Он не замечал Арису ровно до того момента, пока она не дала ему те злосчастные конфеты с запиской, где признавалась в любви. Интересно, остановил бы он такси той ночью, если бы никакой записки не было? Может быть, может быть… Девчонка сама уже давно перестала подходить к учителю. Она вообще пыталась казаться незаметной, в классе всегда сидела, опустив голову. Даже во время перемен читала, чуть сведя брови, отчего казалось, будто нет вещи серьезней, чем чтение этой книги. Так что это не она мешала учителю, это он сам всей своей душой стремился к ней. Все чаще ему вспоминались те моменты, когда они были вместе.

Кадзуя вдруг испугался, хотя внешне его лицо оставалось невозмутимым. Быть того не может, чтобы ему понравилась эта малолетка!

Учитель довел себя в своем самокопании до того, что уже решил, что конфеты были накачаны любовным зельем, и необходимо найти противоядие.

Но, как известно, мудрые мысли приходят с утра, поэтому никакой необходимости в противоядии всяким любовным зельям не возникло. Он решил просто покинуть этот класс, хотя и оставалось всего три месяца до выпуска.

Кадзуя уговаривал Маруяму-коочо довольно долго, приходилось заходить несколько раз в понедельник, прежде чем директор не спросил:

- Почему вам так нужно отказаться от этого класса? У других учителей тоже достаточно нагрузки, Джейсон-сан отказывается вести дополнительные часы. А вы знаете, каких трудов нам стоило заполучить в качестве учителя настоящего англичанина.

- Возникли непреодолимые разногласия с некоторыми учениками, - отвечал Кадзуя.

- Неужели вы не можете с ними справиться? Насколько я помню, вам удавалось работать с классами и потрудней.

- Не в этот раз.

Что-то в тоне Окамуры-сенсей заставило директора поверить в важность заявления, поэтому он пообещал осуществить перестановки в кадрах к концу недели.

Оставалось всего три раза вытерпеть присутствие этой девчонки. Теперь Кадзуя во всех своих маленьких бедах обвинял Арису, будь то выдохшийся маркер или закончившийся в термосе кофе. На первом уроке, открывавшим череду последних в это классе, Кадзуе удавалось даже не смотреть в сторону полукровки. Он даже не обратил должного внимания на разговоры во время урока между ней и Кенто. По какой-то случайности они сидели рядом на последнем ряде, поэтому парень мог часто незаметно обращаться к Арисе. Но в глубине души Окамура-сенсей испытывал некоторый дискомфорт и горечь. В конце концов, он не выдержал и заставил Кенто переводить длинный отрывок текста до конца урока. В классе опять начались перешептывания насчет привязанности учителя к Накамуре-кун. Но лучше уж так, решил учитель, нежели кто-то заподозрит его в особом отношении к Арисе.

Неделя подходила к концу, но директор так и не огласил своего решения насчет перестановки кадров. Кадзуя уже несколько раз думал сам зайти к нему, но потом отказывался от идеи надоедать руководителю. Слишком часто он в последнее время общался с ним. И что ж… Во всяком случае он сможет справиться с этой маленькой проблемой.

Эта мысль пришла к нему в голову, когда он проверял тесты в учительской. Три месяца – не так много. Причем перед экзаменами время неслось с увеличенной скоростью не только у учеников, но и у учителей. Просто не обращать на нее внимания.

- Так и сделаем, - пробормотал Кадзуя про себя.

В учительской было уже мало сотрудников, тишина была почти осязаемой, и темнота пробиралась сквозь окна. Каждый звук отдавался в ушах, так что тихое бормотание Окамуры-сенсей не осталось незамеченным.

- Вы что-то сказали? – Маикава-сенсей подняла голову от своих записей. Иногда она даже побаивалась Кадзуи, но по праву считала его своим сэмпаем.

- Нет, ничего, - усмехнулся Кадзуя.

А вот и ее работа. Будто специально под руку попалась. Учитель с некоторой брезгливостью и небольшим опасением взял листок, подписанный именем Камио Арисы. Сначала он проверял тест с полной серьезностью, удивляясь такому большому количеству ошибок. Раньше девочка училась лучше. Но потом он понял, что проверять не стоит вовсе, потому что все отмеченные варианты ответов составляли в своей совокупности форму сердца. Кадзуя даже поперхнулся кофе, осознав это. Нет, это уже никуда не годится! Он, взрослый мужчина, может справиться со своими чувствами, некоей симпатией, которая никак не хочет уходить из сердца. Но как справиться с девчонкой, которая не может контролировать свою влюбленность?

После последнего урока в пятницу Кадзуя решился поговорить с ученицей. Та собирала свои вещи долго, будто знала, что ей предстоит разговор с учителем. Кенто ожидал ее в сторонке.

- Камио-сан, не могли бы вы остаться на несколько минут? – сказал Окамура-сенсей, собрав все свои силы и мужественность, чтобы его голос звучал как можно больше холодней и уверенней.

Без лишних слов Ариса подошла к учителю, оставив свой портфель на парте. Накамура Кенто продолжал ждать девушку у выхода из кабинета.

- Накамура-кун, вы можете идти, - не терпящим возражения тоном произнес Кадзуя.

- Но… - начал было парень.

- Пожалуйста. – Это слово звучало скорее как издевательство, а не просьба.

Кенто медленно вышел из класса. Ариса и Окамура-сенсей остались наедине.

Ситуация была немного сюрреалистичной. Да что там немного! Учитель и ученица, которые провели в одной постели ночь, теперь стояли в классе и должны были разговаривать на предмет успеваемости! Куда уж более фантастичный случай.

- Камио-сан, я хочу поговорить о вашем последнем тесте, - начал Окамура-сенсей, сразу приступив к делу. – Ничего не хотите сказать?

Густая челка Арисы почти скрывала глаза. Посмотреть в лицо учителю она боялась. Девушка просто теребила в своих руках носовой платочек, который держала в руках.

- Я просто… - глухо сказала Ариса и опять ненадолго замолчала. – Просто не могла по-другому сказать, что не перестала любить вас…

Девушка, наконец, подняла голову. В ее глазах стояли слезы, она из последних сил старалась удержаться, чтобы не расплакаться, кусала свои губы. Кадзуя надеялся сохранить невозмутимый вид до конца беседы, но был застигнут врасплох таким выражением чувств. За дверью послышалось покашливание. Кенто продолжал ждать девушку.

- Но разве вы не встречаетесь с Накамурой-кун? – спросил Окамура-сенсей совсем не то, что собирался в самом начале.

Ариса активно замотала головой.

- Он всего лишь друг! – уверенно ответила Ариса. – Я давно сказала ему, что мое сердце занято.

Учитель глубоко вздохнул. Он снова был загнан в угол и не мог найти верного выхода. Не было ничего лучше, чем просто притвориться непонимающим.

- Лучше думайте об экзаменах, - сказал Кадзуя, захлопывая журнал и собираясь встать со стула.

- Разве вы забыли, как нам было хорошо?

Слишком громко. Мужчина испугался, что девчонка начнет говорить о том, что произошло в ту ночь. Неосознанно он вскинул руки, прося замолчать. К тому же она может начать его шантажировать. Эта мысль заставила осесть обратно на стул и снова внимательно посмотреть на школьницу.

- Тогда что вам надо? – Даже в такой ситуации Кадзуя говорил в официальном стиле. Холодность голоса было все труднее сохранять.

- После выпуска… - Ее голос снова стал тихим. – Пригласите меня на свидание. Настоящее. Я сделаю вид, что ничего не было.

Можно было ожидать худшего. Кадзуя не удержался от облегченного вздоха. Ариса горько усмехнулась. Она была далеко не дурочка, чтобы не понимать всей серьезности ситуации. И сумела воспользоваться обстоятельствами.

- Хорошо, - сквозь зубы выдавил Окамура-сенсей. – Но пока думай об экзаменах.

Нельзя было бы описать всю радость, за секунду возникшую в глазах полукровки. В первый раз Кадзуя увидел ее обаятельную улыбку. Она поклонилась в благодарность.

- Я обязательно буду стараться!

И мигом схватила портфель и выбежала из класса. А Кадзуя оперся локтями о стол и сжал голову. Эта девчонка все-таки добилась своего! Хотя после выпуска ничто уже не могло бы помешать таким отношениям.