Теперь все опять казалось знакомым. Мэйдж вспомнила: чуть дальше, налево за большой скалой, раньше стояла лачужка. А за ней начиналась крутая тропа, идти по которой было быстрее, но гораздо опаснее.

Деревянный домик находился все там же – на месте, как часовой, охраняющий подход к замку. Мэйдж прошла мимо него и вдруг услышала неприятный голос:

– Сударыня!

Она обернулась и увидела у порога лачужки бородатого молодца с довольно косматыми волосами в длинном потертом плаще.

– Кто вы? – спросила она, немного обиженная его неприветливым тоном.

– Я Питер, Питер Кобб, привратник в замке.

– Привратник? У дядюшки есть привратник? – спросила Мэйдж, подходя к нему.

Питер Кобб, казалось, смутился:

– В общем-то, я в этом доме как бы на все руки. Это только сегодня у меня такие обязанности. Так вы мисс Мэйдж, племянница мистера Пирсона?

– Да. Но я не совсем понимаю… К чему тут привратник?

– Как к чему: встречать гостей. А еще для того, чтобы не пускать посторонних, – понимаете?

По правде говоря, Мэйдж мало что понимала, но дядюшка говорил о каком-то невероятном происшествии, и она решила оставить свое мнение при себе.

– Надеюсь, я приехала не последняя? – спросила она.

Привратник снова замялся:

– По правде сказать, не знаю… Но думаю, что большинство гостей уже здесь…

– Как, вы их не видели?

– Понимаете… меня, к сожалению, кое-что задержало… я совсем недавно заступил на пост… Только, только… – совсем невнятно забормотал привратник. – Только не говорите вашему дяде, сударыня, ему это совсем не понравится…

Мэйдж ответила не сразу: она была сбита с толку, и ей следовало подумать. И должность, и поведение этого человека казались ей очень странными.

– Кстати, – сказала она, – сюда должен прибыть еще один человек, которого, наверное, не ждут. – Она описала внешность Билла. – Но вы, я думаю, внакладе не останетесь: мы оставили свои вещи внизу. Отнесите их в замок, будьте любезны!

Через четверть часа Мэйдж попивала херес, наслаждаясь теплом ярко пылающего камина. Комната была довольно просторная, хотя прежде казалась ей еще больше. Но, как и прежде, Мэйдж ощущала особую атмосферу, которая исходила от стен, увешанных полинявшими гобеленами (сцены псовой охоты и дама с единорогом, которая всегда ее завораживала), от четверочастных окон с маленькими стеклами в свинцовых переплетах, от внушительного каменного камина, от старинной дубовой мебели – стульев с высокой спинкой и других предметов обстановки, – от обитых гвоздями дверей и множества кованых вещей, в том числе замечательной люстры, висевшей над круглым столом, которого она здесь прежде не помнила. Тогда стол стоял у стены рядом с роскошным буфетом.

Кого она знала из гостей, которых ей представил дядя Джерри? Кажется, никого. Никого из четверых мужчин и уж тем более эту чаровницу Урсулу Браун, во все стороны расточающую загадочные улыбки, такие же пьянящие, как ее духи. Да еще и рыжая. Что скажет Билл, когда ее увидит? Это ей было любопытно. «Только почему его так долго нет? Что он там делает? А вдруг с ним случилось несчастье на этих опасных скалах? Нет-нет, об этом лучше не думать…»

Дядя Джерри, как показалось, догадался, о чем она беспокоится. Они обменялись улыбками. Он подошел к ней.

Каким она его теперь нашла? Конечно, он изменился. Ему должно было быть лет сорок пять – так он и выглядел. На лбу и висках за те полтора десятка лет, что они не виделись, стало гораздо меньше волос. Но улыбка все та же: странно-ласковая, инквизиторски-любезная. Пожалуй, этот необычный блеск в глазах стал даже еще заметнее.

Но она бы покривила душой, если бы стала жаловаться на его нынешнее поведение. Когда Мэйдж позвонила в тяжелую входную дверь и дядя Джерри открыл, он казался искренне взволнованным встречей, на редкость приветливым. С отцовской гордостью он представил ее гостям. Нет, пока упрекнуть его было не в чем. Оставалось только узнать причину этого приглашения. Остальные гости, видимо, знали не больше нее и находились в ожидании.

– Мэйдж, дорогая, ты, кажется, чем-то встревожена? – любезно спросил он, покровительственно положив руку ей на плечо. – Да, какой же я болван, ты ждешь своего приятеля, который потерял бумажник! Но ты правильно сделала, что его привезла, – мне очень хочется с ним познакомиться…

Он не договорил и обернулся: дверь в гостиную вдруг резко распахнулась. Но вошел не Билл, которого ждала Мэйдж, а Питер Кобб. Он подошел к ней и все так же ворчливо сказал:

– Я отнес вещи к вам в комнату, мисс Мэйдж.

– Благодарю вас. Но скажите, Питер, вы не видели моего знакомого?

Молодой привратник нахмурил брови:

– Этого… которого вы мне описали? Нет… Я вообще видел только вон тех двух господ. – Он указал на Гэйла Блейка и Джосаю Халлахана, занятых оживленным разговором. Они приехали сразу вслед за вами. А больше никого…

– Ты уверен? – переспросил дядя Джерри.

– Господи! – воскликнула Мэйдж. – Это же я виновата! Потому что велела вам отнести вещи, Питер! А Билл говорил, что подберет наш багаж на обратном пути. Должно быть, он их ищет!

– Понял, – кивнул головой привратник. – Пойду скажу ему.

Он развернулся и поспешно вышел из гостиной. Через десять минут появился Билл Пейдж – весь раскрасневшийся, с прядью волос, упавшей на лоб, в покосившихся очках. Мэйдж почувствовала, что он очень недоволен.

Но дядя Джерри встретил его так весело и радушно, что скоро все наладилось. Билла представили гостям, потом Мэйдж удалось переброситься с ним парой слов с глазу на глаз:

– У меня сердце было не на месте… Я уже боялась самого худшего…

– А я думал, что сошел с ума: сначала бумажник, потом чемоданы! Нет, и все: как испарились! Искал, искал повсюду, потом пришел тот тип и объяснил…

Мэйдж опустила глаза:

– Это я виновата… Попросила его услужить и не подумала… А бумажник-то ты нашел?

Билл похлопал по нагрудному карману:

– Да, слава богу. Он был там, где мы и думали, так что…

Он не договорил. Подошли Блейк и Халлахан.

– Сударыня, – робко обратился к Мэйдж историк, – вы его племянница? Не могли бы вы нам помочь? Скажите, что предполагается сегодня вечером? Вашему дядюшке явно очень приятно хранить тайну… Честное слово, мы будем немы как рыбы!

– Как? – воскликнул Билл. – Вы тоже не знаете, зачем мы здесь собрались? Невероятно!

– Именно, не то слово! – вступил в разговор разгневанный Гэйл Блейк. – В понедельник я случайно встретил своего друга Джосаю. Он рассказал мне об этом приглашении, а я сам еще ничего не знал! Получил приглашение только позавчера – и, конечно, без всяких подробностей.

Историк примирительно положил руку на плечо другу:

– Должно быть, мы скоро все узнаем, Гэйл…

Говоря это, Халлахан лукаво поглядывал на хозяина дома. Тот сел на стул с высокой спинкой возле камина. Оглядев собрание, Джерри Пирсон откашлялся. Наступила тишина – слышно было, как ветер воет в трубе. Потом хозяин заявил:

– Дамы и господа, прошу несколько минут внимания. И еще попрошу проявить совсем немножко терпения. Я знаю: вы сгораете от желания узнать, зачем я вас сегодня собрал. Через несколько минут я вам все скажу. Но вначале позвольте представить вас друг другу.

– Мне кажется, вы это уже сделали? – сказал Джосая Халлахан.

Пирсон кивнул, прикрыв глаза:

– Да, конечно – по вашим повседневным именам. Но с этого момента мы переходим в другой мир – мир короля Артура и его славных рыцарей Круглого стола! Ибо этот замок, что бы вы по этому поводу ни говорили и ни думали, – жилище Утера Пендрагона, отца Артура. Именно здесь однажды холодной ветреной ночью он вверил сына чародею Мерлину, чтобы уберечь его от заговоров, о существовании которых не без оснований подозревал. Я говорю не о нынешнем здании, а о его фундаменте. К этому мы еще вернемся…

– Обязательно вернемся! – повторил Гэйл Блейк с иронией в голосе.

Пирсон улыбнулся поэту в ответ и продолжал: