С трудом оторвавшись от столь необычной и при том комичной картины, я передал бинокль полковнику С., который лишь мельком в него глянув, заявил, что эту шагающую палку, по-видимому, отправило в путь одно из местных племен курумбов. Задачей самодвижущейся трости, скорее всего, было устроить поджог в соседней туземной деревне, что было обычном способом взаимного вредительства у аборигенов. Естественно, виноватых в таком случае наши власти установить не смогу, хотя всем местным жителя будет ясно, кто во всём виноват.
На моё предложение попытаться остановить заколдованную палку, полковник С. лишь отрицательно покачал головой, заметив, что подобные попытки бессмысленны. Никому, кроме разве что тоддов и мулу-курумбов, такое не под силу, обычный человек, не сможет даже приблизиться к такой палке. Поэтому нам оставалось лишь проследить её путь и попробовать предупредить об опасности жителей деревни, куда направлялась трость. Эту задачу мы поручили одному из сопровождавших нас кули, с чем он успешно справился, и пожар удалось вовремя потушить».
Дальше следовало несколько страниц с записями, не представлявшими особого интереса, поэтому Ольга пролистала их быстро, лишь мельком просмотрев. Но вот, наконец, её взгляд остановился на описании приёма в доме богатого плантатора, о котором раньше упоминал полковник Стюарт.
«11 апреля 1881 года. Вчера мы побывали в доме мистера Дж. на пышном приёме, посвящённом крестинам его младшей дочери. Мероприятие это само по себе, вопреки моим ожиданиям, оказалось вполне весёлым и совершенно неутомительным. В парадном зале усадьбы мистера Дж. играла приятная музыка, для развлечения гостей были организованы танцы и разные игры. Также там велись интересные беседы, основной темой которых были загадочные тодды и их злобные антагонисты – муллу-курубмы. В светлой и просторной столовой подавали вкусные и разнообразные блюда, приготовленные сплошь из местных продуктов, так что мы с Шарлоттой смогли в очередной раз ощутить всё богатство и плодородную щедрость местной природы. Всё было тихо и мирно до тех пор, пока я не заметил среди гостей знакомого неприятного субъекта.
Младший сын генерала Т., Уильям, который, последовав примеру многих наших соотечественников, решил переждать самые жаркие месяцы на высотах Голубых Гор, тоже оказался на приёме мистера Дж. К несчастью, он также увидел и узнал меня, после чего незамедлительно направился в нашу с Шарлоттой сторону. Однако, к моему удивлению, он не стал вспоминать недавнюю обиду, которую я ему, по его словам, причинил, и, поздоровавшись со мной и Шарлоттой, завел непринуждённую милую беседу. Он поинтересовался, пришлись ли нам по вкусу климат и жители Нильгири, а также, где мы остановились. На последний вопрос я предпочёл бы не отвечать, вежливо сменив тему, но Шарлотта, ничего не знавшая о нашей ссоре, меня опередила.
Вскоре наш собеседник откланялся, и оставшаяся часть вечера прошла без каких-либо происшествий. Но, несмотря на мирную обстановку вокруг, меня не покидало всё возраставшее беспокойство, которое терзает моё сердце и сейчас, когда я пишу эти строки. Что-то непременно должно произойти в самое ближайшее время и, боюсь, что-то плохое».
«12 апреля 1881 года. Этим утром, едва мы с Шарлоттой спустились к завтраку, как в дверь поместья полковника С. постучали. Слуга полковника, войдя в столовую, сообщил, что меня хочет видеть какой-то старый туземец, назвавшийся слугой мистера М. Не представляя, в чём может быть дело, я вышел к нему, и моим глазам предстал низенький старик-баддаг, одетый удивительно прилично для своего статуса слуги. Увидев меня, он поклонился и без дальнейших церемоний сразу перешёл к делу.
Старый баддаг сказал, что в доме мистера М., где он служит уже много лет, недавно в очередной раз остановился один богатый и странный молодой человек, который водит дружбу с муллу-курумбами. Вернее, он им платит, а они делают для него разные гадости. Хозяин дома, мистер М., ничего не знает об этих интереса своего жильца, но от слуг такие вещи не утаить. До сих пор старый баддаг старался держаться в стороне от господских игр с колдовством, но в этот раз он не может промолчать.
По словам слуги, молодой человек, бывший, судя описанию, не кем иным, как Уильямом Т., заказал своим знакомым муллу-курумбам совершить очередную магическую пакость, но на этот раз гораздо более крупную, чем прежде. Он хочет наслать проклятие на какого-то своего недруга. Проведя какое-то своё расследование, слуга сумел выяснить, что этим недругом являюсь я, а затем, он сразу же отправился в дом полковника С., чтобы меня предупредить об опасности. Я поблагодарил туземца за заботу, вручив ему несколько монет, после чего тот сразу ушёл.
Что же, похоже, Уильям всё-таки не забыл своё оскорбление и решил отомстить мне единственным доступным ему способом. Посмотрим, что из этого выйдет. Однако следует тем не менее проявить в ближайшее время осторожность в общении с туземцами».
«15 апреля 1881 года. Несколько дней не было возможности сесть за дневник и сделать записи о том, что произошло за это время. А произошло многое. То, о чём предупреждал меня старый баддаг, случилось, хотя последствия этого пока мне не ясны. Но обо всём по порядку.
Вечер 13 апреля 1881 года я проводил за чтением в библиотеке на втором этаже дома полковника С. Шарлотта в это время вместе с миссис С. находились на первом этаже в гостиной, а сам полковник С. уехал по делам. В какой-то момент, оторвавшись от книги, я поднял голову и вдруг заметил, как в коридоре за дверью библиотеки промелькнула хорошо знакомая тощая, низкорослая фигура. Я не поверил своим глазам, не мог же муллу-курумб войти в дом! Однако, будучи наслышан о способности этих чертей проникать всюду, я отправился проверить, не бродит ли по усадьбе посторонний. Отсутствовал я минут пять и, конечно же, никого чужого так и не нашёл.
Вернувшись в библиотеку, я обнаружил там Шарлотту с каким-то письмом в руках. Она пришла, чтобы позвать меня к ужину, и обнаружила на столике, где я оставил книгу это письмо. Если быть точным, то было даже не письмо, а открытка, на одной стороне которой было адресованное мне послание от Уильяма Т. такого содержания: «Это мой Вам подарок на память, уважаемый полковник Стюарт! Уверен, что он придётся Вам по вкусу». На другой стороне открытки был очень искусно нарисован волк, выглядевший точно живой. Очевидно, рисунок был сделан самим мистером Т., так как местные туземцы никогда не демонстрировали выдающихся художественных способностей.
Появление письма в библиотеке осталось загадкой, поскольку ни миссис С., ни слуги не могли объяснить, откуда оно взялось. Никто посторонний в тот вечер не приходил в поместье и почту не доставлял. В связи с этим, я склоняюсь к мысли, что муллу-курумб в доме мне всё-таки не померещился. Более того, я могу сказать, что уверен в том, что именно он исполнил роль посыльного, так как это подтверждается внезапной болезнью Шарлотты.
На следующее утро после происшествия с письмом моя бедная супруга, которая обнаружила его первой, не смогла подняться с постели. Причиной этого стала неизвестного происхождения слабость, охватившая всё её тело, кроме которой не было никаких других симптомов болезни. Но, к счастью, на следующий день этот странный недуг прошёл также внезапно, как и появился.
Миссис С. предположила, что Шарлотта стала жертвой проклятия муллу-курумбов, которое не принесло ей большого вреда лишь потому, что было адресовано мне. Однако у зачарованных предметов такого рода есть одна особенность, которая заключается в том, что их магический заряд расходуется на первого, кто их коснётся. По этой причине я сам, взяв письмо в руки уже после Шарлотты, не пострадал от воздействия проклятия. Вместе с тем, это событие стало для меня последней каплей, и я твёрдо решил уехать не только из Нильгири, но из Индии вообще. Я уже подумывал о том, чтобы оставить службу, и теперь настало самое подходящее для этого время».
Последующие записи в дневнике были посвящены описанию подготовки к отъезду в Англию и самого путешествия, в ходе которого полковник узнал том, что его жена беременна. Затем шли заметки о том, как полковник с супругой прибыли в его поместье, находившееся недалеко от Лондона, и начали готовиться к рождению ребенка, которое должно было произойти уже совсем скоро.
