьеры очень полезная вещь в плохую погоду.

Тьяна совершенно точно не говорила Валантену о желании иметь окна, выходящие на море. Он догадался об этом сам.

Пока только свадебное платье не вызывало сомнений, всё остальное было совсем не понятно. Кто заменит покойного отца Тьяны на этой церемонии? При других обстоятельствах это был бы кто-то из братьев или кузенов мамы. И кто вместо жениха возьмет её за руку и поведет к Храму, если Валантен не станет показываться гостям? Его тоже заменят…

И благословение шута, которому принято придавать значение. По словам шута, сказанным на подходе к Храму, многие пытались угадать дальнейшую судьбу. А Тьяна, значит, будет слушать эту волнительную бессмыслицу, стоя рядом с посторонним человеком. Потом они войдут в Храм… и там уже Валантен должен появиться, иначе никак.

Колдун вскоре вернулся и доверительно сообщил:

– На вас заключают самые глупые пари, эссина! Но дальше обмороков речи вроде нет. Конечно, это неприятно. Вы хорошо себя чувствуете, не волнуетесь? Мы с вами должны постараться…

– Мы постараемся, – сердито заверила его тётя, – главное, вы, эсс, тоже постарайтесь.

– Не сомневайтесь, миледи, даже не сомневайтесь!

Эсс Хойр явно был не намерен оставлять их до самого выхода Тьяны. Зато он обошёл все комнаты, осмотрел и чуть ли не обнюхал углы и окна. И не приходилось сомневаться, что не только платье, но и каждая булавка и пуговка, любая мелочь из свадебного убора были проверены.

Когда леди Фан на минутку вышла, Тьяна спросила колдуна, что удалось выяснить про вчерашнее.

– Злодей, скорее всего, тот же, – нахмурился колдун, – но нам попадаются, конечно, лишь нанятые им бедолаги, которые ничего не знают. Насчет вчерашнего мы подозреваем слугу, который срезал цветы в оранжерее. А ту девушку–горничную передали дознавателям в Ниверсолле. Я буду защищать вас, эссина, но проводить дознание не мой конёк.

– Но они не очень пострадают? – уточнила Тьяна, вспомнив слова тети про ребенка горничной, – их могли заставить шантажом.

– Эссина, вам сейчас не стоит переживать об этом.

Так или иначе, утро перед свадьбой не бывает спокойным, даже если всё давно готово. Порвался чулок, а запасная пара оказалась, вот же незадача, мала Тьяне. И вообще, лучше бы чулки были светлее.

Новые чулки, много чулок…

Парикмахер, смазывающий ей волосы каким-то особым настоем – для блеска и послушности. Перед этим колдун, конечно, проверил настой. Горничных больше десятка, и колдун над ними, как коршун…

Сорочка и юбки. Сложная прическа.

Туфли так ладно сидят на ноге, о счастье, и вообще, это чудесные туфли. Какое бы ни было платье, тесные туфли способны испортить вообще все.

– Вы так бледны, эссина.

– Тин, у тебя кружится голова?

– Всё хорошо…

Хотелось крикнуть на весь Нивер, что у неё все хорошо, но пусть уже эта свадьба начинается скорее!

Флаг на башне подняли, в знак того, что время подошло. Их выход вот-вот.

Тёте Элле очень шло её сиреневое платье. Она замерла у двери в ожидании. И где-то далеко забил барабан. Тьяна поднялась с табурета, на котором сидела, как кукла, опасаясь помять платье…

То ли она делает? Это ведь навсегда!

Это нужно маме, сестричкам, больному брату. А ведь она и не вспоминала о них последние дни, заинтересованная Валантеном Айдом, довольная дружбой с ним. Как будто это была игра. Отчего-то сомнения таяли сразу, не успев появиться. Но ведь то, что она сделает сейчас – это уже не дружба. Нечто совсем другое.

Ей стало страшно.

– Тин, – вздохнула леди Фан, – я перед своей свадьбой проплакала всю ночь. Это правда. Неизвестность всегда страшит. И неотвратимость.

– Что ты, тётя, – она приподняла подбородок, – всё хорошо.

Почти сразу в дверь постучали.

Под руку с посаженным отцом, высоким дородным человеком в сером серебристом костюме, Тьяна спустилась вниз. За ними шли леди Фан, колдун, ещё кто-то. Она не запоминала лиц.

Двери, распахнутые настежь…

Он ждал у самых дверей, человек, заменяющий жениха, его доверенный. Посаженный отец пробормотал скороговоркой, что отдает, дескать, и сурово спросит, если суженый что-то там не оправдает, и вложил руку Тьяны в чужую руку. Рука эта была узкой, сильной, с длинными пальцами и коротко остриженными, красивой формы ногтями. Узкое кружево на манжете. Кольцо с крупным рубином и золотой короной на оправе. Ошеломленная, Тьяна подняла взгляд. Её держал за руку не кто-нибудь, а король Клайдергар. Короля она знала в лицо, во всяком случае, видела издали несколько раз.

– Ваше величество, – прошептала она.

Тот слегка усмехнулся, сказал:

– Должен сказать, я немного удивлён выбором Айда, но мне он нравится. Что же, пойдемте, нас ждут!

Король не просто приехал на свадьбу, он решил участвовать в церемонии, став доверенным жениха – это ведь совсем не то, если бы он был лишь почетным гостем. И он улыбался Тьяне, разглядывая её с любопытством. С чего она взяла, что король непременно будет недоволен? Оттого, что она здесь самовольно, ведь он выбрал Дивону? Похоже, Клайдергара это не волновало.