Когда я вернулась в комнату, обнаружила одну интересную вещь. На столе стоял чайник и лежали остатки вчерашнего угощения, словно девчонки уже встали и готовились почаевничать до завтрака. Дело в целом обычное, если бы не одно но – я не видела ни Элси, ни Стеффи.

Подумать, куда они могли запропаститься, не успела, так как в окно кто-то шумно постучался. Я сначала подумала, что это с утра пораньше прилетел Дан, но, отодвинув штору, заметила с той стороны на подоконнике ушастую морду Халявы. Не иначе как явился за порцией крови.

Помня о том, что в форточку тварь влезает с трудом, я распахнула ему одну створку окна и пустила в комнату. Халява забрался, шумно пыхтя и виляя толстым, всё еще перепачканным зельем задом. Он устроился на краешке стола, уставившись на меня с жадным любопытством. Пришло время отдавать долг выходцу из низшего мира.

Я зажмурилась и протянула Халяве руку.

– На, пей!

Демоненыш посмотрел на мое запястье обиженно, передернул крылышками и отполз на толстом заде подальше, всем видом демонстрируя, как ему противно.

– Не будешь, что ли? – удивилась я.

– Не-а…

От писклявого голоса я вздрогнула. Нет, теоретически я знала, что существа из низшего мира могут говорить, но практически они никогда этого не делали, предпочитая не вступать в контакт с тем, кто их вытащил из привычной жизни. Видимо, со мной Халява решил пообщаться, потому что нужна ему была не кровь. Вопрос, тогда что?

– Булку дай! – ответил на мой вопрос демоненок и покосился на ватрушку, которую приготовила для себя Стеффи.

Я скормила ее без сожаления. В конце концов, девчонки сами меня в это втянули, и – булка не самая большая плата. Это не отработка по сопромагии. Следом за ватрушкой Стеффи Халява сожрал печеньки Элси, два моих приготовленных на утро пирожных и закусил позавчерашним батоном, который я приготовилась выкинуть. Батон наглецу не понравился, и Халява долго отплевывался и тер язык краем крыла, которое придерживал лапой. Пришлось задабривать демоненка шоколадной конфетой.

Но и после этого Халява не исчез, а развалился кверху пузом на моей кровати и счастливо уснул. Во сне он подергивал лапами и периодически издавал тявкающие звуки, а я сидела, смотрела на это безобразие и думала, почему это он не собирается обратно к себе в нижний мир. Пора бы уже.

В конце концов решила, что уберется сам. Для этого магическим существам не нужны ни открытые окна, ни двери. Они сами спокойно создавали порталы, ведущие домой. А вот попасть к нам могли только по вызову какого-то мага.

Оставив Халяву в комнате, я отправилась на завтрак, надеясь встретить там девчонок. А потом меня ждала отработка по нежно не любимой сопромагии у магистра Нокса. Я уже сейчас думала об этом с содроганием.

В столовой девчонок тоже не оказалось, и только на выходе из нее в мою голову начали закрадываться определенные догадки, поскольку меня поймала госпожа Леринс, секретарша нашего ректора. Худенькая, суетливая и в очках. Она схватила меня за руку и злобно прошипела:

– А вот и третья!

– Что?

Я выдернула рукав и посмотрела на нее с негодованием. Нет, я всё понимаю, но хватать-то меня зачем?

– Студентка Дарион, быстро к ректору!

– С чего такая срочность? – нахмурилась я.

– Подружки твои там заждались! – рявкнула она, и я поняла, что сейчас буду огребать за варварство, в котором даже не участвовала.

Всегда так. Кому-то сходят с рук свои шалости, а меня хотят привлечь к ответу за чужие.

Я послушно отправилась следом за госпожой Леринс, понимая, что потом придется еще перед магистром Ноксом оправдываться и доказывать, что отработку пропустила не потому, что бессовестно дрыхла, а по уважительной причине. О том, что уважительная причина – это личный выговор от ректора, я старалась не думать.

Но, к счастью, проблема сама собой решилась по дороге. Магистр встретился нам на полпути к ректорскому кабинету. Секретаршу он царственно проигнорировал, а вот увидев меня, сделал решительный шаг вперед.

– Хорошо, что мы встретились, Вирена. Я как раз иду в кабинет. Пойдем. Быстрее начнем, быстрее закончим.

– Ну уж нет! – вступила в разговор госпожа Леринс. – Я ее первая поймала.

– А вам она зачем? – совсем искренне изумился магистр.

– Ее желает видеть ректор! – заявила она, понимая, что отвоевала меня у магистра Нокса.

– Да? – удивился он. – Как интересно? Пожалуй, прогуляюсь с вами, а потом заберу ее на сопромагию. А то знаю я таких безответственных. Упусти из виду сейчас – и всё, потом не найдешь.

В кабинет к ректору мы так и заявились в веселом составе. Я, секретарша, раскрасневшаяся то ли от эмоций, то ли от близости магистра Нокса, и, собственно, сам магистр. Мои девочки сидели на стульчиках, сложив ручки на коленочках, словно не будущие магички, а выпускницы пансиона благородных девиц.

– И где вы, студентка Дарион, позвольте спросить, гуляли с утра пораньше? Почему вас не было в комнате до завтрака? – с порога налетел на меня ректор.

– Ну-у-у…

Я даже не нашлась, что ответить. Если после отбоя нельзя было выходить из комнаты, то я впервые за два года обучения услышала, что нельзя покидать комнату до завтрака.

– Я жду ответа! – настаивал профессор Жерано.

– Бегала я…

Это первое, что пришло мне в голову. Отмазка вышла глупой, но другую я просто не успела придумать.

– Бегала? – удивился ректор и посмотрел на меня с таким недоверием, что я готова была покраснеть. Утренние пробежки я не любила почти так же сильно, как сопромагию.

– А что вы удивляетесь? – вмешался в разговор магистр Нокс, и в его голосе слышалась плохо скрываемая издевка. – Бегать по утрам – это неплохая здоровая привычка. Я сам так поступаю и вам рекомендую. Улучшает работу сердечно-сосудистой системы и всячески полезно влияет на организм.

Ректор на магистра покосился недовольно, но возражать не стал. Впрочем, и соглашаться не спешил, но гнев свой умерил.

– Хорошо. С утра вы бегали. А зачем клумбу вчера вечером испортили с подружками? Вот чем она вам помешала?

– Я?

Вместе с моим удивленным возгласом девчонки хором (уже, видимо, не в первый раз) рявкнули:

– Да не было ее с нами!

– Ее не было с ними, – неожиданно подтвердил магистр мою версию. – Она у меня… – тут он немного замялся, – отрабатывала сопромагию. Если на этом всё, то вы отнимаете время у рабочего процесса. Я забираю Вирену с собой.

Ни я, ни ректор не успели даже слова сказать.

Нокс сдержанно улыбнулся, открыл дверь и кивком головы указал мне на выход.

– Так я пойду? – уточнила я и, получив растерянный кивок, пулей вылетела за дверь.

Перспектива отработки на сопромагии уже не казалась такой ужасной.

Вирена шла рядом и была просто неприлично довольна. Даже жаль стало, что он зачем-то вмешался и спас от расправы неразумную идиотку, которая, похоже, не могла прожить ни дня без приключений на нижние девяносто.

Вопрос, зачем он это сделал? Оправдывалась бы она сейчас перед ректором, и отработку проводить было бы не надо. Можно подумать, ему в удовольствие заниматься с глупыми студентками, которые не в состоянии освоить элементарный учебный материал.

Но Нокс сильно сомневался, что девица, перемазанная в зелье, помчалась поганить гордость ректора – неувядающую клумбу. Скорее уж в душ понеслась.

«Нет. Мысли о студентке в душе совсем не нужны!» – одернул он себя.

Нокс поморщился и ускорил шаг, наблюдая за девчонкой, пока она этого не видела. Вроде бы никаких изменений в ней не произошло, ну и хорошо. Не то чтобы он рассчитывал, что они появятся, но зелье… Кто знает, каким образом оно могло подействовать?

Хотелось бы верить – никаким. Ведь по задумке его нужно было пить самому Ноксу, а не купать в нем нерадивых студенток. Пока невольная жертва эксперимента вышагивала бодро, и никаких странностей в ее поведении не наблюдалось. А то, что глаза шальные, так девушку можно понять: утро у нее началось не лучшим образом. Сначала ректор с претензиями, а потом вот он, с дополнительными занятиями по нелюбимому предмету.