бордюру,   он   пересек   набережную   и   быстрым   шагом,   периодически

оглядываясь,   направился   вдоль   дороги.   Встав,   я   ускорил   шаг   и   зачем-то

пошел за ним. Свернув за угол, он исчез из поля зрения. Пустившись бегом, я

добежал до того места, где скрылся незнакомый мужчина, и увидел, как тот, уже сбавив скорость, теперь медленно шел, засунув руки в карманы потертой

джинсовой   куртки   и   все   так   же   боязливо   озираясь   по   сторонам.   Я   вновь

последовал за ним, держась на расстоянии нескольких метров, но стараясь ни

на минуту не терять его из виду. Таким образом, идя вслед за незнакомцем, я

уже преодолел несколько кварталов. Внезапно он остановился. Остановился

и   я,   отступив   к   обшарпанной   стене   двухэтажного   дома   и   пропуская

проходивших   по   узкому   тротуару   людей.   Мужчина   в   джинсовой   куртке

продолжал стоять посреди тротуара, не обращая внимания на проходивших

мимо пешеходов, не уступая им и наверняка не видя проезжающие столь же

бурным потоком автомобили. Немного постояв, он двинулся дальше.

Я   шел   в   метрах   десяти   от   незнакомца,   стараясь   не   смотреть   ему

пристально в спину. Беззаботно поворачивая голову то вправо, то влево, я

лишь   изредка   переводил   взгляд   на   незнакомца.   Мужчина   остановился

посреди   улицы,   смотря   на   небольшое   сооружение,   находившееся   возле

пятиэтажного здания. Сооружение, похожее на магазин, не имело ни окон, ни

дверей   –   невысокий   серый   бетонный   прямоугольник.   На   фасадной   части

отчетливо виднелась табличка: ул. Вейзнера, строение 6.

Я   был   поражен   и   не   мог   собраться   с   мыслями.   Письмо   Философа

стояло перед моими глазами. Это тот адрес.

С   трудом   приходя   в   себя,   я   тоже   остановился   рядом,   в   нескольких

метрах, у стеклянной витрины магазина, делая вид, будто бы интересуюсь

разнообразными   сувенирами.   Сейчас   я   смог   тщательно   рассмотреть

незнакомца.   Осунувшееся   лицо,   темные   круги   под   потухшими   серыми

глазами, неухоженная щетина и три глубокие продольные морщины на лбу.

Он продолжал стоять, глядя на находившийся на противоположной стороне

улицы бетонный прямоугольник. Внезапно, преодолев проезжую часть, он

пошел к нему. Рискуя быть замеченным, я, забыв о конспирации, кинулся за

50

ним.   Оказывается,   бетонное   сооружение   с   противоположной   стороны   не

было сплошной серой стеной, здесь был вход в виде двери и три квадратных

зашторенных окна. Не стучась, незнакомец смело зашел внутрь. Подбежав и

прождав   несколько   секунд,   я   медленно   приоткрыл   дверь.   Просторное   и

абсолютно   пустое   помещение   –   ни   мебели,   ничего,   лишь   стены,   пол   да

потолок и свисающая с него запыленная люстра. Я зашел внутрь. Передо

мной в нескольких метрах была еще одна дверь со стеклянной узорчатой

рамой, через которую в помещение просачивался тусклый свет. Очевидно, там еще одна комната. Теперь я отчетливо слышал разговор. Два мужских

голоса. Стараясь не издавать ни единого звука, я медленно подошел к двери.

– Вы уверены, что за вами никто не следил?

– Никто не следил, это точно.

– Вы уверены, что хотите покинуть свой мир?

–  Да, я уверен окончательно и бесповоротно. Я не хочу жить в этом

мире, полном несправедливости. Я хочу туда, в то место, которое вы мне

показали.

–  Я еще раз повторяю: пути назад не будет, это путешествие в один

конец. Вы точно хотите навсегда распрощаться со своим миром?

– Да, я хочу покинуть его навсегда.

– Тогда встаньте.

Наступила тишина. Прислонившись ухом к двери, я пытался что-либо

услышать. Затем меня осенило, и я ужаснулся своему наивному поступку.

Тот мужчина сказал: «Тогда встаньте». Возможно, сейчас они откроют дверь

и застанут меня здесь. Я хотел броситься к входной двери, но не успел, меня

ослепила   яркая   вспышка   света.   Это   длилось   не   больше   секунды,   лишь

мгновение, в течение которого я не видел ничего, кроме ослепительно-яркого

света.   Затем   все   стало   таким,   каким   было.   Я   по-прежнему   стоял, пригнувшись, возле двери и пытался что-то услышать.

–  Разве   ваши   родители   вас   не   учили,   что   подслушивать   чужие

разговоры очень некрасиво?

Вскочив, я в ужасе огляделся. Как он понял, что я нахожусь здесь? Как

он мог это узнать? Бежать! Бежать сломя голову к входной двери, затем на

улицу – и устремиться как можно дальше отсюда. Это была первая мысль, которая возникла в моей голове после того, как я услышал эти слова, но что-

то неведомое не давало мне это сделать. Застыв как вкопанный, я не в силах

был сдвинуться с места.

– Не бойтесь. Я не причиню вам вреда. Проходите в кабинет.

Бежать! Срочно бежать, пока не поздно! Но вопреки своим мыслям я, не   зная   зачем,   потянулся   рукой   к   дверной   ручке.   Нет,   меня   никто   не

принуждал. Но страх, который появился в моей душе, переклинивало острое

навязчивое  желание узнать, в чем же состоит тайна того, что я услышал, разгадка   странного   разговора   неизвестного   мне   мужчины   с   мужчиной   в

джинсовой куртке. В какое такое путешествие он отправился? Что значит

«покинуть свой мир»? Подчиняясь любопытству, я открыл дверь и зашел в

51

кабинет.   Меня   не   обманули.   Эта   небольшая   комната   действительно   была

похожа на рабочий кабинет. Одна стена была снизу доверху занята полками с

книгами в дорогих переплетах. У противоположной стены стоял железный

сейф,   рядом   с   ним   шкаф.   Посреди   комнаты   за   крепким   дубовым   столом

сидел низкий, худенький мужчина лет пятидесяти,  в очках с небольшими

круглыми стеклами.

– Присаживайтесь, – сказал он, указывая рукой на стоящее возле стола

кресло.

Я   хотел   было   сесть,   но   вдруг   вспомнил   про   мужчину   в   джинсовой

куртке. В кабинете нет ни окон, ни дверей, так куда же он делся? Не мог же

он раствориться в воздухе.

– Где тот человек, с которым вы разговаривали? – спросил я.

– Если я скажу, вы вряд ли поверите.

– Вы скажите, а верить или нет – это уже мне решать.

– Хорошо, я скажу, но для начала я попрошу вас сесть в кресло.

– Хорошо, – сказал я и сел. – Я весь внимание.

– Этот человек сейчас находится не здесь.

– Ясное дело. Я и без вас вижу, что его здесь нет.

–  Вы  меня  не поняли. Говоря, что  он не здесь,  я не ограничиваюсь

пространством этой комнаты. Я имею в виду, что его нет в этом мире, в этом

измерении.

– Вот сейчас я точно ничего не понимаю.

–  Мы   встретили   этого   человека   вчера   на   центральном   мосту,   он

собирался прыгнуть в реку, собирался покончить с собой.

– Мы – это кто?

– Позвольте, что?

– Вы только что сказали: «Мы встретили этого человека». Кто «мы»?

– Я говорю от имени своего народа.

– Какого народа?

– Даже не знаю, как вам объяснить.

–  Скажите начистоту, что здесь происходит, что это была за вспышка

света, откуда вы узнали, что я стою за дверью, куда делся тот человек, с

которым вы минуту назад разговаривали здесь, вот в этом самом кабинете?

Объясните, наконец, что здесь происходит.

–  Этот человек разочаровался в своем мире, и мы переправили его в

другой, параллельный мир, в тот мир, где мы живем.

–  Кто   вы   такие?   –   спросил   я,   чувствуя,   что   медленно   и   неуклонно

схожу с ума.

–  Вам  кажется,   что   тот   мир,   в  котором   вы  живете,   один,   и  другого

такого   же   мира   на   вашей   планете   быть   попросту   не   может.   Это   не